— Это вряд ли… — помимо воли вырвалось у Алексея.

— Горбатого могила исправит. — И сразу пожалел о сказанном, увидев, какая глубокая тоска обреченности разом омрачила красивое женское лицо. — Ладно, чего там, пошли, — грубовато пригласил он напросившуюся гостью во флигелек. — Только учти: у меня и угостить-то тебя особо нечем.

— Это ничего, — уже с бодрой ноткой ответила Марина.

— Слушай, а чего он про какой-то праздник профессиональный толковал, я не понял, — поинтересовался Нартов.

— Для блезиру, что ли?

— Как раз нет, — грустно улыбнулась Марина, входя во флигелек. — Сегодня День работника сельского хозяйства и еще какой-то промышленности. Во второе воскресенье октября отмечать положено. Борька загодя про это чуть не неделю долдонил.

— Вот даже как… — хмыкнул молодой офицер. — Выходит, обидел я его кровно…

— Да уж… — со вздохом согласилась Марина. Подошла к небольшому настенному зеркалу и стала приводить в порядок толстую косу.

Алексей сунулся в холодильник, добыл тушенку, шпроты, сгущенное молоко, сыр и колбасу. Поставил на двухкомфорочную газовую плиту чайник, полез в пакет за хлебом.

— Не надо, зачем? — запротестовала женщина. — Давай просто посидим.

— Никак нет, — не согласился Нартов. — Раз уж оно так вышло, имеем полное право… Тем более, я еще не завтракал, да и ты, наверное, тоже. Так?

— Ну, так. Может, тогда в погреб во дворе сбегаю? За огурцами-помидорами солеными. Сальца опять же — там оставалось еще в кастрюле…

— А вдруг он в окно следит? Только на дополнительные неприятности нарвемся…

И вновь лейтенант употребил множественное число глагола..

Мужчина и женщина позавтракали, и, на удивление, даже с аппетитом. А что? Алексею — двадцать три, Марине — двадцать один. Молодые организмы витаминов требуют. Ну а пока наши герои заканчивают трапезу — кто чаем с лимоном, кто кофе со сгущенным молоком, познакомим читателей с ними поближе.

Начнем с сильного пола. Лейтенант авиации Нартов Алексей Александрович. Уроженец одного из райцентров Липецкой области. Там же окончил десятилетку и за компанию с лучшим школьным другом Виталиком Есауловым поехал штурмовать Ульяновское высшее военно-техническое училище: как раз в том две тысячи пятом оно вновь обрело самостоятельность, распрощавшись со статусом Ульяновского филиала военной академии тыла и транспорта. Конкурс в УВВТУ друзья выдержали без особых проблем и в июне две тысячи десятого в числе середнячков окончили вуз, овладев специальностью «обеспечение и применение ракетного топлива и горючего».

Дальше пути их разошлись: после отпуска — первого, отгулянного уже в офицерских погонах, — Есаулова направили под Екатеринбург. Нартову же по распределению выпала глубинка Ростовской области, летный полк, базирующийся в степи, откуда до близлежащей станицы было километров десять, а до райцентра — так все тридцать с гаком. Назначенный помощником начальника службы снабжения горючим, он с ходу принял на себя все «тяготы и лишения» повседневной службы. Как на грех, в полку неоправданно затянули с капремонтом офицерского общежития, так что Алексею сразу пришлось искать себе временное жилье в станице, а потом оттуда на службу — порой ранней ранью — добираться на стареньком мотоцикле.

Зеленый «Восход-3М» еще девяносто пятого года выпуска, но вполне исправный и даже ухоженный, Нартов всего лишь за три тысячи рублей приобрел у начальника вещевой службы полка, увольнявшегося на пенсион и переезжавшего в город своего детства. Тем паче, на бензинчик для мотоконя, учитывая занимаемую должность, и тратиться не приходилось. Нет, в перспективе зимой на двух колесах, конечно, особо не поездишь, но зам командира полка по тылу клялся и божился, что ремонт общежития завершат еще до декабря.

На квартиру к Борьке Алексей попал отнюдь не случайно: адрес ему по прибытии в полк в штабе дали.

Когда лейтенант открыл калитку, прятавшуюся посреди давно не крашенного забора, хозяин домовладения, одетый лишь в синее трико, сидел на ступеньках крыльца и ожесточенно смолил «Приму». На пальцах левой руки читалось некачественно татуированное «Боря».

— Вечер добрый, — поздоровался офицер.

— Ночь покажет, добрый он или хрена с два, — отрезал курящий.

— Что так пессимистично? — поинтересовался Нартов.

— А чему радоваться? Конец света на горизонте. И если, к примеру, Земля изнутри вулканами не взорвется, так инопланетяне в рабство возьмут. По ящику уже сообщили — три огромнейших корабля к нам летят: два круглых и цилиндром, — пояснил хозяин, затянулся и продолжил: — Или этот… астероид с Эльбрус величиной на полном скаку по Америке долбанет, а нам до самой ж… тоже аукнется. Третья термоядерная опять-таки возможна. Да мало ли…

— Хм-м… Это у вас в станице что, все так информационно продвинуты? И глобальными проблемами человечества озабочены? — удивился Алексей.

— А то! — довольно осклабился Боря. — Мы здесь, понимаешь, отнюдь не лаптем щи хлебаем…

— Понял. Только вот с эдакими воззрениями впору веревку с мылом прикупить. Да подходящий крюк высмотреть, потолщее, — едко сыронизировал лейтенант.

— Вот это уж ты шалишь. Это ты давай сам… шею намыливай, — загоготал собеседник, затянулся и щелчком отправил незагашенный окурок в клумбу под окном веранды. — Пущай цветики тоже подышат, я не жадный… Ну что, поди на квартиру устраиваться пришел?

— Да. А как вы догадались?

— Я здесь родился и вырос, — со значением пояснил хозяин, лениво поднялся на ноги и сладко, с хрустом потянулся. — А полк летный рядышком испокон веков разбит. Так что уж как-нибудь служивого и по «гражданке» отличу. Опять же срочную недавно оттарабанил…

— Ясно. А что насчет жилья-то? Имеется?

— Какой ты быстрый, однако. Спешка нужна только при ловле блох. Или когда чужую жену трахаешь, а муж в дверь ломится, — озвучил хозяин избитую поговорку. — Колись: ты офицер или прапор?

— Существенная разница? — усмехнулся Нартов.

— Имеется. Не терплю «кусков». Из личного опыта, понял? Так что ежели ты — он, то давай, дергай сразу.

— Ну, лейтенант я, — нехотя признался Алексей, хотя почувствовал уже неприязнь к собеседнику. — Помощник начальника службы снабжения горючим.

— Нос в мазуте, зад в тавоте, но служу в воздушном флоте! — неожиданно продекламировал хозяин и вновь загоготал.

— Это вы еще откуда… наслышаны? — удивился офицер.

— Да все оттуда же! Я срочную служил именно на гесеэме. Только, конечно, за тысячу кеме, в Сибири. Понял, зад в тавоте? Да ладно, ладно, не куксись. Давай, проходи. Вон он, флигель-то. С газом, с отоплением и даже с раритетной мебелью. Койка там дедовская еще. Он ее после войны на трофейные камни для зажигалок выменял. Целый вещмешок из Берлина приволок! По тем временам — состояние! Да, кстати. Меня Борисом зовут.

— Уже прочел, — кивнул Нартов на татуированные пальцы собеседника. — Алексей.

— Значит, будем знакомы, — протянул хозяин загрубелую ладонь.

Мужчины крепко поручкались, проверяя друг друга на силу. И пошли смотреть сдаваемое жилье…

Столковались быстро — Борис цену не заламывал. Но задаток попросил: хотел быть уверенным в квартиранте.

— Можешь хоть сию минуту располагаться, — радушно пригласил он. — Попервости Маринка, супружница моя, бельем обеспечит, а потом простынки-наволочки с полка возить будешь. У нас все так делают, кто жилье снимает.

— Это я понял, — согласился Алексей. — Только как же мне завтра к восьми утра на службу попасть? Автобус рейсовый до полка вряд ли ходит…

— Я тебе велосипед напрокат дам, — расщедрился Борис.

— Машина заслуженная, на внешность не гляди. По сезону даже в райцентр на ней мотался. Давненько, правда, еще до армии.

— А теперь? Совсем велосипед не нужен?

— Теперь у меня завсегда железный конь под задницей.

— В смысле?

— Э-э, да у тебя мозговые подшипники туго проворачиваются. Трактор, понял? «Беларусь». Почти танк! В СПК «Кавказ» на нем впиливаю. Слыхал? А-а, откуда — ты ж только приехавши. Между прочим, дядька мой, младший материн брат — царство ей небесное, — председателем там, и вообще: кооператив этот с нуля и создал. Ладно, сейчас пошли, пошамаем. За счет фирмы. Маринка должна уже картошки нажарить. Да по стопарику свойской — чего на магазинную тратиться: самогончик вдвое дешевле, места только знать надо.