Хотя систему цветного телевидения разработал Зворыкин еще в 1928 году, ее реализация стала возможна лишь к 1950 году, да и то лишь в качестве экспериментальных разработок. А первые массовые телевизоры стоили как автомобиль и весили почти столько же.

В конце 1928 года произошло событие, которое изменило не только жизнь самого Зворыкина, но, без всякого сомнения, и общественную жизнь XX века. Самуэль М. Кинтнер направил Зворыкина в Нью-Йорк для встречи с Дэвидом Сарновым, известным пионером коммуникации и тогда вице-президентом RCA. Сарнов быстро оценил значение зворыкинского изобретения. И его поддержка обеспечила конечный успех предприятия.

Дэвид Сарнов был бизнесменом и одновременно специалистом в области радиоэлектроники, не сомневающимся в будущем электронного телевидения. Ко времени встречи со своим соотечественником Дэвид Сарнов (родители увезли его в США из России в девятилетием возрасте) прошел в американской радиопромышленности путь от простого радиста-оператора до президента крупнейшей компании. Его деловая хватка, обширные связи на американском рынке радиоэлектронной продукции, большие финансовые возможности стали своего рода локомотивом, обеспечившим детищу Зворыкина продвижение к производственному и коммерческому успеху.

Вне всякого сомнения, Дэвид Сарнов был одним из самых ярких представителей российского эмигрантского сообщества, прославивших и свою родину — Россию и новую родину — Соединенные Штаты Америки.

Во время страшной трагедии, случившейся в 1912 году, когда океанский лайнер «Титаник» затонул, столкнувшись с огромным айсбергом, и в океанской пучине погибло более полутора тысяч пассажиров и членов команды судна, молодой радист компании «Marconi» Дэвид Сарнов непрерывно поддерживал связь с тонущим «Титаником», информируя Америку и весь мир о том, что происходит на борту гибнущего судна и как идут спасательные работы.

Он, как говорят американцы, стал тем парнем, который оказался в нужном месте в нужный момент. Судьба дала ему шанс, и он им воспользовался. Получив общенациональную известность буквально в течение одной ночи, он практически никогда не переставал оставаться в числе самых известных и влиятельных людей Соединенных Штатов, чем бы ему ни приходилось заниматься.

Главным делом, которому Сарнов посвятил свою жизнь, было развитие новых средств массовой коммуникации. Он не был исследователем или изобретателем, но сделал значительно больше, чем кто-либо, чтобы дать человечеству новые технологии века перемен — настоящего коммуникационного столетия. Он практически внедрил радио и телевидение в каждый американский дом.

Осознавая себя отцом огромной индустрии электронной промышленности, Сарнов говорил: «Когда огромный корабль движется по не нанесенному на карту маршруту, кто-то обязательно должен быть на капитанском мостике. Так случилось, что этим парнем был я».

Радио и телевидение стали новой формой общения власти с массами и связью людей между собой. Без радио и телевидения как политическая, так и культурная жизнь сложившегося в США (а затем и в других странах мира) общества массового потребления оказалась бы совсем иной. Президент США Линдон Джонсон, в течение многих лет знавший Сарнова, сказал о нем в 1964 году: «Никто лучше не демонстрирует гениальность американской системы. Его рост от мальчишки-иммигранта до руководителя государственного масштаба — это исключительный и одновременно вдохновляющий рекорд».

В 1891 году в семье маляра Абрама Сарнова в маленьком еврейском местечке неподалеку от Минска родился сын Давид, которого все потом называли на англо-американский манер — Дэвид. Когда мальчишке было пять лет, отец отправился за счастьем в Америку, оставив на первых порах семью в России.

В 1901 году произошло два важнейших события в истории радио: Гульельмо Маркони осуществил первую в мире радиопередачу через Атлантический океан и десятилетний Давид Сарнов пересек с матерью, двумя братишками и сестренкой океан, чтобы наконец воссоединиться с отцом.

Абрам Сарнов и в Нью-Йорке оказался не способен прокормить свою семью. Поэтому первые свои шаги в завоевании американского счастья юный Сарнов был вынужден сделать в рамках американской традиции, начав продавать газеты на улицах. Через пять лет, в 1906 году, Дэвид уже прошел путь от мальчишки-газетчика до владельца киоска на углу 46-й улицы и 10-й авеню. По вечерам он ходил в школу и активно учил английский. Это был его любимый предмет. Кроме того, он очень много читал.

Самостоятельность и независимость вырабатывали необходимые для делового человека бескомпромиссность и твердость убеждений. Как-то на уроке английского учитель, разбирая шекспировского «Венецианского купца», сказал, что жестокость и жадность Шейлока являются типичными чертами еврейского характера. Дэвид отправился к директору и потребовал извинений. Конфликт попытались замять, но Сарнов как человек, «связанный с прессой», заявил, что газетам любопытно будет получить информацию относительно царящего в школе антисемитизма. Для Америки, в отличие от России, да, пожалуй, и большинства других европейских стран того времени, это было весьма серьезно. Дэвид вернулся в класс, а учитель получил отставку.

После окончания школы Сарнов оставил свой «бизнес» матери и братьям, а сам, решив сделать карьеру в СМИ, отправился в редакцию газеты «Геральд». Впрочем, места в газете он так и не получил. Вместо этого Сарнов сразу вступил в сферу более совершенных средств коммуникации, заняв пост… посыльного в телеграфной компании. Уже тогда сыграл свою роль случай.

Первому человеку, встреченному им в здании, где располагалась «Геральд», он сказал, что заинтересован в любой работе. Человек ответил, что фирма, в которую он пришел, называется «Commercial cable company» (она находилась по соседству с газетой) и что им нужен посыльный. Не задумываясь, Дэвид согласился. Ему платили 5 долларов в неделю и 10 центов за час сверхурочных.

«Commercial cable company» была американской частью английской фирмы, контролировавшей связь, осуществлявшуюся по кабелям, проложенным под океаном; она связывала Нью-Йорк с Лондоном, Парижем и Римом. Сарнов впоследствии вспоминал, что работа телеграфных аппаратов гипнотизировала его. Днем он развозил на велосипеде бумаги по городу, а по вечерам учил азбуку Морзе. В качестве поощрения юному посыльному разрешили тренироваться в работе на телеграфном аппарате.

Наконец, освоив материальную часть, Дэвид поступает на работу оператором в компанию беспроволочного телеграфа, основанную самим маркизом Маркони, который был уже нобелевским лауреатом в области физики, ученым широчайшей международной известности. Дэвид с первого дня работы в фирме надеялся на встречу с Маркони, мечтал познакомиться с ним. Несколько позже эта встреча действительно произошла.

Достоверно известно, что Маркони приметил энергичного и неглупого подростка и даже во время своих кратких визитов в Нью-Йорк лично оказывал ему кое-какую помощь. Как-то, объясняя природу электромагнитных волн, изобретатель сказал: «Дэвид, мы знаем, как они работают, но не знаем, почему они работают», и для Сарнова эта фраза всегда оставалось поводом для глубоких раздумий.

Но пожалуй, еще большее значение для будущей карьеры Сарнова имело его собственное, казалось бы простенькое, наблюдение. Начав работать в компании, Сарнов почти сразу увидел, что технический персонал ничего не понимает в бизнесе, а менеджеры ничего толком не знают о функционировании беспроволочного телеграфа. В итоге он начал серьезно изучать и то, и другое.

После гибели «Титаника» портреты Сарнова обошли все ведущие газеты Америки. Но еще более важным следствием непрерывной трехсуточной вахты, которую Дэвид нес у радиоаппарата, стало изменение отношения общества к новым средствам коммуникации. Конгресс США принял закон, обязывающий все суда, на которых находится более 50 пассажиров, иметь радиоаппаратуру. Началось бурное развитие радиопромышленности.