Впоследствии все военизированные подразделения, относящиеся к системе НКВД и МПВО, были переведены на еще меньший паек: с середины ноября 1941 до февраля 1942 года суточный паек солдата 1-й линии составлял 2598 калорий, а солдата тыловых частей — 1605[323]. Нормы снабжения хлебом населения и личного состава приведены в приложении № 6.

Из-за плохого питания в конце 1941 и в начале 1942 годов потери личного состава войск НКВД Ленинградского фронта значительно возросли. Из 4998 человек, обеспечивающих охрану объектов, патрулирование, комендантскую службу и другие специальные задачи, 1/4 часть была настолько поражена дистрофией, что на восстановление их здоровья не было никаких надежд[324]. В некоторых подразделениях оставались единицы бойцов и командиров — остальные либо находились на излечении, либо умерли. И в этих условиях бойцам приходилось выполнять службу по охране складов с продовольствием, сопровождать машины с мукой, мясом и другими продуктами по Дороге жизни. Важно было не допустить хищений продовольствия и других грузов на всех базах и погрузочно-разгрузочных площадках в Войбокало, Жихарево, Кобоне и в других местах. Безусловно, этому способствовали высокая бдительность, честность и неподкупность военнослужащих войск НКВД с одной стороны, и понимание собственной ответственности, которую мог нести военнослужащий за личную кражу или разбазаривание продовольствия — с другой. Поэтому до всего личного состава 23-й дивизии НКВД, выполняющей эти задачи, были доведены требования постановления ГКО «Об охране военного имущества Красной Армии в военное время» и Приказа НКО № 069 «Об улучшении охраны и о мерах наказания за хищения и разбазаривание военного имущества». Каждый воин знал, что за эти преступления он будет нести ответственность в соответствии с законами военного времени.

В период наступательных боев Красной Армии важно было не отставать с организацией охраны войскового тыла. 27 февраля 1943 года Управление войск НКВД по охране тыла действующей армии направило в подчиненные части указание «Об организации службы войск в период наступления Красной Армии». В нем обращалось внимание на то, чтобы тыл наступающих войсковых соединений был надежно прикрыт от проникновения разрозненных групп противника. 11 мая 1943 года Управление войск по ОТДА предоставляло право командирам частей войск НКВД самим принимать решение о передислокации своих подразделений в полосе наступления Красной Армии и устанавливать рубежи охраны тыла. При этом указывалось на то, чтобы выставление застав осуществлялось на удалении не более 10–15 км от боевых порядков фронта[325]. Это позволяло оперативно и на соответствующей глубине проводить войсковые и оперативные мероприятия по обеспечению безопасности тыла.

Любая война связана не только с разрушением, уничтожением материальных ценностей, но и с большими человеческими трагедиями. Война связана с захватом в плен значительных и незначительных контингентов живой силы противника. Безопасность фронта требовала их изоляции, содержания в установленных местах под определенным режимом. Количество только учтенных жертв, как со стороны Германии, так и со стороны СССР, появившихся вследствие боевых и иных действий на советско-германском фронте, исчисляется миллионами. По далеко не полным данным, только с временно оккупированной территории Советского Союза было насильно угнано на работу в Германию 4 794 087 советских граждан, так называемых «остербайтеров». В соответствии с гитлеровской комплексной программой колонизации и германизации «восточного пространства» уничтожению подлежали не только славянские, но и другие «неарийские» народы, жившие на территории СССР. Только на захваченной врагом советской территории погибло от преднамеренно жестоких условий оккупационного режима, т. е. от голода, инфекционных болезней, отсутствия медицинской помощи 4100 тысяч человек, всего только от преступных действий оккупационных войск фашистской Германии погибло 13 684 448 человек[326].

Кроме того, в фашистском плену в Германии оказалось 5 734 528 солдат и офицеров, из которых 3,3 млн. умерло и было уничтожено[327]. По учтенным данным на октябрь 1945 г. оставались в живых 2 016 480 советских военнопленных солдат и офицеров, захваченных в плен гитлеровскими войсками[328]. Следовательно, по неполным данным, в фашистской неволе находилось более 10 528 615 советских граждан (военнопленных и гражданских лиц), По официальным данным на Родину возвратилось лишь 5 352 963 человека военнопленных и интернированных. Таким образом, более 5 млн. советских людей погибли в застенках фашистских лагерей. Гитлеровское командование рассчитывало на то, что в своей агрессии оно будет опираться на абсолютное большинство народов СССР, найдет значительную часть тех, кто выступит против сталинского режима. На протяжении всех военных лет фашистское командование старалось выявить тех красноармейцев и командиров, которые были бы способны в силу разных причин предать интересы Родины и перейти на службу германской армии. В этих целях использовались различные формы пропаганды, через которые призывали к сотрудничеству с Германией.

Даже в 1943 году, когда явно просматривалось неизбежное поражение фашистской армии, ее Верховное командование издало приказ № 13, в котором указывалось:

Далее указывалось, что добровольно перешедших немедленно отделять от военнопленных и размещать по возможности в отдельных благоустроенных помещениях. Все личное имущество (деньги, личные вещи, обмундирование, ордена, медали, знаки различия) оставлять неприкосновенными. Добровольно перешедших обеспечить хорошим питанием и др. (Приложение № 7). Нацисты активизировали деятельность пропагандистских служб Русской Освободительной Армии (РОА) и так называемого «Русского комитета». Его программа по многим положениям напоминала Конституцию СССР 1936 года. Чтобы население не могло проводить прямые параллели между этими двумя документами, в ряде положений использовалось слово «действительный». «Обеспечение рабочему действительного права на труд», «Обеспечение трудящимся действительного права на образование» и т. д. Командование РОА также призывало военнослужащих Красной Армии переходить на сторону Германии.

«Никто не может оставаться в стороне, безучастным зрителем, когда дело идет об уничтожении ненавистного сталинского ига и кровавого массового террора НКВД, когда речь идет о скорейшем прекращении войны и заключении почетного мира с Германией… Прием в Русскую Освободительную Армию происходит исключительно на добровольных началах» (Приложением 8). Да, враг сумел сформировать «национальные легионы» (батальоны), вспомогательные части вермахта, казачьи войска, отряды полиции, власовскую армию. Однако генерал Йодль в своей справке указывает, что численность советских военнослужащих, служивших в вермахте, составляла 700 тысяч человек. Если к этой цифре добавить численность власовской армии и казачьих соединений, организационно не входивших в состав вермахта, то и здесь речь не может идти о более 1 млн. человек[329].

Нельзя не учитывать и того фактора, что многие «завербованные» стремились использовать свое положение в целях возвращения в Красную Армию или борьбе с фашистами в движении «Сопротивления». Видимо поэтому германский штаб, да и сам Гитлер не надеялись на лояльность этих частей и не стремились активно их использовать в боях с Красной Армией. Представляют интерес те факты, которые свидетельствуют о явном презрении всех норм международного права. Германией были грубо нарушены требования Гаагской конвенции о защите жертв войны, заключенной в 1907 году, и Женевской конвенции о содержании военнопленных от 27 июля 1929 г., действовавших в то время и ратифицированных Германией. Труд советских пленных был безвозмездный, работали по 14–18 часов в сутки, получали плохое питание. В официальном секретином циркуляре за № 42006/41 хозяйственного штаба германского командования на Востоке 4 декабря 1941 г. были даны указания по использованию рабочей силы из числа советских граждан: «Следует использовать русских людей главным образом для дорожного строительства, строительства железных дорог и уборочных работ, разминирования и устройства аэродромов. Следует расформировать немецкие строительные батальоны (например, военно-воздушного флота). Немецкие квалифицированные рабочие должны работать в военной промышленности; они не должны копать землю и разбивать камни, для этого существуют русские… При применении мер поддержания порядка решающим соображением является быстрота и строгость. Должны применяться лишь следующие разновидности наказания, без промежуточных ступеней: лишение питания и смертная казнь решением военно-полевого суда»[330]. Основываясь на этих и других людоедских указаниях, администрации немецких лагерей, где содержались советские люди, выдавали им в сутки по 150–250 граммов суррогата, называемого хлебом, и миску баланды из отбросов.