На следующий день после отъезда де Мены Гийом сказал, что заменит его и легитимность сохранится, – в Осбен стали прибывать графы Маракойи.

Риккардо лично встречал их и проводил много времени в беседах.

Жанна Санчо. Вдовство не убило ее красоту, исчез лишь колдовской блеск в глазах, что так манил Карла.

Карл-младший, мать взяла его с собой, играл в комнате, когда-то бывшей детской Риккардо, его игрушками.

Граф Кардес вместе с матерью Карла сидел на соседнем диване и с улыбкой смотрел, как малыш с усердным пыхтением отламывает голову игрушечному дракону.

– Я думала, что умру, – по лицу Жанны катились прозрачные слезинки, – но он, – она протянула к малышу руку, – не дал мне. Ради него я живу.

Риккардо почувствовал почти отцовскую нежность к Карлу-младшему, который сразу же зашагал к матери на коротких толстых ножках. Малыш, как и он, будет расти без отца.

– Не надо слов сочувствия и утешения, Риккардо, – остановила его Жанна. – Не надо. Ты не удержал Карла, хотя мог, тебя он слушал. Поздно. Вы все во главе с моим мужем погнались за славой, забыв о тех, кого оставили дома. Теперь мы, не удержавшие вас, расплачиваемся за это. Я не буду говорить тебе обидных слов, ты и сам их себе уже сказал и не раз.

Риккардо мог бы возразить ей, сказать, что не за славой шли они в бой, а защищая дом, веру отцов, родных. Но не сказал, потому что знал – и за славой тоже.

Хорхе де Боскан – новый властитель Босканского хребта. Такой же сильный и высокий, как брат, так же напоминает чем-то медведя. Тоже любит вино и охоту. Охота невозможна, остается вино.

– Я этого предателя едва терплю. Так и хочется придушить! – кулачищи Хорхе сжимаются, показывая, как именно.

– Спокойствие, друг. Мы сейчас слишком слабы. Жофре не уйдет от наказания, но позже.

– Скажи, – Хорхе вдруг переводит тему, – почему Хуан обернулся на твое имя? – Великан лишь притворяется недалеким медведем.

Что ответить? Вино в узорчатом бокале напоминает кровь. Правду.

– Твой брат был человеком редкого благородства – он спас мне жизнь. И редкого ума – сумел обмануть королевского мага Гийома. Выпьем за него, пусть и нам повезет умереть так.

Алина Ла Клава – последняя в роду. Тоненькая, высокая, беззащитная. Круги под глазами. Не может сдержать слез. Слишком тяжелая ноша ей выпала в семнадцать лет.

– Я боюсь, Риккардо, я всего боюсь. Одна. Крестьяне не платят налоги – нечем. И мне королю отдавать нечего. Сборщики злятся, кричат, грозят вызвать войско. – Голос дрожит, как и вся худенькая фигурка.

Граф садится ближе, берет ее за руку.

– Алина, ничего не бойся. С налогами помогу. Ты сестра моего друга.

– Спасибо, – слабое подобие улыбки на бледном лице, – но от главного вы меня не спасете. Меня хотят выдать замуж. Силой. Приезжал Монтеха, насмехался, требовал спорные земли. Требовал, чтобы я отдала за него свой голос на Совете. Говорил, что будущий муж Марк де Мена – меня быстро послушанию научит. Де Мена уже едет сюда как человек короля…

– Марк де Мена не будет твоим мужем. Он больше не появится в Маракойе. Обещаю. А от замужества силой, Алина, есть только одно спасение – выйди за того, кто люб тебе, раньше, чем найдутся новые стервятники. И знай, что, пока я жив, тебя в обиду не дам.

Граф Кардес много отдал бы за то, чтобы никогда не видеть супругов Монтеха или же если и лицезреть, то мертвыми. Но долг хозяина – встречать гостей.

– Жофре и Фера Монтеха, – объявил герольд. Предатель взял с собой большую свиту, почти три сотни человек. Среди них были многие, кого он просто опасался оставлять в Кундере. Например, Гаспар – двоюродный брат Феры и ближайший наследник.

– Твои слуги ленивы и требуют кнута! – Жофре был явно недоволен. – Я граф Кундера!

– Мой герольд будет поощрен за хорошую память. Он не успел забыть твое настоящее имя – «Предатель»!

Жофре усмехнулся. К нему вернулось спокойствие.

– Не предатель, а верный вассал короля. Ты же – пойманный и осужденный бунтовщик. Еретик и палач. Доживай свои дни молча, не оскорбляя достойных людей! – парировал он удар.

Риккардо с большим трудом подавил в себе желание отдать один приказ замершей в напряжении страже: «Бей сукина сына!» Но граф Кардес не так свободен в поступках и речах, как Франческо, в чьем стиле это бы прозвучало.

– Пользуйся тем, что ты гость, Жофре де Монтеха. Сегодня это спасает тебе жизнь.

Риккардо отступил. Гийом просил его не делать глупостей.

– Тебя проводят в главную залу. Совет начнется сейчас же. Я не намерен терпеть тебя долго.

Граф де Вега развернулся к ним спиной и ушел.

Его догнала Фера. Несостоявшаяся невеста успела почувствовать его злость и теперь решила подстраховаться. Она с мужем не ожидала найти в Кардесе такого Риккардо: готового к бою, жесткого и решительного.

– Здравствуй, Риккардо. Тебя разве не учили приветствовать дам? – На ее лице была знакомая дежурная улыбка. Знакомая лживая многообещающая улыбка.

– Почему ты все еще с ним? – Граф резко обернулся и, отбросив прочь этикет, схватил ее за плечи. – Почему?!

– Отпусти меня, – улыбка исчезла, появилось железо в голосе. – Пусти, идиот!

– Нет. Отвечай!

– Ты такой же дурак, каким и был всегда! – Фера казалась ему ведьмой, брызжущей ядом. – Что, я должна была отравить законного мужа, прогнать, сама уйти в монастырь из-за того, что мой глупый братец вместе с другими дураками поднял бунт? Не дождетесь! Лишаться ради вас, неудачников, счастья, денег и власти! Нет уж!

– Он убил твоего брата!

– Туда ему и дорога! Он пытался учить меня жизни, дал маленькое приданое! Теперь я графиня Кундера, и все, кто отворачивался от меня раньше, сейчас лижут ноги!

Она попробовала влепить ему пощечину. Граф закрылся. Для этого ему пришлось отпустить новоявленную графиню Кундеру.

– Ты неудачник и дурак, Риккардо! – повторила она. Ее красота куда-то исчезла. Лицо стало красным. – После того как тебя вздернут, как виллана, я плюну на твою могилу!

В большой зале за круглым столом, за которым девять месяцев назад прежние графы Маракойи обсуждали план восстания, собрались их наследники.

Фера уселась рядом с Алиной. От ее улыбки юная хозяйка Ла Клавы вздрогнула. Заметив это, Хорхе Боскан пересел, демонстративно отодвинув Феру. Алина в знак благодарности сжала его руку, точнее, попыталась, ибо кисть Хорхе была в два раза больше, чем у нее.

Риккардо улыбнулся. Кажется, Алина, еще сама того не зная, уже нашла себе защитника.

По правую руку от Алины расположилась Жанна, затем он сам. Стул Гийома отделял его от ненавистного Жофре. Новоявленный граф Кундера сразу повел себя как хозяин положения, но что-то его смущало. Причина обнаружилась, когда Гийом занял свое место и слуги закрыли двери в залу.

– Где Марк де Мена? – Жофре не дал графу Кардесу возможности объявить Совет открытым.

– Марк де Мена сейчас следует в Мендору исправлять помятое лицо и вставлять зубы! – улыбнулся во весь рот Риккардо.

– Как! – Это явно не входило в планы Жофре. Его обычно холодные серые глаза сейчас сверкали и метали молнии – к счастью, безопасные для живых.

– Так, – вмешался Гийом. – Сеньор де Мена ранен в кулачном поединке, – маг был абсолютно серьезен, – и не может исполнять роль королевского представителя. Я – маг Его Величества Гийом – замещаю его.

– Совет нелегитимен! Провинция мятежна. Нужно королевское око! – не сдавался Жофре. Он привстал от волнения.

– Я – королевское око! – медленно повторил маг. – Можете уйти, если хотите. Но Совет состоится.

Жофре сел.

– Сеньоры и сеньориты! – обратился к присутствующим Риккардо. – Мы собрались решить сегодня один вопрос. Кто будет главой Совета Маракойи и ответственным перед Его Величеством за дела провинции.