Повязка с плеча Михайлова слетела, рана обнажилась, потекла кровь.

Ефим тотчас это заметил, ударил по раскрытой ране и одновременно выдернул пистолет. Оба вскочили.

Михайлов вовремя поймал его за руку, выстрел грохнул в потолок. Ему удалось выбить пистолет, они снова покатились по полу, переваливаясь друг через друга.

Когда Михайлов оказался сверху, он заметил бритву у изголовья Ефима, но нужно было сильно вытянуть руку, чтобы её достать. К тому же нельзя отпустить пистолет, за который опять уцепились оба. Михайлов упёрся ногами в стену, сильнее навалился на Ефима, выбросил руку вперёд и схватил бритву. Ефим сейчас же со всей силой дёрнул к себе пистолет. Оба снова вскочили на ноги. Ефим, обнажив зубы, изображая что-то вроде улыбки, держал пистолет за ствол и замахнулся, чтоб нанести последний, решающий удар.

— Вас вызывает девятка, — доложил связист береговой обороны, протягивая полковнику Головенко трубку радиотелефона.

— Да, я слушаю.

Далёкий, но разборчивый голос сообщал:

— Обнаружен землеход 3-1, в квадрате 415-Р, у берега, в тени, под обрывом, стоит носом к берегу. Сейчас спустим телекамеру, смотрите на волне 8,45.

Связист включил телевизор на радиостанции и начал настраивать на условленную волну.

Сначала на экране показался кусочек моря с рыбками. Они спокойно проплывали мимо. Затем вырисовался знакомый силуэт землехода. Он становился резче, яснее, постепенно увеличиваясь. Вскоре на обшивке машины обозначилась царапина.

Телекамера медленно двигалась вдоль корпуса. Просигналил радиотелефон. Полковник взял трубку. На этот раз говорил акустик:

— В землеходе отрывистые звуки, напоминающие выстрелы, похоже — пистолетные.

— Добре, продолжайте прослушивание.

Телекамера под водой подходила к кормовой части землехода. Полковник всмотрелся в прямоугольное отверстие в машине и снова, взяв трубку радиотелефона, соединился с наблюдающими.

— Открыта шлюзовая камера, — сказал он. — Кто-то вышел из машины.

— А может, он уже зашёл? — спросил телемеханик.

— Это исключается, шлюзовая камера не была бы открыта. Поэтому они и стоят на месте. Немедленно усилить наблюдение за берегом: возможен выход гостя. Примите меры, чтобы его изолировать от машины и задержать. Землеход без него не двинется. Остановите камеру. Та-ак. Отведите чуть-чуть в сторону, чтобы был больше обзор… Так… Хорошо!

Сектор обзора телекамеры теперь позволял видеть и землеход и часть берега. Слева показались два бойца береговой обороны в скафандрах с подводными пистолетами-автоматами. Они подошли к дверям шлюзовой камеры и присели за камнями, окутанными водорослями.

— Это наши. Засада, — сообщили полковнику по радиотелефону. — Ещё восемь водолазов прочёсывают прибрежное подводное пространство. Акустик доложил, что шум и выстрелы в машине прекратились. Второй землеход получил координаты, движется сюда, сейчас будет виден в телевизоре.

Через минуту на экране появился 3-2 и остановился в нескольких метрах от 3-1. Ещё через минуту дверь шлюзовой камеры у 3-2 открылась, двое в скафандрах направились к 3-1 и осторожно зашли в машину.

Минута, две, три, пять минут утомительного ожидания. Дверь у 3-1 закрылась. Землеход не двигался. Акустик не слышал никаких звуков. Прошло ещё пять минут. Наконец, 3-1 слегка покачнулся, вздрогнул и, неуклюже переваливаясь на камнях, пополз к берегу. Не останавливаясь перед крутым обрывом, он вонзился в него и, взмутив воду, скрылся. 3-2 тоже сдвинулся с места, круто развернулся и последовал за первым.

Борис долго двигался по дну вдоль отвесной стены берега, выискивая удобное место для выхода из-под воды. Лишь в километре от машины он попробовал подняться наверх. Высунувшись по пояс, он осмотрел берег и, не заметив ничего подозрительного, достал часы, повернул конец часовой стрелки на солнце. Мысленно проведя линию меж цифрой один и часовой стрелкой, он глянул вперёд, на юг, и мгновенно нырнул обратно: ему показалось, что на него кто-то смотрит.

Он ушёл поглубже под воду. Правда, основную задачу своей разведки он все же успел выполнить: направление на юг определил. Отчаянно работая ластами, он стремительно поплыл назад.

Он не сразу заметил, как перед ним возник корпус подводной лодки. Подплыл ближе. Из носового иллюминатора вырывался мощный луч прожектора, круто уходящий вниз. На дне стоял землеход, освещённый, как на витрине магазина.

«Попались, — понял Борис. — Знает ли Ефим, что нас обнаружили? Наверное, нет. А то бы он мог просто уйти, зарыться в землю, не дожидаясь меня».

Он взобрался на широкую и длинную плоскость руля глубины подводной лодки, озираясь, присматриваясь. Он видел, как появился 3-2, как в 3-1 вошли водолазы, как оба землехода ушли, скрывшись в толще берега, и радовался, что схитрил, что его не заметили. Вскоре у подводной лодки погас прожектор, заработали гребные винты. Борис уцепился за какой-то выступ, стараясь удержаться. Скорость лодки возрастала, и у него еле хватило сил противостоять напору воды.

«Вывезут меня из опасного района, а где-нибудь к берегу я поплыву сам», — тешил он себя. Но подводная лодка круто изменила курс, и его слизало водой с рулевой плоскости. Его по инерции протащило вперёд и выбросило на гребень волны. Тут прямо перед собой, в километре не больше, он увидел берег, землю.

Он погрузился чуть-чуть под воду, начал энергично грести. Берег с каждым взмахом руки становился ближе. Холодный, солёный пот заливал глаза, лез в рот, в уши, растекался по груди.

Он всплыл на поверхность, чтобы уменьшить сопротивление воды. На какой-то миг, подкинутый волной, он очутился так высоко, что совсем рядом увидел берег, пологие холмы, покрытые скудной зеленью. И вдруг почувствовал, как что-то упругое преградило ему путь. Напряг остатки сил, чтобы рвануться дальше, но не сдвинулся с места. Ноги и руки запутались в чем-то.

— Замечательно, что вы приехали, дорогая Вера Ивановна, — в третий раз сказал полковник Головенко, радостно поглядывая на похудевшую девушку и по-отцовски любуясь ею. — Михайлову ваше присутствие будет лучшим лекарством.

Они ехали в машине с аэродрома в больничный городок. Полковник был весел и рассказывал удивительные истории.

— Представляете, рыбаки вышли в море и вытащили из своих сетей одного иностранного корреспондента, того самого, которому вы когда-то объясняли устройство землехода на экскурсии для журналистов. Правда, он оказался вовсе не журналистом, а матёрым диверсантом. Специально подобран двойник корреспондента из той же страны. Долго не признавался. Посадили в землеход, удивлялся, будто видел впервые. И только когда провезли с километр под землей и предложили выйти, — побледнел, вспомнил Гордеева, который продался ему за золотые погремушки, струсил и попросился поехать с ним.

Вера Ивановна молчала, нетерпеливо поглядывая вперёд.

Наконец они в больничном городке. Машина останавливается у центрального корпуса. Вера Ивановна бежит по коридору, на ходу надевая белый халат. Полковник кое-как поспевает за ней, у двери в палату догоняет:

— Подождите две секунды: я должен подготовить больного к вашему приходу. Вы без подарка?

— Я так спешила, товарищ Головенко.

— Ну, ничего. Вот, отдайте ему его потерю.

Полковник вручил ей портсигар Михайлова и зашёл в палату, оставив дверь приоткрытой. Вера Ивановна слышала, как он сказал полушутливо:

— Товарищ Михайлов! За ваше мужество я привёз вам награду. Закройте глаза.

— Что вы, товарищ полковник! — раздался тихий голос Михайлова.

— За отвагу! Не всякий с проломленной головой способен перерезать горло врагу.