– Человеку, не женщине, – поправила она, – человеку из газеты.

– Ты права. Прости. Но, я надеюсь, ты и дальше позволишь мне думать о тебе прежде всего как о женщине, – сказал Джулиан, принимая от нее дымящуюся чашку.

– В противном случае я бы просто убила тебя… Он осторожно отхлебнул кофе и поморщился:

– Пожалуй, действительно, без сахара не обойтись.

– Я тебя предупреждала, – Лора высыпала в чашку Джулиана полную ложку и продолжила начатую тему:

– Да, забот в газете у меня хватает. Естественно, что после смерти отца надо держать на уровне его дело. Но мне такая жизнь по вкусу.

– Ты замужем? – осторожно поинтересовался он.

– При моем-то образе жизни? Мне бы с газетой управиться, разве еще на что-нибудь остается время?

Джулиан облегченно рассмеялся:

– Этот кофе с сахаром действительно вкуснятина. Кстати, надеюсь, что, несмотря на всю занятость, ты сможешь выбраться со мной на ланч?

– Ну, если платишь ты…

– Да, пожалуй, на это моих доходов хватит…

– О'кей. И моей свободы от дел тоже. Погоди, я только напудрю нос.

Ресторан при гостинице остался точно таким, каким его запомнил Джулиан. Фонари-молнии, барометры, рыбацкие сети, разные океанские штучки… Все это выглядело довольно старомодно, но тем не менее мило. Следы времени отпечатались на всем. Сколько ног прошло по этим коврам и сколько рук ощупало окружавшие предметы за долгие десятилетия! Скатерть! Как здорово. Джулиану до смерти надоели клеенки. Они выбрали столик, уселись за него.

– Я сегодня не успела позавтракать, – призналась Лора. – Спешила передать правку Биллу до запуска станка. Словом, я умираю от голода.

– Отлично, – заметил Джулиан. – Что будешь есть? Выбирай!

– Раз ты платишь, забуду о диете. К черту и калории…

– По-моему, калории распределяются в тебе вполне пропорционально… – бросил Джулиан.

Появилась официантка, и он сделал заказ. Когда девушка отошла от столика, Джулиан поинтересовался у Лоры:

– Дочка Сандерсов по-прежнему служит здесь?

– Да, до недавнего времени работала, – ответила Лора. – Надеюсь, что сможет вернуться сюда, как только поправится. Кстати, откуда ты знаешь, что она была официанткой? Ведь одиннадцать лет назад ее просто не могло быть тут…

– Верно, тогда ее здесь не было. Сейчас объясню все по порядку. После окончания прошлого семестра я побывал в Мексике. Жил среди индейцев, собирал материал для работы, которую сейчас пишу. Речь идет о религиозных ритуалах и применении настоя одного особого гриба для создания соответствующего состояния.

– Гриба?

– Ну да, его, видно недаром называют волшебным. Моими исследованиями руководил один очень мудрый curandero – что-то вроде нештатного священника. Я узнал от него много интересного и полезного. Ну вот, а потом я вернулся домой в Сан-Диего. За время моего отсутствия накопилось много почты. В том числе и кипа номеров «Галэн Сигнала».

– Как! – Лора была потрясена. – Ты подписываешься на нашу газету?

– Между прочим, постоянно последние одиннадцать лет. А ты что же, не знала?

Она покачала головой.

– Это не мои заботы..

– С тех пор как я побывал в Галэне, он стал моей слабостью. Мне хотелось быть в курсе всех городских событий. Но из-за нескольких недель, проведенных в Мексике, о многих сенсациях я узнал с опозданием.

Из внутреннего кармана пиджака Джулиан достал кипу вырезок. Расправив, он положил их на стол. Они были из «Сигнала». Одна заметка с заголовком: «Студентка колледжа изнасилована и убита». Речь шла о Гвен Моррисей. Другая – «Официантка – вторая жертва насилия». Но был еще подзаголовок: «Мэлани Сандерс в шоке. Нападавший не установлен». Лора пробежала глазами вырезки и вернула Джулиану.

– Да, – протянула она, – блестящий образчик желтой прессы. Жаль, что это наш «Сигнал». А что общего у этих злодейств с антропологией?

Джулиан скатал хлебный мякиш, покрутил его и, наконец, ответил:

– Знаешь, я ведь от чистой антропологии отошел. Я практически разработал совершенно новое направление в науке.

– И какое же отношение твое новое увлечение имеет к двум изнасилованным девушкам?

– Я предлагаю поговорить на эту тему после еды. Боюсь испортить нам аппетит.

Джулиан разломил ломтик хлеба.

– Как ты думаешь, Лора, у меня есть шанс повидать Мэлани Сандерс?

Лора пожала плечами:

– Об этом лучше спросить у Сэма Дженкинса.

– Я помню его, – сказал Джулиан, – а вот помнит ли он меня, сомневаюсь. Может, ты, боевая журналистка, представишь меня ему?

– Боевая журналистка могла бы это сделать, если бы ты так упорно не обходил ее вопросы.

– Потом отвечу на все сразу, – улыбнулся Джулиан. – Но лучше продолжим у меня в номере. Там кое-что поможет мне растолковать, чем я занимаюсь.

Когда они вошли в номер, Джулиан закрыл дверь, а потом и запер ее.

– Я не могу здесь долго оставаться, – заметила Лора. – Не забывай, что Галэн – маленький городок и сейчас солнце в зените…

– Ну да, а ты незамужняя женщина с незапятнанной репутацией, к тому же женщина деловая, – подхватил Джулиан. – Я все понимаю, но дверь запер не по той причине, о которой ты логично подумала.

Он вытащил из-под кровати чемодан, отомкнул замок, ключ спрятал в карман.

– Садись, я кое-что тебе покажу.

Она присела на край кровати и смотрела, как он достает из чемодана огромную книгу в пергаментном переплете.

– Что это, гуттенберговская Библия? – спросила Лора.

– Э, нет, эта книженция намного старше.

– Должно быть, она немало стоит?

– Ей цены нет, – не без гордости сказал Джулиан. – Это колоссальная редкость. Возможно, единственный экземпляр в Штатах.

Он держал перед ней книгу пока нераскрытой. Лора кончиками пальцев провела по выпуклым литерам, составлявшим название. Буквы были готические. Во втором слове над одной вместо положенной наверху точки была сквозная дырочка. Края ее напоминали отверстие от пули.

– «Artes Perditae», – прочитала Лора вслух, – «Потерянные искусства»?

– Смотри, ты еще помнишь латынь!

– По крайней мере настолько.

Она наугад открыла книгу. Коричневый пергаментный переплет скрипнул. Лора медленно, страница за страницей, перелистывала книгу, проглядывая ее с явно возрастающим интересом. Она вчитывалась в тесные столбцы букв, все они были остроконечными, как и должно старинному готическому шрифту. Плотные ряды печатного текста перемежались иногда довольно натуралистическими небольшими гравюрами, изображавшими колдунов, ведьм, демонов. Перевернув очередную страницу, Лора спросила:

– А это на каком языке, это же не латынь.

Она стала складывать буквы в слова.

– «Oreela boganna…»

– Нельзя! – закричал Джулиан и одним махом захлопнул книгу.

В этот момент они услышали низкий мощный звук, как будто бы подал сигнал проходящий под зданием гостиницы поезд метро. На прикроватной тумбочке подпрыгнул и звякнул стакан, стукнувшись о графин с водой. Лора испуганно вскочила и прижалась к Джулиану. Звук прервался так же неожиданно, как и возник.

– Все в порядке, – оглядевшись, сказал Джулиан. – Ничего страшного не случилось.

На лице Лоры мелькнуло смущение.

– Не знаю почему, но я никак не могу привыкнуть к этим мелким калифорнийским землетрясениям, хотя живу здесь с самого рождения.

Джулиан участливо сжал ее руку:

– Да, может, это и было такое землетрясение.

– Естественно. А что же это еще могло быть?

– Ничего. Это было маленькое землетрясение. Ты права.

Она с удивлением посмотрела на него, он как раз прятал книгу в чемодан.

– Ты обещал показать мне нечто необычное? – напомнила Лора.

С притворным удивлением Джулиан ответил:

– Показать? Да это был всего лишь предлог заманить тебя сюда. – Он слегка обнял ее. – Не торопись…

– Нет, я правда не могу остаться, – затем, понизив голос, добавила, – сейчас не могу.

Мягко высвободившись из объятий Джулиана, Лора направилась к двери.