Уже с Петра Великого знать потянулась в районы, примыкающие к Яузе. В елизаветинское время приобрел здесь большие владения канцлер Бестужев-Рюмин, вблизи Анненгофа построив великолепный дом, дививший иностранцев. Императрица Екатерина купила этот дом у наследников и подарила его своему канцлеру Безбородко. Он отстроил его с помощью Кваренги еще лучше. Последний польский король Станислав Понятовский говорил, что «во всей Европе не найдется другого, подобного ему по пышности и убранству». Части этого владения перешли после к Слободскому дворцу, а затем к Техническому училищу, где сохраняется лишь малая часть того, что было выстроено.

На Немецкой улице построились графы Зубовы; на Разгуляе явился великолепный дом графа Мусина-Пушкина, сохранившийся доныне и занятый 2-й гимназией; на Басманной поселились Куракины; на Гороховом поле жил граф А. К. Разумовский (здесь теперь Николаевский сиротский институт). При доме был огромный сад, примыкавший к садам богача Демидова, дома которого перестроены для Елизаветинского института. Пассек держал дом на Мясницкой (ныне Липгарда). Юшков — масон, по фамилии которого назван переулок, построил дом в виде рога изобилия, где собирались московские масоны. Этот дом принадлежит теперь училищу живописи и ваяния и построен по проекту Баженова.

Близ Каретного ряда находился дом с громадным садом, принадлежавший Остерману-Толстому (теперь Духовной Семинарии), а рядом с ним и тоже с громадным садом (впоследствии Эрмитаж) — Корсакова. Эта местность изобиловала прекрасными прудами. У Старых Триумфальных ворот на Тверской стояли огромные дома с классическими портиками кн. Гагарина, строившего дома и в других районах, князя Белосельского-Белозерского и т. д. В Петровском парке, на прежнем Петербургском тракте, Екатерина выстроила подъездный дворец, который, носил характер смешения готического стиля с барокко.

И в центре города, но в меньшем количестве, жили вельможи екатерининского времени. На Тверской улице построил дом фельдмаршал 3. Г. Чернышев, занимавший генерал-губернаторский пост с 1782 года по 1784, открывший учрежденную Екатериной Московскую губернию, с новыми губернскими и сословными учреждениями. Для постройки этого дома послужил камень Белого города. Огромное скопление его на пустыре Тверской улицы и дало толчок Чернышеву к этой постройке. Дом этот был куплен казною для постоянного пребывания генерал-губернаторов. Первым по должности занял его в 1786 году граф Я. А. Брюс. На большой Дмитровке, после обнародования жалованной грамоты дворянству, сословие приобрело для Благородного Собрания дом у генерал-аншефа В. М. Долгорукова. На Никитской улице были дома Долгоруковых и Лобановых-Ростовских. Дом последних поныне уцелел и перешел к графам Бобринским. На углу Знаменки и Арбатской площади стоял дом Апраксина с большим театром, построенный архитектором Кампорези. Теперь его занимает Александровское военное училище. На Воздвиженке выстроен был дом Шереметевых, существующий теперь. На Моховой существует доныне и принадлежит Румянцевскому музею дом Пашкова. Его стройный фасад, украшенный скульптурными фигурами, еще более был привлекателен на фоне зеленых газонов, на которых прежде били фонтаны и на дорожках которых разгуливали павлины. Между Пречистенкой и Арбатом, Поварской и Никитской, а также по линии строившихся бульваров селилось среднее дворянство, заводившее здесь свои усадьбы, отстроенные в стиле екатерининского классицизма. Вообще Москва при Екатерине II была по преимуществу городом удалившихся от дел вельмож и дворянства. В особенности здесь под конец этого царствования блистал своими празднествами и хлебосольством поселившийся в Нескучном князь Орлов-Чесменский. Со столицей тесно связаны были подмосковные поместья дворянства, из которых многие блистали роскошью своих построек и великолепием парков, как, например, Останкино и Кусково Шереметевых, Архангельское Юсуповых, Кузьминки Голицыных, Братцево Щербатовых, Знаменское Трубецких и т. д.

Церковными памятниками екатерининского времени являются следующие:

В память своего восшествия на престол императрица построила на Солянке церковь во имя свв. Кира и Иоанна (теперь Сербское подворье). Строителем ее был ученик Растрелли архитектор Карл Бланк. Сын знаменитого архитектора Казакова, Родион создал прекрасную колокольню Андроньевского монастыря. Но император Павел I не дозволил поставить над нею последний этаж, чтобы она не стала выше Ивана Великого. Тому же архитектору принадлежат прекрасные церкви Мартина Исповедника на Алексеевской улице и Филиппа Митрополита на 2-ой Мещанской. Но лучшей церковью эпохи екатерининского классицизма является красивый по своим пропорциям храм Большого Вознесения на Никитской улице, которая прежде называлась Царицынскою потому, что здесь были владения цариц Анастасии Романовны и Наталии Кирилловны, а Никитскою она именуется по Никитскому монастырю, построенному боярином Никитою Романовым.

У Никитских ворот, близ церкви Феодора Студита, находился родовой дом героя екатерининской эпохи А. В. Суворова. В этой церкви он в молодости читал апостола и при каждом посещении Москвы поминал своих родителей. В приходе же Большого Вознесения провел свою юность другой знаменитый человек екатерининского времени — Потемкин.

Но Москва того времени была не только центром барства, с его праздниками, комфортом и роскошью, но и важным просветительным пунктом. Помянем немногих, получивших еще в елизаветинское время в университетской гимназии и пансионе и самом университете свое образование, каковы Новиков и Карамзин, которые в Москве приобрели большое просветительное значение. Новиков, окончив университет, был офицером Преображенского полка и был командирован в Москву для письменных занятий в комиссии по составлению проекта нового уложения. Сперва он составлял «дневые записи» по VII отделению комиссии «о среднем роде людей», а потом и журналы общего собрания комиссии и докладывал их императрице лично. Еще более выдвинувшись в Петербурге изданием таких сатирических журналов, как «Трутень» и «Живописец» и началом такого исторического издания, как «Российская Вифлиофика или Собрание древностей Российских», Новиков переселился в Москву и арендовал здесь университетскую типографию и «Московские ведомости». Здесь он через профессора Шварца сблизился с масонами и вступил в их «Дружеское ученое общество». В Москве Новиков развил чрезвычайно широкую просветительную деятельность: кроме «Московских ведомостей» выпускал еженедельные приложения к ним, издавал журналы и книги для народа, завел в Москве несколько книжных лавок, одну при университете, завел и другую типографию на Садовой, где теперь Спасские казармы.

Влияние Новикова на Карамзина было очень сильным. В его журналах он начал печатать первые свои произведения. По его примеру он начал издавать «Московский журнал», в котором помещал, кроме своих статей, произведения Хераскова, Державина, Дмитриева и других лучших писателей своего времени. «Письма русского путешественника», и повести «Бедная Лиза» и «Наталья боярская дочь» доставили ему большую известность. Здесь же, в Москве, он начал свои архивные занятия по русской истории, которые, после издания в Петербурге «Вестника Европы», привели его к составлению его великого труда «История Государства Российского», первые тома которого он писал частью в Москве, частью в подмосковной усадьбе князя Вяземского — селе Астафьеве.

В противоположность этим просветительным течениям при Екатерине II в Москве взяли силу старообрядцы. Главарь беспоповцев Илья Ковылин, в генерал-губернаторство дряхлого фельдмаршала Салтыкова, под благотворительным предлогом устраивая карантинные больницы во время чумы, создал Рогожский раскольнический центр под именем Преображенского кладбища, где перекрещивались в Хапиловском пруде умиравшие православные и куда свозилось их выморочное имущество. Раскольники были виновниками чумного бунта, жертвой которого сделался убитый чернью архиепископ Амвросий.