Пробежав мимо расписных дверей по длинному, устланному зеленым ковром коридору, Эвандер завернул за угол и попал на широкую лестничную площадку. Ступеньки водопадом сбегали вниз, отражаясь в зеркальных стенах. На нижней площадке стояли принцесса Сирина, два стражника и король Агрант в халате и сандалиях, явно несколько выбитый из колеи.

Когда юноша внезапно появился на лестнице, Сирина в ужасе вскрикнула. Король бросил взгляд наверх и гневно рыкнул, стражники бросились по ступенькам к юноше.

— Нет, нет, это все недоразумение! — закричал Эвандер.

Стражники приближались, подгоняемые фейерверком оглушительных королевских приказов. Юноша бросился обратно в коридор, но там тоже были стражники. Тогда Эвандер попробовал открыть белые расписные двери, и ему удалось распахнуть одну створку. Пожилая служанка, складывавшая белье, испуганно вскрикнула и, прижав руки ко рту, отшатнулась к стене. Эвандер проскочил мимо нее, перекинул ногу через подоконник и выглянул в окно. Тремя этажами ниже виднелся мощеный двор.

Падение будет долгим, а приземление — неприятным. Он, скорее всего, сломает ногу.

Но тут в комнату вбежали стражники, и другого выбора не осталось. Юноша уже приготовился прыгнуть вниз, когда первый стражник схватил его за пояс, оттащил от окна и швырнул на пол. Эвандер попытался освободиться, отбиваясь от стражника и получая ответные тумаки. Неожиданно юношу обхватили сзади. Удары посыпались уже с двух сторон. Эвандер шарахнул локтем в лицо второму стражнику и коленом — в грудь первому. На мгновение юноше удалось вырваться и встать на ноги, но третий противник подкосил его ударом увесистой дубинки.

На этот раз стражника постарались не допускать прежних ошибок. Когда юношу наконец подняли с пола, он был весь изранен, а из носа текла кровь. За руки и за ноги его потащили к королю Агранту.

Принцесса избегала взгляда своего давешнего гостя. Она отвела глаза и поглядывала в его сторону лишь искоса, гадая, кто же или что же он на самом деле.

Стражники разодрали рубашку пленника, обнажив последствия колдовского заклятия.

— Что это? — спросил король. Его фурду звучал резко.

Эвандер попытался было объяснить, но король не пожелал его выслушать:

— Дело рук какого-то чародея. Двух мнений быть не может.

— Да, сэр, вы правы, но…

Сирина в испуге уставилась на юношу.

— Так ты признаешься? Дело рук чародея! Ты что, шпион? Послан причинить вред моей дочери?

— Что вы. Ваше Величество, ничего подобного. Я простой купец из Молутна Ганги.

— Что же ты, в таком случае, делаешь здесь, во дворце? Как ты попал в покои моей дочери? С каких это пор простые купцы входят в апартаменты принцессы без моего разрешения?

— Я… мне посчастливилось помочь принцессе в одной затруднительной ситуации. Сегодня утром. В результате моя одежда пришла в негодное состояние, и принцесса была столь добра, что предложила мне позавтракать с ней и принять ванну.

— Что?! Ты принимал ванну вместе с моей дочерью?

— Да нет же, сэр, совсем наоборот. Я принимал ванну один. Принцесса принимала ванну одна. Уверяю вас, что мои намерения относительно вашей дочери носили самый невинный характер.

— Твои намерения? Что за наглая чушь? Кем ты себя возомнил? У тебя хватает нахальства иметь «намерения» относительно моей дочери, не спросив моего разрешения даже для проформы? Шатаешься по моему дворцу! Несомненно, шпион какого-нибудь волшебника. Ну, мы это выясним, дай срок. — Король обратился к стражникам:

— Уведите его, заприте и не спускайте с него глаз. Я так этого не оставлю.

— Но, сэр, я же не сделал ничего дурного! Это все недоразумение! Спросите принцессу!

— Спросить принцессу Сирину? О чем? — король вперил взгляд в дочь. Глаза Сирины потемнели.

— Я ничего не знаю, — пробормотала девушка. В отчаянии Эвандер повернулся к стражнику, который впустил их с принцессой во дворец:

— Ты же был там, ты же видел, как мы вошли. Разве я вошел не вместе с принцессой?

Стражник с каменным лицом ответил отрицательно:

— Ни разу тебя раньше не видел. Не знаю, что это взбрело тебе в голову.

Терпение короля Агранта лопнуло:

— Уведите его. Через три дня, в день Всех Святых, мы отдадим его на съедение львам.

— Львам? — в ужасе переспросил Эвандер.

— Именно, — ответил король. — За ними уже бог знает сколько времени не могут ухаживать как следует. Бедные зверюшки, столько лет им не перепадало даже самого захудалого заключенного. Ты им пойдешь на пользу. И толпе это понравится.

— Но, Ваше Величество, я же ничем не заслужил подобной участи!

Король Агрант пристально посмотрел на пленника, протянул руку и потрогал кожу на его груди, там, где шершавые наросты были наиболее крупными.

— Точно дело рук какого-нибудь колдуна! Подходящее мероприятие для заключительного дня состязаний волшебников. Бросим тебя львам, а потом поприветствуем победителя — жениха моей дочери.

Этого Сирина уже не выдержала. Девушка сбежала по ступенькам и исчезла за поворотом коридора.

— Идите за ней, убедитесь, что принцесса в безопасности. Если она причинит себе хоть малейший вред до конца недели, то львам достанется уже не один заключенный. Я ясно выражаюсь?

Стражник потопал вслед за Сириной. Остальные поволокли Эвандера прочь.

Магический турнир продолжался. Каждый вечер волшебники сражались в поле за городскими стенами, и Сирину заставляли присутствовать на всех поединках. Все хотя бы мало-мальски похожие на людей волшебники один за другим терпели поражение. Вскоре стало вполне очевидно, что в решающем поединке турнира сойдутся древний Гадджунг с Черной горы и Сине-Зеленый волшебник из Сонкадо. Оба претендента были равно отвратительны, и физически, и морально. А ведь именно ради победы над Гадджунгом король Монжона затеял этот турнир, надеясь найти для города защитника.

Ночами Сирина плакала, днем молилась, открыто — Пернаксо и втайне — Великой Восточной Матери.

Время от времени мысли принцессы возвращались к красивому юноше, вызволившему ее из рук олуха Бвенто. Но потом приятные воспоминания о совместной прогулке и путешествии во дворец по лабиринту вытеснялись мыслью о жуткой коже, покрывавшей грудь и спину юноши. Сирина вздрагивала от омерзения, смешанного с раскаянием, и вспоминала рассказ Эвандера о его злоключениях. Он, как и сама принцесса, стал жертвой волшебника. Но Сирина не вступилась за него, не смогла ему тогда поверить. Отец не стал бы ничего слушать в любом случае, и мужество изменило девушке. Теперь и она, и ее спаситель обречены. Завтра — финальный поединок. В дополнение ко всем празднествам предстоящего вечера король распорядился бросить королевским львам шпиона, вторгнувшегося на территорию монжонского дворца. А апогея празднества достигнут послезавтра, когда принцессу выдадут замуж за чародея.

К этому времени львы сгрызут даже кости Эвандера.

Над городом нависло такое напряжение, что подобное варварское увеселение было просто необходимо. В тени города, у городских стен, ютилось множество бедняков, голод достиг критической точки. После проклятия чародея тысячи людей были вынуждены покинуть свои земли и пришли в Монжон — молить богатый город о милостыне. Развелось невиданное число воров и бандитов. Городские ворота на ночь приходилось закрывать, а дозорных стало в пять раз больше. И несмотря на это, днем в толпе орудовали карманники, а ночью в темных переулках — разбойники. Оголодавшие, истощенные бродяги готовы были продать самих себя на любых условиях.

На растерзание львам никого не бросали уже давным-давно. Варварская казнь Эвандера должна была встряхнуть народ и лишний раз напомнить, что правителем города, командующим армии и королевской стражи по-прежнему является король Агрант. На растерзание львам, может статься, бросят и еще кого-нибудь. Это, кстати, поможет сэкономить на корме для королевских любимцев — животные каждые три дня съедали столько же мяса, сколько весили сами.