— Ты чё базаришь, Епифан? — возмутился Савик.

Епифанов встал из-за стола, не сводя жесткого взгляда с гостей. Шагнул к Савику и даже не ударил, а молниеносным движением руки вонзил острый сустав согнутого указательного пальца в солнечное сплетение рэкетира. Савик утробно вякнул и согнулся ровно пополам, приближаясь головой навстречу летевшему вверх колену Епифанова. После столкновения Савик, раскинув руки, грохнулся на спину, заелозил ногами, пытаясь встать, но не получалось.

— Вопросы есть? — спросил Епифанов у растерянного Болта, который снова опустился в кресло, вжался в спинку, всем своим видом демонстрируя миролюбие. — Я спрашиваю, есть вопросы?!

— Мы скажем Канарцу твое решение, Епифан, — пробормотал Болт. — Передадим…

— Не Епифан, козел, а Георгий Петрович! — заорал Епифанов.

— Поняли… Все так и передадим. — Болт с опаской выбрался из кресла, помог подняться Савику и, поддерживая его, вышел из кабинета.

Епифанов вздохнул, вернулся в свое кресло. Вот еще одна проблема, которую следует решить. Сколько же их накопилось в последнее время! И ладно бы только дела, тут он знает, что предпринять, но дома-то, дома что? С Лерой что такое творится? Почему она даже говорить с ним отказывается?

Может, он не очень вежлив, но ведь она сама намекнула, что зря он не ревнует ее, а после этого замолчала.

В кабинет без стука влетела Ирина Матвеевна. Этим гостям она кофе не предлагала, но грубить в открытую опасалась, просто делала вид, что не замечает их, а тут — такое!

— Георгий Петрович! Вы побили их?

— Надоели, — сказал Епифанов.

— Так они же бандиты… А вдруг подожгут нас?

— Вызовем пожарных.

— Георгий Петрович, я вам прямо скажу: вы настоящий мужик! — торжественно произнесла секретарша. — Так им, гадам ползучим, и надо. Я горжусь вами. Кофейку сделать? А может, чего покрепче, у меня коньяк есть, могу бутерброды горячие приготовить.

— Спасибо, Ирина Матвеевна. Пожалуй, коньяк более кстати в нынешней ситуации.

— Я мигом, — пообещала Ирина Матвеевна. Едва она вышла, зазвонил телефон.

— Да! — хмуро сказал Епифанов.

— Привет, Жора, это я… — послышался в трубке голос жены.

Прямо чертовщина какая-то! Ну почему она говорит с ним так, будто прожгла утюгом дырку в его любимом костюме или ушла в магазин, оставив кран включенным, и затопила соседей внизу? Или… Это же не ее нормальный голос, хоть бы притворилась, что ли!

— У тебя все нормально?

— Да. А у тебя? Голос какой-то странный…

Идиотизм, да и только. Говорит фальшивым голосом и хочет, чтобы он отвечал нормальным!

— Ты чего звонишь, Лера?

— Хотела спросить, когда вернешься домой. Я мясо по-испански приготовила.

— После семи, дел невпроворот.

— Ну хорошо, пока, Жора.

Ему показалось, что Лера вздохнула с облегчением, услышав, что он вернется домой после семи.

Дмитрий Зеленин не был бандитом, несмотря на довольно угрожающую внешность. Десять лет он служил в Главном разведывательном управлении Генерального штаба, дослужился до чина майора, занимаясь промышленным шпионажем (в основном военных технологий, но они же на Западе тесно связаны с производством бытовой техники, с экономикой), а потом решил, что на «гражданке» его опыт принесет куда больше пользы обществу, а главное, ему самому, и уволился из рядов стремительно редеющей грозной спецслужбы. Организовал частную юридическую фирму «Зеленин», пригласил компетентных сослуживцев (компетентных во всех отношениях — что процесс в суде выиграть, что морду набить, что взорвать несговорчивого смутьяна) и занялся тем, чем занимался на службе — промышленным шпионажем. То есть проблемами, связанными с ним. В обновленной России это выглядело несколько иначе, чем на диком Западе, примерно так: «Он, козел, подделывает мою водку, слушай! Свою не может придумать!» — «Сам козел, подделываю не твою, а «кристалловскую», не понимаю, при чем здесь ты?» — «Зачем даешь по дешевке ее в мои ларьки, слушай? Продавай в своих!» — «Что значит — твои ларьки? Скажи спасибо, что они пока что стоят!» Такие или примерно такие вопросы приходилось решать юридической фирме Зеленина, и он, обогащенный международным опытом, настолько преуспел в этом деле, что стал известен всей Москве — человек, который умеет решить любые проблемы. И теперь, когда московские бизнесмены старались решать проблемы мирным путем, а не стрелять друг в друга, репутация фирмы Зеленина была вне конкуренции. К нему обращались за помощью даже самые крутые московские авторитеты, а безопасность была гарантирована корпоративным соглашением всех предпринимателей Москвы.

Зеленин сидел в своем офисе на улице Сергея Каратова, внимательно смотрел на своего зама, Михаила Булкина. Несмотря на округлую фамилию, Булкин был высоким худым мужчиной в отличном костюме и вообще — интеллигент, да и только. Мало кто знал, скольких людей уничтожил этот «интеллигент», будучи оперативником спецназа ГРУ, да ведь все они были плохими людьми.

— Сними охрану с Саакяна, Миша, — сказал Зеленин. — И напомни, что пора заплатить остальное. Боник согласился на наши предложения. Саакян тоже не против.

— Тебе удалось это, Дима? — удивился Булкин. — Ну, слушай! А я уж думал, придется старое вспомнить, надоело их бодание.

— Решили проблему, а вот с Казбека глаз не спускай. Синичкин страшно злой, требует в качестве компенсации жену Казбека. Представляешь, что это значит для него?

— Синичкин дурак, это исключено, учитывая менталитет…

— Говори проще, Миша. Казбек сильно виноват перед Синичкиным. Тут нужно давить в обе стороны, Синичкина уговорить принять денежный эквивалент жены Казбека, миллион баксов, а диаспору — воздействовать на Казбека, чтобы заплатил. И третью сторону следует привлечь — крупных авторитетов, никому не нужен в Москве межнациональный конфликт. Но за Казбеком — смотреть в оба, Синичкин на все способен. Отправь людей на три стороны с нашими предложениями. Уговаривать не стоит, нужно давить на психику, а потом пусть они давят друг на друга. И не забудь напомнить Синичкину, что наши — двадцать процентов, а если станет бузить — знаешь, что сказать.

— А то нет, Дима. С другими проблемами все гораздо проще. Решаются согласно графику. Кстати, пожаловал Канарец, хочет встретиться с тобой.

— Канарец — уважаемый человек, пусть встретится, зови.

Булкин вышел, и тут же в кабинет вошел пожилой господин, невысокий, седовласый, в черном пальто, под которым был костюм от Армани.

— Садись, Илья, — тоном радушного хозяина сказал Зеленин. — С чем пожаловал, у тебя вроде все нормально?

— Было, да прошло, — пробурчал Канарец. — Скажи, пусть «Джим Бим» принесут, в глотке пересохло, пока сидел ждал.

Зеленин щелкнул кнопкой на внутреннем телефоне, и через пару минут красивая блондинка принесла поднос с двумя хрустальными стаканчиками, на треть заполненными жидкостью чайного цвета. Там же стояла пластиковая бутылочка с содовой. Канарец взял стаканчик, хлебнул, блаженно зажмурился, одобрительно кивнул, мол, то, что надо. Зеленин держал стакан в руках, внимательно глядя на посетителя.

— Проблема у меня в Текстильщиках, Дима, — с тяжелым вздохом сказал Канарец. — Один козел, хозяин двух магазинов, все жиреет, а бабок больше отстегивать не хочет. Сегодня послал к нему людей, так он обнаглел в доску, пришиб одного, прикинь? Моему человеку зубы, на хрен, выбил.

— Что за люди у тебя, Илья?

— С ними разберусь сам. Я хочу наказать этого козла. Обнаглел в доску, падла.

— Конкретно?

— Пивзаводы строит при своих магазинах, колбасные цеха, расширяется, а платить не хочет.

— Прибыль уже есть от пивзаводов и колбасы?

— Будет.

— То есть мужик пока что бабки вкладывает в производство, прибыли не получил, а ты требуешь бабки? Илья, не узнаю тебя.

— Он пришиб моего человека, смекаешь? Перестал бояться. Бабки побоку, надо прищучить козла, чтоб свое место знал. А то порядка не будет.