Братцы не выказали ни единого признака эмоций. А вот босс, напротив, ухмыльнулся:

– Знаете, я очень рад слышать, что со стариной Карни все в порядке. Из старой братии в живых остались считанные единицы. Это ведь такой опасный бизнес!

Босс вздохнул, словно выражая огорчение по поводу смерти любимых скаковых лошадей, а потом не торопясь поднялся, показывая, что разговор окончен.

Один из Братцев внятно бросил, что-то Кау Хуку по-корейски. Кау Хук звонко щелкнул пальцами. Невидимые в темноте бара фигуры скользнули наружу, чтобы прикрыть выход босса.

Акандер сделал глубокий, облегченный вдох: допрос закончился, и он остался в живых. Кроме того, у него появился трофей – записанный на пленку голос босса.

«Неужели Братцы – корейцы? « – мелькнула у него мысль. О них ходили легенды, но конкретных фактов известно было очень мало. До сегодняшней встречи Акандер считал их белыми с Саскэтча. Но корейский язык знали очень немногие, а почти все корейцы немного говорили на интерлинге.

Что касается босса, то, судя по произношению, он явно принадлежал к белой расе, выходец из клана старых поселенцев.

Акандер надеялся, что после сегодняшней встречи из его тела наконец-таки удалят этот проклятый магнитофон.

Квартира находилась на шестом этаже дома, в верхней части Квебек-стрит. Располагавшийся на первом этаже кафетерий, в котором они завтракали каждое утро, распространял густой аромат выпечки и кофе.

Остальная часть здания представляла собой жилье многочисленных нелегалов, безропотно плативших за крохотные каморки огромные деньги, которые домовладельцы запрашивали за проживание без вида на жительство.

По словам Йохана Грикса, место было абсолютно надежным. Здесь, на Ист-авеню сектора «А», в среде подозрительных личностей, они были почти неприметны.

Подобно большинству старых саскэтчских построек, их здание представляло собой массивное строение из камня и кирпича. Узкие коридоры, маленькие комнатки, которые хорошо отапливались.

Вот и сегодня, несмотря на то, что на улице температура упала, в квартире было натоплено так, что с вошедшего сразу начинал градом катиться пот. Радиаторы отопления яростно фырчали. Притронуться к ним было невозможно.

В комнате Карни Уокса окна были открыты настежь, и каждый порыв ветра забрасывал внутрь потоки дождя.

Однако Карни этого не замечал. Карни парил высоко в облаках. Лежа в постели, он плыл на вершине облака Его голова была укрыта легким одеялом, а глаза крепко зажмурены...

Это были белые пушистые кучевые облака, имевшие форму башен, крепостных стен, надутых парусов. Карни нырял в них, ощущая солнечное тепло на своей спине и прохладную влагу на груди и крыльях. Он описал круг, повернулся и далеко-далеко внизу разглядел желто-зеленые, словно заплатанные, фермерские поля.

Карни снова принялся рассматривать замок своего сна. Внутри находилась принцесса, которую он должен спасти. Он вытащил из ножен волшебный меч и устремился к замку. Там его будет ждать дракон – ужасный, издающий зловещее шипение монстр, созданный им самим. Но Карни победит его – как это было уже не раз, – не зная пощады, разрубит его тело на куски ударами безжалостного меча, отсечет уродливую голову и конечности. А потом принцесса – и долгие-долгие часы вдвоем...

Акандер Ра Суб с шумом распахнул входную дверь и ввалился в переднюю. С его пальто и шляпы на пол ручьями стекала воды.

– Эй, Уокс! – громко крикнул он.

Ответа не последовало – Карни был слишком увлечен битвой с драконом.

– Уокс! – повторил Акандер и громко зашлепал по полу мокрыми подошвами.

Толчок – дверь в комнату Карни распахнулась – и дракон-Акандер оказался внутри.

Простыни тут же слетели на пол. Карни с криком вскочил, спрыгнул с кровати на пол, размахивая смертоносным мечом и рубя на части дракона своего воображения. Но Акандера эта картина отнюдь не позабавила.

– Уокс, ты же обещал мне... – фразу он не закончил.

Карни не собирался прекращать битвы с драконом. Потерявший последние остатки терпения, Акандер подошел к нему ближе, толкнул «отважного рыцаря» обратно на постель, после чего так же неуклюже протопал к окну и одним ударом захлопнул его.

– Ты безмозглый ублюдок, Уокс. На улице дождь льет как из ведра, а у тебя окна настежь!

Карни застонал и заметался по кровати. Акандер рассвирепел:

– Ты же мне обещал, приятель, ты что, забыл? Никакого «тропика», пока мы не выберемся отсюда. Карни снова застонал.

– Какого дьявола, Уокс, ты объяснишь мне, что случилось? Зачем ты это делаешь?

Карни сел на постели, отогнал от себя видение и наконец медленно открыл глаза. Он снова вернулся в реальность: вокруг были грязновато-белые стены его последнего пристанища.

– Черт, что за привычка врываться в такую рань? – простонал он.

– Что, поймал я тебя? Не ожидал, что я так скоро вернусь? Думал, проторчу в этом паршивом госпитале всю ночь? Что, не так?

Карни даже не кивнул в ответ, хотя сделать это следовало.

– Ты дал маху, Уокс. Грикс даже не позволил им отвезти меня в госпиталь, чтобы удалить из-под кожи магнитофон. Меня прооперировали прямо на столе в старом здании полиции во Вье-Карре, ты знаешь это место, это там, на другой стороне реки.

– Дерьмо, – пробормотал Карни.

– Верно! А потом мне наложили швы, побрызгали их антисептиком и вызвали такси.

– Дерьмо!

– А я прихожу и вижу, что ты «улетаешь»! И это после того, как ты пообещал мне, что не прикоснешься к этой гадости до тех пор, пока мы не покинем эту планету.

Карни сделал слабый жест рукой:

– Извини, приятель. Я не думал, что ты заметишь. Акандер смерил его презрительным взглядом.

– Да ты просто ублюдок, – произнес он после короткой паузы. – Пока я там рискую своей жизнью в компании Крутых Братцев, ты тут валяешься целыми днями перед телевизором и «ширяешься». Грикс приносит товар, я сдаю его этим убийцам. А от тебя требуется только одно – иметь трезвую голову и оставаться в рассудке, пока не закончится процесс и мы не получим выездные билеты. А что вместо этого делаешь ты?

Карни удалось стряхнуть с себя оцепенение.

– Ну ладно, Акандер, согласен. Я виноват. Не подумал башкой. Послушай, я завязал. Это была всего лишь легкая доза. Я уже оклемался. Совсем. Все нормально, нормально. ,

Карни встал и, пошатываясь, направился в ванную, где принялся бестолково шарить в ящичке с туалетными принадлежностями, из которого немного погодя извлек баллончик с пульверизатором. Затем пару раз брызнул себе в рот. Через десять секунд блаженного транса как не бывало. Карни всей кожей ощутил холодные объятия безрадостной повседневности.

Прежнее настроение лопнуло, как проколотый воздушный шарик. Карни почувствовал, что по телу струится пот.

Акандер смотрел на него с прежним сердитым выражением.

– Ладно, ладно. Я был не прав. Все, больше не буду, – опять сказал Карни.

– Ты же обещал, Уокс.

– Ну да, обещал, но здесь, когда сидишь взаперти, такая скучища, прямо как в тюремной камере-одиночке. Читать я устал, к компьютеру подключиться не удается. Я тут как загнанный зверь. Носа никуда не высунешь. Ничего не скажешь – веселенькие дела, Акандер. Я думал, ты меня поймешь.

– Хорошо, Уокс, к чертям, оставим это. Значит так: оставшееся время ты будешь сидеть здесь тихо, как мышка, или я заставлю тебя пожалеть, что ты не послушался меня.

– Что ты имеешь в виду?

– Тебе объяснить доступно?

Акандер сбросил с себя пальто и встал в боксерскую стойку.

Карни окончательно стряхнул с себя остатки действия «тропика». Драться ему не очень-то хотелось, но ничего другого, похоже, не оставалось. Он принял оборонительную позу.

Карни удалось отразить стремительную атаку Акандера, который нанес ему сильный удар правой, но буквально на волосок промахнулся. Карни увернулся, но уйти от второго удара не удалось – слишком тесным было помещение.