Насладившись произведённым эффектом Натин удалилась со своей Паолой. Паола, как заправская фаворитка следовала за своей патронессой строго в полушаге позади.

— Ну и как тебе эта дам-мочка вблизи? — подколол Григория Василий, намекая на его привычку волочиться за всеми хорошенькими представительницами противоположного пола.

— Эт-то не в моём вкусе! — категорично заявил брат всё ещё с некоторым потрясением во взоре наблюдая удаляющуюся пару дам. — Мне больше по нраву киски. Тихие, домашние, тёплые. А это!.. Блин! Кобра!

Указание Натин на распространяющуюся в широких образованных кругах Санкт-Петербурга шизу, братья решили спешно реализовать. Но вот как это можно было бы облечь, как осуществить — тут возникали некоторые проблемы.

Предложения Григория по оформлению «движения», Василий нашёл неприемлемыми. Причём в его аргументах была изрядная доля правды. Под впечатлением от разных сект, которые в 1899 году были в бесчисленном количестве, Григорий и предложил составить их «по образцу и подобию», но с использованием тех «технологий» и методов, что он видел в своё время. В начале века 21-го.

Возражения в сущности сводились к одному. Сектантская шиза, с разными мистическими идеями и фетишами, что были в изобилии в Российской Империи на рубеже веков, суть свидетельство интеллектуального загнивания общества.

По своей внутренней сущности, все эти шизы были АНТИИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫМИ и АНТИПРОГРЕССИСТСКИМИ. Так как отрицали в корне науку как явного и прямого антагониста религиозной веры. Такого же свойства были и секты века 21-го, которые видел Григорий.

А для подъёма России нужно было общество как раз прямо противоположного свойства — прогрессистское и интеллектуальное. Но на чём и Василий и Григорий сошлись, так это на том, что в тайной организации должен был быть какой-то ритуал. Хотя бы ритуал посвящения.

Также братья сошлись и на идее выстраивания общества с кругами посвящения. По сути, получалось в проекте что-то типа масонской ложи, но на не религиозной и не мистической основе. Однако как быть с изначальной идеями некоторых полу- и откровенно мистических учений, присутствующих в книге, тут возникли некоторые трудности. Переводить всю йоговскую муть, (особенно из раджа-йоги) на рациональную основу — жизни не хватит. Потому выход мыслился в привлечении широких слоёв психологов и психиатров к этому делу.

Но вот проблема была в том, что и тех и других было в наличии катастрофически мало. Как вообще грамотных инженеров, и, что особо печально, учёных. Быстро исправить это положение было совершенно невозможно. Потому решили пока бросить сие начинание на самотёк и сосредоточиться на текущих проблемах. А именно, на наращивании выпуска новых медикаментов, на инструментальном заводе и вообще поиске возможностей как-то расширить круг людей, желающих и могущих осуществлять новые для России и мира технологии.

Проблем же в этой области было немерено.

Вот, к примеру, будущий станко-инструментальный завод.

Что там прежде всего начали производить?

НАПИЛЬНИКИ!

Хохма в том, что до этого все напильники в стране были… Европейского производства. Первый завод по производству напильников в России, в «реальной» истории, появился аж в 1916-м году. Уж до чего простая вещь. Но для того, чтобы её произвести, существует своя, особая технология.

Но что делать вообще с любой технологией? Ведь это не просто некие бумажки, на которых расписано что-то там как его производить.

Технология, это, прежде всего завод, где это всё производится. Оборудование, которое там установлено.

Установили да?

Ага.

С трудом.

Для начала долго-долго, боролись с грязью и вообще жутким состоянием помещений.

Но что дальше?

А дальше, технология это инженеры, которые знают как эту технологию осуществлять. Знают её «ноу-хау» — «как делать». Или, совершено по-русски — мелкие хитрости.

Но чтобы их знать, нужно их УЗНАТЬ.

А что для этого необходимо?

Чтобы сами эти инженеры ОСВОИЛИ эту самую технологию.

Своими ручками.

И только после этого, они смогут научить рабочих. В первую очередь высококвалифицированных, а после, те высококвалифицированные, научат всяких прочих.

То есть, на 99 % любая технология, это ЛЮДИ. Те самые, никому из конечных потребителей не известные инженеры, мастера и, к сожалению коекакеры(хрен ты от них куда денешься, особенно в условиях той ещё культуры и тотальной безграмотности!), которые эту технологию осуществляют.

Но, всё это — ВРЕМЯ. То самое время, которое катастрофически утекает. Приближая время гигантских социальных катаклизмов.

Однако, были и светлые стороны.

Неожиданно оказалось, что в Питере таки есть производство алюминия.

Производился тот алюминий в мизерных количествах. И практически весь шёл на экспорт.

Когда Василий впервые пришёл к владельцу того завода, чтобы договариваться, то тот сначала не поверил своим глазам, и ушам. Он долго никак не мог понять, зачем нужен этот очень мягкий металл, для авиации, когда существуют такие прочные и отличные вещи, как дерево, сталь…

Пришлось сливать технологии дюралюминия. Кстати говоря и тут тоже братья хоть и незначительно, но обогнали время. Немецкий инженер, придумавший в РеИ этот сплав, ещё до него не додумался.

А вот когда владелец завода узнал потребные объёмы… Он разве что прыгать от восторга не начал. Впрочем, как и вообще, освоение технологии было делом долгим. Также как и начало строительства самолётов, с применение этих сплавов.

Самолёты же… Также неспешно, но проектировались. Пока только проектировались. Деревянные…

И самая тяжёлая проблема в самолётах была — двигатели. Где производить их?

И тут произошёл курьёз. И произошёл он на почве поисков предприятия, где бы могли изготавливать двигатели.

Уже сколько братья находились в Санкт-Петербурге, но только сейчас, на пороге Нового Года узнали, что в городе есть завод по производству автомобилей… Там как раз готовились к началу выпуска… электромобилей.

Что, кстати, было особо интересно, всё делалось из деталей местного производства. «Экипажная фабрика Фрезе» — так назывался этот завод. На нём выпускались как просто экипажи, так и пытались ещё автомобили клепать.

Стоили те автомобили просто несусветные деньги по тем временам. Для сравнения: обычный экипаж стоил 50 рублей. Автомобиль — 1500. Не удивительно, что этих автомобилей на улицах Санкт-Петербурга было практически не видно.

Братьев также извиняло то, что они помнили из «той» истории только «Руссо-Балт». И также помнили, что он начал выпуск автомобилей в 1906 году. А о такой тонкости, что в Петербурге в него влилось предприятие ранее занимавшееся их выпуском, они не знали.

Установление связей с этим предприятием тоже было большим достижением. Постепенно складывалось что-то типа корпорации. Крайне рыхлой, крайне разнородной. Где производились медикаменты, автомобили, инструменты и в будущем — самолёты.

Кстати, о медикаментах.

Публикации в прессе о «чудо-лекарствах» особого впечатления на публику не произвели. И не произвели потому, что подобных им объяв и всяких «чуд» было в те времена много. От шарлатанов. Но отзывы конкретных врачей вскорости вызвали повышенный интерес к новому лекарству, под общим названием «антибиотик». И по мере накопления отзывов рос и спрос на него.

Вскорости этот рост грозил превзойти рост наличных мощностей по производству лекарства. Но это были всё равно временные трудности. А что в Европах это сообщение не вызвало серьёзного резонанса, братьев сильно обескуражило. И это на фоне всё ещё продолжающегося психоза на почве описаний болезни «эболы». Очевидно, что нужны были ещё какие-то дополнительные усилия. Явно на всё, что шло с «периферии», из «диких стран», у европейцев был «иммунитет» в виде снобистского предубеждения вида: «да что там вообще могли найти?! Вот если бы в Европе…».