Как видите, рассказов о снятии вооружения, и именно 21 июня, и именно всего вооружения с истребителей, не так много, но они не о снятии с МиГов крупнокалиберных пулемётов Березина. В этих рассказах очевидцев-лётчиков видно, что снимали не только с МиГов пулемёты Березина, но и оружие с И-16, у которых не крупнокалиберные и «дефицитные» пулемёты БТ были, а обычные ШКАСы и пушки ШВАК И снимали вооружение с истребителей этих иап полностью, а не частично. Так что Исаев в данном случае не прав.
Теперь перейдём к ПрибОВО, посмотрим, что там творили генералы с авиацией:
«Согласно докладной записке № 03 от 28 июня начальника 3-го отдела Северо-западного фронта дивизионного комиссара Бабич (начальник контрразведки округа-фронта. — Авт.) в ПрибОВО… командир 7-й авиадивизии полковник Петров с самого начала боевых действий все боевые вылеты организовывал по своему усмотрению, надлежаще боевыми операциями не руководил с самого начала.
19 июня Петров был предупреждён заместителем командующего ВВС по политработе о возможных военных действиях; ему был указан срок готовности к 3 часам 22 июня с.г…»
В этом округе вообще как-то «подозрительно» много было сделано перед 22 июня в плане повышения боевой готовности (в Прибалтике, согласно генеральским байкам, вообще все всё делали по «личной инициативе отдельных командиров»). Даже заместитель командующего ВВС округа по политической работе знает о предстоящей войне и ещё 19 июня предупреждает командиров и устанавливает сроки готовности к войне — «к 3 часам утра 22 июня» быть готовыми к нападению Германии. Впрочем, командующий авиацией округа Ионов всё равно попал под суд. За что? Посмотрим.
«Петров к этому указанию отнёсся крайне халатно. Не истребовал от командиров полков выполнения этого указания, и полки фактически были противником застигнуты врасплох, в результате чего и были большие потери самолётов на аэродромах…»
А теперь смотрим «ГОДОВОЙ ОТЧЁТ О БОЕВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ВОЕННО-ВОЗДУШНЫХ СИЛ СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО ФРОНТА ЗА ПЕРИОД с 22.6.41 г. по 1.7.42 г.»:
«К началу войны военно-воздушные силы Прибалтийского особого военного округа насчитывали в своём составе исправных: истребителей — 529, бомбардировщиков — 288, штурмовиков — 60. Всего — 877…
Предположительно в начальный период войны перед Северо-западным фронтом действовало около 600 самолётов сухопутной авиации и 50–70 самолётов морской авиации. <…>
Не считаясь с тем, что 19.6А1 г. в связи с создавшейся неблагоприятной обстановкой частям был отдан приказ о переходе в боевую готовность и рассредоточении материальной части с базовых аэродромов на оперативные, о выходе штаба Прибалтийского особого военного округа на командный пункт (в документе — «выхода штабов ПрибВО на КП») в район Паневежис, командованию и авиационным частям конкретных указаний не давалось, а наоборот, в ночь с 20 на 21 и с 21 на 22.6А1 г. авиационным частям было приказано производить ночные тренировочные полёты. Вследствие этого (в документе — «чего») большинство бомбардировочных полков подверглись бомбардировочным налетам противника в момент послеполётного осмотра материальной части и дозаправки её горючим. Лётный состав был только что распущен на отдых после ночной работы…» (Ф. 221, оп. 142687/сс, д. 1, л. 3–17. СБД № 34, 1958 г.)
В итоге «22.6.41 г. фронт потерял до 100 самолётов» (см. ДОНЕСЕНИЕ КОМАНДУЮЩЕГО СЕВЕРО-ЗАПАДНЫМ ФРОНТОМ ОТ 22 ИЮНЯ 1941 г. НАРОДНОМУ КОМИССАРУ ОБОРОНЫ СССР ОБ ОБСТАНОВКЕ НА 22 ЧАСА 22 ИЮНЯ 1941 г.» Ф. 221, оп. 24б7/сс, д. 39, л. 171–175. СБД № 34 1958 г.). А за три дня боёв — 921 самолёт, т.е. практически всю авиацию ПрибОВО (ЦАМО, ф. 35, оп. 107559, Д. 6, л. 8).
Что всё это значит? В общем, «ничего особенного» — 18–19 июня и в ПрибОВО пришёл приказ Москвы о приведении в боевую готовность частей, и в том числе и авиационных. И не по «дружескому совету» от «заместителя командующего ВВС по политработе» они должны были приводиться в боевую готовность с 19 июня, а по приказу командующего округом Ф.И. Кузнецова. А вот как раз командующий ВВС округа генерал Ионов, бывший прапорщик и лётчик Первой мировой, и устроил дурацкие ночные полеты в своих частях, приведя их в небоеспособное состояние к 22 июня. К моменту нападения Германии. При этом он не отменил боевую готовность, как Павлов или Копец в ЗапОВО. Он просто не довёл толком до командиров авиадивизий приказ Москвы и округа о приведении в б/г 19 июня, устроил ненужные в этих условиях учения на эти дни, и после них лётчики именно в ночь на 22 июня разъехались по домам… Вот за это его и расстреляли. Но в чём была «хитрость» у ионовых? В том, что в случае чего в Москву браво ответили бы — ВВС приведены в боевую готовность и проводятся занятия по повышению б/г. И никто не смог бы придраться — при проведении «учений» б/г действительно повышается…
А потом лётчиков отправили «отдыхать». В ночь перед нападением.
За что ещё расстреляли Ионова? Смотрим донесение особиста — заместителя начальника военной контрразведки НКО Сталину…
«№ 382 Донесение заместителя начальника 3-го Управления НКО СССР Ф.Я. Тутушкина И.В. Сталину о потерях ВВС Северо-западного фронта в первые дни войны
8 июля 1941 г.
Государственный Комитет Обороны товарищу Сталину
Вследствие неготовности частей ВВС ПрибОВО к военным действиям, нераспорядительности и бездеятельности некоторых командиров авиадивизий и полков, граничащих с преступными действиями, около 50% самолётов было уничтожено противником при налётах на аэродромы.
Вывод частей из-под удара авиации противника не был организован. Зенитные средства обороны аэродромов отсутствовали, а на тех аэродромах, где средства были, не было артснарядов.
Руководство боевыми действиями авиачастей со стороны командиров 7-й, 8-й и 57-й авиадивизий, а также штаба ВВС Фронта и Округа было поставлено крайне плохо, связь с авиачастями с начала военных действий почти отсутствовала.
Потери самолётов на земле только по 7-й и 8-й авиадивизиям составляют 303 самолёта.
Аналогичное положение по 6-й и 57-й авиадивизиям.
Такие потери нашей авиации объясняются тем, что в течение нескольких часов после нападения вражеской авиации командование округа запрещало вылетать и уничтожать противника. Части ВВС Округа вступили в бой поздно, когда значительная часть самолётов была уже уничтожена противником на земле.
Перебазировка на другие аэродромы проходила неорганизованно, каждый командир дивизии действовал самостоятельно, без указаний ВВС Округа, посадку совершали, кому где вздумается, в результате чего на некоторых аэродромах скапливалось по 150 машин.
Так, на аэродроме Пильзино противник, обнаружив такое скопление самолётов, налётом одного бомбардировщика 25 июня с. г. уничтожил 30 самолётов.
Маскировке аэродромов до сих пор не уделяется внимание. Приказ НКО по этому вопросу не выполняется (особенно по 57-й авиадивизии — командир дивизии полковник Катичев[2] и 7-й авиадивизии — командир дивизии полковник Петров[3]), штабы ВВС Фронта и округа никаких мер не принимают.
В данное время авиачасти ВВС Северо-западного фронта являются неспособными к активным боевым действиям, так как в своём составе имеют единицы боевых машин: 7-я авиадивизия — 21 самолёт, 8-я авиадивизия — 20, 57-я авиадивизия — 12.
Экипажи, оставшиеся без материальной части, бездельничали и только сейчас направляются за матчастыо, которая поступает крайне медленно.
На складах Округа ощущается недостаток запасных частей к самолётам и авиамоторам (плоскости самолётов МиГ, винты ВИШ-22Е и ВИШ-2, свечи 3 МГА, патроны ВС и др. детали).
