— Я с этими уравнениями из цветочков последние мозги растеряю! — как обычно буркнул Голан, подперев тяжелую голову своими короткими руками. Выглядело это гротескно, хотя ничего необычного в бурчании гномов как расы или этого гнома как индивидуума не было.

— А когда ты их успел найти? Где подобрал? Почему так мало?! — с готовностью среагировал Друххук, впрочем, полностью разделяя убеждения гнома в этом вопросе. В чем не сознался бы под самой страшной пыткой…

В любой другой ситуации этот обмен любезностями стал бы отличным поводом для драки с применением колюще–режущего оружия в особо разрушительной форме, быстро перерастающей в новый виток глобального выяснения взаимоотношений между гномами и орками. Но в этот раз гном лишь сверкнул глазами и уткнулся в талмуд по ботанике. Его несостоявшийся оппонент тяжело вздохнул, признавая сквозь раздражение мудрость поступка, и последовал его примеру. Остальные присутствующие в комнате на эту вспышку даже внимания не обратили — всем было не до того.

В комнате их было пятеро — кроме гнома и орка тут еще был темный эльф, буравящий тяжелым взглядом угли погасшего камина, человек и силг — разумный ящер с юга. Последние двое тоже уткнулись носами в учебники.

Странная компания… Ее можно было бы назвать самой странной в этом нескучном мире, богатом на странности… Если бы в соседней комнате не сидела примерно такая же.

За стеной раздался звук падающего горшка, приглушенная ругань — и все стихло. Похоже, практикум по алхимии и там не шел. Над комнатой висело уныние, раскрашенное самыми разнообразными эпитетами многонационального фольклора.

В коридоре послышались торопливые шаги. Со скрипом отворилась старая деревянная дверь, и на пороге возник еще один гном. Точнее, гномка. Народные байки приписывают им внешнюю идентичность с гномами, делая основной упор на пышность бород и взрывной характер. И бороды, и характер были в наличии, но все же отличить гнома от гномки не представляло труда, особенно если дать себе оный труд закрыть рот и открыть глаза. Но на это способны немногие.

— Сержи, у меня вообще ничего не получается! — чуть не плача, произнесла гномка, предварительно стрельнув глазками по углам, и убедившись, что всем, в смысле кое–кому — не до нее.

Темный эльф вздохнул, полуприкрыл глаза и напомнил себе о необходимости сдерживаться. Как всегда.

— Что конкретно у тебя не выходит? — произнес он, полуобернувшись и посмотрев на гномку.

— Третье плетение с заворотом. Северный поток рвет всю схему!

— Мда… Не самое простое… Ладно, неси сюда карту, попробую объяснить.

Гномка молнией унеслась, и буквально через несколько секунд вернулась с ворохом свитков, опровергая тем самым все постулаты о медлительности гномов.

Им часто приходилось опровергать постулаты… Иногда — каждый день. Куда чаще — по много раз на дню. Постулаты о том, что орки не умеют врачевать, темные эльфы — благословлять, гномы — выращивать цветы, а люди — жить в мире с другими расами. Последнее — особенно часто, яростно… И безнадежно.

Они были группой отщепенцев, по крайней мере, так их за глаза называли все остальные обитатели Академии Высокого Колдовства.

Они были отщепенцами каждый сам по себе, и все, вместе взятые. Их не должно было быть, и уж точно их не должно было быть в этих стенах. Но они были. Всем назло и всему вопреки.

То, что у всех разумных рас есть свои особенности и предпочтения, в магии доказывать не надо. Как и любое наспех сформированное наблюдение, оно принималось за аксиому и не подвергалось не только обсуждению, но и обдумыванию. Особенно среди сведущих обо всем на свете цирюльников, извозчиков и странствующих по трактирам героев, в жизни не видавших обратной стороны городских стен. Ведь это же понятно: нужно воззвать к Духу Камня — ищи гнома. Вырастить цветок — зови эльфа. Исцелить болячку — обратись к целительнице Света, и упаси тебя Двенадцать Божеств перепутать сию нехитрую инструкцию!

Разумеется, эти наблюдения были не лишены оснований… А что их, спрашивается, лишено? Мысли о том, как лечатся гномы и благословляют темные эльфы, не часто приходят на ум простому обывателю. А если и приходят, то это уже не простой обыватель, и пусть под такового не маскируется!

Как бы то ни было, каждая из населяющих Аргону разумных рас веками шлифовала свою магию и в чужие дела не лезла… Кроме людей, разумеется, для которых всегда делом отсутствующей чести было сунуть свой нос туда, куда не просят.

Если уж говорить об особенностях рас, то для людей таковой всегда было наименьшее уважение к устоям и традициям, как своим, так и чужим. Хорошо это или плохо — судить трудно. Нам, во всяком случае, потому что мы тоже люди. Всем остальным расам от такой постановки вопроса становится дурно, да большинство этого просто и не поймет…

Тем не менее, именно стремление к прогрессу (как высокомерно объясняли это люди) привело к тому, что человеческая раса со временем стала занимать все более главенствующую роль в мироустройстве. Быть может, мнения на сей счет у других рас, опять же, не спрашивали, да разве этим кого удивишь? Факты говорят сами за себя, а фактами тут является прочность границ, высота стен, численность населения и количество городов, подминавших под себя округу.

Именно людям, с их неуемной суетливостью, пришла идея поставить обучение магии на широкую ногу… Относительно, разумеется… Относительно других рас, если точнее.

Кое–какими традициями люди все же дорожат. Например, традициями стремиться к власти любыми путями, а достигнув ее — стараться любыми путями эту власть удержать. А магия и власть связаны неразрывно настолько, что многие попросту не видят разницы. Так что неудивительно, что первое в Аргоне высшее магическое учебное заведение быстро превратилось в оплот власти и богатства, завершив, казалось бы, логический круг, и придя к тому, с чего начинали — клановости и преемственности.

Но, как это получается только у людей, провалившееся благое начинание каким‑то образом работало, выпуская в свет пусть не самых талантливых, но все же кое‑что умеющих магов.

Пользу начинания подтвердили последовавшие войны, где люди добились неожиданных успехов и упрочили свое шаткое положение среди соседей. Соседи задумались… Сказать, что началась гонка магических вооружений, все же нельзя — прочие расы не отказались от своих традиций передачи знаний в пользу новой методики, но о людях, по крайней мере, перестали так презрительно отзываться, если не приравнивать к презрению фразы типа «воспользовались плодами с чужого куста».

Люди охотнее других перенимали чужие знания. И успешнее, чего уж скрывать. Вот почему со временем Академия Высокого Колдовства стала центром обучения практически всем видам магии, а не только узкого перечня дисциплин. Уважение к заведению возросло — теперь не нужно было обращаться к ненавистным соседям за решением малопонятной проблемы. Проще (со всех сторон) было обратиться к людям, которые вполне могут найти ответ в тех областях, которые издревле узурпировали враги.

А врагами в Аргоне считали друг друга если не все, то почти все, время от времени переходя от слов к делу, и пытаясь доказать зеленым (бородатым, ушастым и проч.), что им тут не место. Где место? Нигде.