«Как я офигенно красива», – часто думала я, любуясь на себя в зеркале, голенькой поворачиваясь то одной, то другой стороной. И ведь папа не прав, что мама была первой красавицей, а я – вторая. Я красивее неё! У меня совершенная фигура, и я не зациклена на её воспоминаниях о том, как она производила фурор в компаниях мужчин, в которых оказывалась…

Я тот же фурор оказываю, да, появляясь со своим мужем в сборищах… Нет! Я офигенно красива! Какие у меня волосы – густые, хоть и тонкие, тёмные, любая причёска мне к лицу, хоть с мелкими кудряшками, хоть с длинными локонами – всё чудесно!.. Грудь – заглядение! Чуть меньше третьего размера, не «уши спаниеля», торчат, как у подростка! Попка свежая. И попка, и бёдра без признаков «апельсиновой корки»…

А эта нынешняя папина коза похожа на римскую волчицу, если кто когда её описывал: худая, бледная, с шестью сиськами. Как я о ней думаю: две сиськи по праву, как женщине положено, две вместо рук, две вместо ног. И такая она вся! Но отец смотрит на неё с таким вожделением, что, если бы у него была возможность, он бы трахал её чуть ли не ежечасно! Я-то знаю, насколько чудодейственны эти «мужские» препараты! Впрочем, наплевать на них. Стоит и стоит. Лишь бы стоял! А я уж сама позабочусь о том, чтобы получить себе удовольствие! Заметьте, сама, чуть-чуть касаясь мужа и его переживаний. А вместо мужа может быть и друг, и обожатель, и влюблённый юнец. С которым просто хорошо, без обязательств: я же замужняя женщина!

Я, Ольга, отошла от зеркала, накинула халатик и пошла в комнату мужа, по дороге присев погладить двух своих котов, вертевшихся под ногами.

– Ну-ну, скоро вас покормлю, не скучайте.

Семён уже встал и что-то рассматривал у себя на лице в своём зеркале.

– Привет, дорогой! – мурлыкнула я и поцеловала мужа в щёку.

– Привет, милая! Ты, как всегда, очаровательна!

– Твоя заслуга! – я скользнула в кровать Семёна и подставила руку под голову. – Что ты скажешь насчёт дополнительной посылки денег Ивану? Мальчик хочет купить престижную машину.

– А престижный дом в Лондоне он не хочет приобрести? – взвился Семён Арсеньевич. – Ты потакаешь всем прихотям сына! И он этим с удовольствием пользуется!

Я подумала, что Сёма плохо спал или вообще вернулся под утро. От любовницы. Я в этом мало сомневаюсь, да и вообще мы последний раз любили друг друга около месяца назад, как всегда, прохладно, так что я, вначале ощутив приятную тяжесть внизу живота и желание большей близости, к концу нашей интимной встречи ничего уже не чувствовала. Вообще, я не цельный сексуальный объект и сплю с мужем исключительно для удовлетворения своих физиологических потребностей. Он желает – надо исполнять свой супружеский долг.

Я разглядывала его снизу вверх, удивлялась, какой он чёрствый и равнодушный. Ведь он же отец Ивана, точно, его отец, генетический, уж кто, кроме матери, родившей мальчика, может в этом сомневаться! И тем не менее у меня иногда закрадывается сомнение, что Семён сам сомневается, как к Ивану относиться. Сын ли он ему вообще? Сам-то каков!

– Оля, есть разумные пределы любви. Ты вообще к Ивану относишься, как к новорождённому относилась. Я у тебя где-то на пятом месте после сына, твоих кошек, нарядов и цветов. Да?

– Ну что ты сравниваешь? Я вас обоих люблю с Ванечкой; всё остальное – довесок к моей трудной жизни…

– Ну да! Жизнь у тебя труднейшая! Кто бы сомневался! «Бедная семья», ребёнок голодает в общаге!.. Оля! Что ты говоришь ерунду?

Семён расхаживает передо мной, как большая обезьяна, размахивая руками, и, кажется, говорит даже нечеловеческим голосом, по крайней мере, слова его до меня не доходят.

– Ты не понимаешь, что такое чувства, любовь, отношения между мужчиной и женщиной! Ты вообще что-нибудь в современной жизни понимаешь? Что если мужика не любят – он уходит к другой? Это ты понимаешь? Ты понимаешь, что мужу нужна любовь жены, а не её видимость?

Что он там раскричался? Я его спокойно не слушаю, просто смотрю. Что Сёма может нового сказать? Всё опять о своих поруганных чувствах! Якобы. Надо было себя нормально вести, на других баб не посматривать, какое-то своё «жизненное пространство» не отстаивать. Петух гамбургский! Пространства ему мало!

Я смотрю на него, и он думает, что я его слушаю.

– Ты вообще слышишь меня? – как подслушав, спросил Сёма.

– Слышу. Что я говорю ерунду. По-твоему, я всегда говорю ерунду. Да?

Я отвернулась от него и стала разглаживать рукой подушку.

– Ольга! Хватит обижаться. Я тебе толкую о том, что если ты не хочешь понять меня, пойми хотя бы сложившуюся ситуацию.

Не поворачиваясь к Семёну, я спросила:

– А что за ситуация? Кроме того, что я вижу, как ты по бабам бегаешь? И сыну ноль внимания!

– Боже мой, я ей про Фому, она про Ерёму! Оля! Услышь меня! – Семён повысил голос. – Нельзя так вести себя и надеяться на счастливую семью! Ты живёшь собой, тебе мы, все окружающие, нужны постольку, поскольку находимся в твоём окружении, в твоей сфере влияния, тебя больше ничего не волнует, кроме сына и кошек!..

– Ты уже говорил об этом, и это не ново.

Я вновь повернулась в его сторону. Семён стоит у окна и нервно копошится в карманах. На мгновение мне стало жаль его: он ещё переживает какие-то чувства, мне уже неведомые… Господи! Надо не забыть сегодня посетить парикмахершу, волосы на голове уже пришли в полное безобразие! Да и маникюр обновить.

– Ты вообще чего добиваешься своими претензиями? Я только попросила тебя дать сыну немного денег на новый автомобиль. Почему он должен ездить на допотопной развалюхе?

– Вот это да! «Порше» выпуска позапрошлого года – развалюха? Оля! Внемли гласу разума! Не потакай прихотям – и тебя будут уважать!

– Кому надо, меня и так уважают, и не благодаря тебе! Да!

Я снова отвернулась от Семёна и просто растянулась на его постели. Сёма молчал, стоя у окна.

Интересно, его шлюшка просит у него денег, кроме тех, что он ей даёт? Я не сомневаюсь, что какая-то баба у него есть: месяца два назад он резко изменился. Не то чтобы стал меня игнорировать, но смотрит как-то по-другому, говорит иначе, в общем, точно, шлюху какую-то нашёл. Ну и пусть! Мне он тоже опротивел своими делами и занятостью.

– Ольга, и я тебя уважаю. И сына люблю! Но нельзя так относиться к его желаниям!.. Хорошо, я пошлю ему денег, но мне уже всё это надоедает.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Мне надоело то, как ты себя стала вести. Ты стала такой равнодушной, холодной, смеёшься, только болтая с Ваней по телефону…

И вдруг!

– Вообще, давай разведёмся?

Вот это да! Этот недоделок хочет со мной развестись! Хотя пожалуйста! Ничего против не имею! Мне всего сорок, я красива, успешна среди мужчин… Тьфу! Он меня опередил в предложении развестись. Вот это меня задевает. А что скажет папа? Думаю, ему будет жаль потерять половину моего завода.

Ладно, посмотрим!

– Давай, не буду сопротивляться, – хотя мне совсем этого не хотелось, я ослепительно улыбнулась. Я умею в мгновение ока притворно менять настроение, выходит вполне естественно, все верят.

Я встала с его постели, поправила халат, пошла к себе, попросив Николая, нашего домоправителя, покормить котов.

Упругие струи душа настроили меня на положительные эмоции. Я несколько смирилась, что Сёма опередил меня с разводом. Главное, что он пошлёт Ванечке денег на авто.

После душа мне захотелось надеть самое красивое бельё, тем более что у меня появилось ощущение новой жизни.