— А чтоб их Градобой пожрал! — в сердцах сказала Дуча.

— В с–с-смыс–с-сле, вмес–с-с‑то нас–с-с? — уточнил оптимист Хлиис.

— Можно и так. Но лучше — просто… Все больше убеждаюсь, что воистину сотрудников магистрата никогда нет, когда они нужны, и наоборот!

— Типичное суждение правонарушителя…

— Это чьи мы права нарушаем? Градобоя что ли? Сначала определи, к какому типу существ он хотя–бы относится…

— Нет, я сейчас мозги кому‑то посохом точно вправлю! — не выдержал Баргез. — Вы чего разорались? Не могли лучшего места найти? И времени? Что делать‑то будем? — Последний вопрос адресовался шушукающимся Сержи и Тридриллу.

— Да вот, сами не знаем… Похоже, возвращаемся…

— Как возвращаемся? — изумилась группа.

— Пошли… Вернемся — объясню. А то тут действительно не слишком удобно…

Группа вернулась в общежитие, пребывая в полном изумлении. Такой странной ходки на их памяти еще не было.

Устроившись в общей комнате, все в ожидании уставились на Сержи. Тишину разорвал вопрос Налинны:

— Ну и что это было такое? Репетиция постановки «туда и обратно»? Мы, вроде как, Салли должны были выручать…

— Не думаю, что нам сегодня что‑нибудь светило, если честно… — задумчиво начал темный эльф. — И дело тут не в том, что наше место занято, а в городе полно конкурентов… Вернее, в этом тоже, но все немного сложнее… Помните, я много раз говорил, что наши старейшины не рассчитывали на подобную продолжительность жизни Градобоя? — Все синхронно кивнули. Сержи забрался с ногами в глубокое кресло, обхватил колени руками, и продолжил рассказ, углубляясь в воспоминания.

— Когда я слушал рассказы стариков, то они как раз спорили — что будет, если дать Градобою время «повзрослеть», а уже потом засылать его в город? Тогда сочли, что не имеет смысла: сложности содержания Градобоя и его последующая заброска перекрывают плюсы от его возросших возможностей. Понимаете? Прямо об этом не говорилось, но все старики были уверены, что со временем возможности Градобоя будут расти, как и положено любому вампиру. Он лучше овладеет своим телом, приспособится к своим новым возможностям, изучит местность, наконец… он ведь охотник… А охотник вполне в состоянии понять, когда на него самого идет охота… Я практически уверен, что сегодня не будет никаких жертв — Градобой затаился. Он достаточно сыт, чтобы не выходить сегодня на охоту и предпочтет переждать опасность. Он чует, что его ищут. Он чует, что его ищут маги. Это существенно. Он не рассматривает магов как потенциальную добычу — слишком опасно. Вот поэтому я и свернул наш маленький поход…

— И надолго он затаился? — группа переваривала новую информацию. Восторга она не вызывала, но делать нечего.

— Нет, — Сержи покачал головой. — Голод — основополагающая особенность Градобоя. Он может затаиться на день, на два… Но на третий день, я практически в этом уверен, он выйдет на охоту. Каменное тело требует слишком много сил, для поддержания в нем жизни, так что надолго он затаиться не может — это точно.

— Тогда что получается? Послезавтра ночью опять повторяем поход? И опять будем шататься туда–сюда и надеяться на везение? — Дуча рвалась в бой, и ее категорически не устраивал подобный расклад.

— Нет, — Сержи покачал головой. — Мы не можем себе такого позволить. Поймать Градобоя — это уже не просто блажь, и мы не можем уповать тут на удачу. Мы знаем точное время, когда голодный Градобой выйдет на охоту… Голодный — значит, потерявший осторожность… Но этого мало — нам нужно знать еще и место. Нужно приманить его куда‑то… Туда, где нам никто не помешает, к тому же…

— Что ты предлагаешь?

— Да вот, думаю… Мы кое‑что знаем о физиологии Градобоя… Надо это использовать. Надо пользоваться теми преимуществами, что у нас есть: мы все равно не сможем тягаться с магистратом в численности, да и в боевой мощи, если уж на то пошло.

— И?..

— Нам нужна кровь младенца…

Повисло гробовое молчание. На Сержи смотрели шокированные глаза. Даже Тридрилла проняло. Отщепенцы, конечно, знали, что темный эльф — не подарок, и что самые потаенные ритуалы эльфийских домов завязаны на крови, но чтоб так…

— Одна капля, — закончил эльф, поджав губы. Он прекрасно понял то, что не было высказано вслух.

— Тьфу! — сплюнула Дуча. — А я уж испугалась…

— Что я принесу в жертву младенца? — сухо уточнил Сержи.

— Ну–у…

— От меня всего можно ожидать, да?..

— Знаешь, уша… М–м-м… Сержи… — смутился гремлин. — Ты когда будешь открывать сегодня тумбочку, не заглядывай во второй ящик, ладно? Я все быстро уберу, честное слово! Ты только не сердись…

— Ладно, проехали… — темный эльф смерил гремлина тяжелым взглядом. — Проблема в том, что кроме этого нам понадобится еще уйма компонентов. От скригальского мха до прутьев из зарейского дерева…

— Ого… Это какие‑то факелы, что ли? — Уточнил Баргез.

— Именно. Еще проблема в том, что нашей домашней лаборатории на создание нужного зелья не хватит. Боюсь, нам все‑таки предстоит досрочный визит в подвалы Академии…

— И на все про все у нас две ночи и один день…

— Угу… Практически вечность… Поспать бы еще только в промежутке… И занятий завтрашних у нас никто не отменял…

— Ох–хо–хо… Похоже, будет весело…

— Аж животики со смеха надорвешь! Ладно. Веселье в сторону. Вот, что нам надо… — Сержи подошел к столу, взял кусочек пергамента и перо, и стал выводить на нем список необходимых компонентов. Остальные с любопытством подобрались поближе и стали заглядывать эльфу через плечо, временами издавая изумленные возгласы при виде очередного замысловатого компонента.

Обсудив сложные планы на предстоящий день, группа разбрелась по своим комнатам — урвать хоть пару часов сна перед столь напряженной работой.

Проблема была в том, что за день сделать нужно много, а времени на это было совсем мало, и то, время это было четко расписано между занятиями, пропуск которых перед аттестацией приравнивался к самоубийству. Тем не менее, отщепенцы выбрали таких «самоубийц», которым и предстояло добыть столь необходимые для их замысла ингредиенты. Осталось только их найти… и уложиться в столь короткие «окна», когда их будут прикрывать.

Первым уроком была ботаника. Госпожа Рэссер смерила холодным взором пустующие места Лоувеля и Налинны, но отсутствие студентов никак не прокомментировала. Все желающие могли считать эти комментарии по выражению ее лица: «Им же хуже, впрочем, остальным не легче…»

Пожалуй, настроение госпожи Рэссер вряд ли бы улучшилось, узнай она, что парочка светлых эльфов в эти минуты как раз занималась ботаникой… Притом более, чем усердно. И уж совсем бы не улучшилось, узнай преподавательница о том, где именно эльфы проводят свое внеклассное мероприятие…

— Хорошо, что этот закуток такой тихий… — буркнул Лоувель, аккуратно отодвигая ветку за веткой.

— Еще бы… Все же знают, что это царство ботанички… Сюда, небось, и ректор не рискнет зайти… — согласилась Налинна.

Тем не менее, эльфам приходилось соблюдать предельную осторожность: спрятанный от посторонних глаз кустами участок земли, на котором госпожа Рэссер выращивала нужные ей специальные ингредиенты, славился многими несчастными случаями. Просто взгляды на жизнь, а в особенности на защиту зеленых насаждений от посягательств вандалов, у госпожи Рэссер очень точно совпадал с взглядами некоторых особо радикально настроенных лесных эльфов. Тех, которые считали, что срубленное дерево — более чем веский повод для смертной казни. Методика защиты этих насаждений тоже была эльфийская, то бишь подразумевалось, что растения, если дать им такую возможность (а в особенности, если им немножко помочь), защитят себя сами. Важно только эти растения правильно подобрать и стимулировать их защитные функции… Вот почему на это задание отправились именно Лоувель с Налинной. Теоретически, могла бы еще Дуча, но лишь теоретически: гномке никогда не хватило бы ловкости пройти аккуратно через разросшиеся тернии, а прорыв с помощью топора аккуратным назвать сложно. Разве что в гномьем представлении…