– Я почувствовал порыв ветра, – ответил Джулиан. – Что касается остального, то я пришел в самое последнее мгновение. Повторяю – это могущественная книга. И вся ее сила – злая. С этих страниц никогда не сошло ничего хорошего и доброго.

А что, если бы тебе удалось то, что ты задумал? Если бы ты поднял тело своей матери из могилы, ты совершил бы нечто кощунственное.

– Я только хотел поговорить с ней, – пробормотал Тим.

– Откуда ты знаешь, что она смогла бы говорить? Откуда ты знаешь, что она не превратилась в тлен? Без языка, без мозга, без возможности думать и говорить. А еще задумайся вот над чем, Тим. В книге есть заклинание, способное поднять мертвых. Но там ничего не сказано о том, как их вернуть назад. Этого нет ни на одной странице. Благодари судьбу, что я пришел вовремя. Благодари не только за себя, но за мать, да и за всех нас.

Они приблизились к гостинице.

– Я советую тебе сразу же отправиться спать, – сказал Джулиан. – Если хочешь, продолжим разговор утром.

Тим кивнул.

– Я хотел позвонить Дженни. Но, пожалуй, уже слишком поздно.

– Да, думаю, не стоит. Дамам и так наверняка трудно заснуть в чужих кроватях.

В кафе в одиночестве сидел Док Дженкинс. Он их окликнул. Тим махнул ему рукой и сразу же поднялся наверх в свою комнату. Джулиан подошел к столу. Было заметно, что Док уже пропустил несколько порций.

– Вот это, – сказал Док, показывая на стоящий перед ним стакан, – скотч двадцатипятилетней выдержки. Джед подает его только по особым случаям или особо уважаемым клиентам. Первый раз за всю историю город остался без женщин. И, вероятно, это единственный в мире такой город. Буду рад, если вы составите мне компанию.

– С удовольствием, – легко согласился Джулиан, – только загляну на минутку в номер, надо кое-что отнести.

Но, поравнявшись с конторкой Джеда, он передумал.

– Джед, у вас есть сейф? – спросил Джулиан. – Ну, где гости хранят свои ценности?

– Конечно, – ответил Джед, – и весьма надежный.

Джулиан положил на конторку книгу, которая была обернута в ту же коричневую бумагу, которую днем нашел на своей кухне Тим.

– Нельзя ли воспользоваться вашим сейфом?

– Нет проблем. Пожалуйста, сюда.

Когда Джед запер книгу в сейф и выдал соответствующую квитанцию, Джулиан присоединился к Доку.

Доктор успел осушить еще один стакан и наполнить другой для Джулиана.

– Когда я учился в колледже, то слышал один занятный тост – я запомнил его навсегда. Пожалуй, сегодня он уместен как никогда, учитывая, что весь Галэн пропитан сексом, заряжен им как электричество. – Док поднял стакан. – За это! Птицы делают это. Пчелы делают это. Они привыкают к этому и не прочь повторить. Почему бы и нам не заняться этим?

Они выпили.

– Нам с вами? – уточнил Джулиан. – Вы делаете мне предложение?

– Нет, – усмехнулся Док. – Но вы поднимаете интересный вопрос. Мы отрезали от мужской части все возможности контактов с прекрасным полом. Бедный сексуально озабоченный ИНКУБ, или кто он там, явно бесится, потому что не может найти женщину. Ну, а что, если его желание дойдет до такого градуса, что он начнет охотиться на мужиков? В тюрьмах такое случается. Есть ли в вашей книге что-нибудь касательно такой перспективы?

– В известной мере. Дело в том, что сексуальные извращения присущи только людям. И какими бы ужасными ни казались последствия нападений ИНКУБА, для женщин, в одном смысле, они были нормой. Если отбросить элемент насилия и размеры его полового органа, это были классические, с точки зрения физиологии, совокупления, – пояснил Джулиан.

Док добавил:

– Иногда такую позу называют позой миссионера.

– Совершенно верно. Не было ни одной попытки орального сношения или через задний проход. Галэнский насильник озабочен только одним – женщина должна забеременеть.

– Значит, вы считаете, что мы, мужчины, в безопасности? Джулиан кивнул.

– Поверю вам на слово, – сказал Док и, отхлебнув виски, поинтересовался: – Ну а как насчет того, что мой дед называл грехом Онана?

– Если помните легенду, то Онан сбрасывал свое семя на землю именно потому что не желал, чтобы женщина забеременела. Существо, на которое мы устроили облаву, не стремится к сексуальному удовлетворению как таковому, к самому оргазму. Им движет миссия исполнения некой определенной задачи. Гомосексуализм или мастурбация несовместимы с этим.

– Я перечитывал классиков, – сказал Док. – Наткнулся на Плутарха, его историю о Тамусе, штурмане корабля. Во время плавания в Италию он услышал, как какой-то голос, принесенный ветром, три раза назвал его по имени и передал через него послание миру: «Великий Пан умер». Но если ваши подозрения верны, то это сообщение не соответствовало действительности, не так ли? Выходит, сведения о его смерти были сильно преувеличены? А знаете ли вы, что слово «паника» происходит от Пана? Он обладал свойством приводить людей в состояние неистовства: нестись в «панике», как скот, разбегаться во все стороны в «паническом» ужасе. Интересно происхождение слов.

Док смотрел в свой стакан, будто в нем был заключен волшебный кристалл, в гранях которого таились ответы на любые вопросы.

– Секс, – произнес он. – Всемогущий мог бы сделать его, как мне кажется, и попроще. Просто физиологическим отправлением, как поесть или сходить в туалет. Но, с одной стороны, это связано с романтикой и любовью, а с другой – с чем-то темным и отвратительным – ревностью, раздражением, насилием, садизмом, мазохизмом, невероятными извращениями, которые только можно вообразить, и частыми несчастьями. Мотив убийства, причина войны, ложь, обман, боль. Да, Господь, – заключил он, – здесь ты действительно перемудрил.

В шестом номере Тим, не раздеваясь, упал на кровать. Из-под рубахи он достал письмо матери. Оно смялось и намокло от пота. Он перечитал его, потом еще. И каждый раз глаза ему застилали слезы, как только он доходил до последней фразы: «Скажи ему, что я его люблю и всегда буду любить. Я буду ждать тебя и его в Раю».

Отец, хотя и не видел этого письма, сказал Тиму, что мать умерла во сне. Теперь Тим понял, что скорее всего это была правда. Она, наверное, приняла слишком большую дозу снотворного. Может ли быть так, что отец не понял, что она сделала это намеренно. Он не мог поверить, что отец не захотел вскрывать письмо. Он еще определеннее уверовал, что Агата догадалась, обнаружив случайно конверт, что это предсмертное послание, и спрятала его.

Спустя менее года после смерти матери его отец погиб в авиакатастрофе.

«Твоя сестра хочет тебя, как женщина хочет мужчину». Безусловно. Это многое объясняло. Ее ненависть к Кейт, ее ужас по поводу подсмотренной любовной сцены. Ей было противно не само действие, хотя, может, она этого и не понимала до конца. Просто она хотела быть той обнаженной, что стояла на коленях перед Мэтью Галэном, и ее возмущало собственное желание.

Тиму хотелось бы швырнуть письмо тетке в лицо, поиздеваться над ней, прочесть вслух, что там было про нее написано. Обвинить ее в извращенных фантазиях, воображаемом кровосмешении, услышать, как она стала бы возражать. Ему нужно пройти через весь этот кошмар, чтобы быть готовым расквитаться с ней. Впрочем, зачем? Она и так скоро умрет. Она ведь старая и больная. Отношения между ними все равно были давным-давно отравлены.

Мысли его обратились к Дженни. Пьянящее тепло охватило его, как только он подумал о ней. Эротический порыв сделал его плоть твердой. Его воображение так разыгралось, что он совсем проснулся. Это обеспокоило его. А что, если этот порыв предвестник превращения во что-то паранормальное? Никогда раньше он не стыдился своих желаний. Теперь ему было не просто стыдно, но очень тревожно. Он был напуган. В горле пересохло от жажды. Тим встал и пошел в ванну попить. Открывая кран, он посмотрел в зеркало над раковиной.

На него глядело не его лицо. После первого шока Тим заставил себя еще раз глянуть в зеркало, прямо, не отводя глаза. На него смотрело оттуда лицо палача: «… пей, пей, сколько хочешь» – шептали чужие губы…