— Ты доволен? – спросила Николь, взглянув на мужа. – Считаешь, с нее достаточно?

— Мне хватает, – ответил король, не ослабив объятий. – Граф пусть сам мстит, как хочет.

— Они почти родственники, разберутся, – Николь рада была, что Бьянке так легко удалось избежать гнева мужчин за попытки сосватать ее магу.

— Ты бросила нас утром, куда ходила? – спросил Виктор, понизив голос.

— Ну не все мне просыпаться одной в постели, – усмехнулась девушка. – Мы с Андором собирали травы.

— Ах, опять этот Андор, – притворно возмутился король.

— Мы просто друзья, – Николь заметила графа, приближавшегося к ним. Обоз начал двигаться, возглавляемый советником. Солдаты Виктора тоже отправились в путь, предоставив своему королю возможность поговорить с женой без свидетелей.

— Все, заканчивайте миловаться, – заговорил Кристиан, ведя свою лошадь под уздцы. – Отстанем.

— Ну и что? – Николь обвила шею Виктора и опять поцеловала. Король не мог отказать жене в таком желании.

— Николь, ты мне назло? – спросил Кристиан, недовольно нахмурившись.

— Да, – рассмеялась девушка, отпустив мужа и подарив поцелуй и ему.

— У тебя хорошее настроение, – улыбнувшись, заметил граф, когда Виктор оторвал ее от него и усадил на свою лошадь.

— Да, утренняя прогулка очень мне понравилась, – ответила королева. Король вскочил в седло позади. Граф тоже сел на лошадь.

— Спроси, с кем была прогулка, – предложил Виктор, тронув поводья и направившись следом за обозом.

— Дай угадаю, с магом каким-нибудь? – предположил Кристиан, поравнявшись с ними.

— Нет, не с каким-нибудь, а с тем самым магом, – подсказал король, усмехнувшись. На Николь их разговор не оказывал никакого действия, она продолжала улыбаться, глядя вперед. Теплый летний воздух приятно овевал кожу, а солнце еще не сильно припекало. В траве пели птицы и стрекотали кузнечики. Проплывавшие мимо луга пестрели цветами.

К обеду они обогнали обоз и остановились на небольшой поляне возле редкого леса. С приближением к Вандерширу леса встречались все чаще и равнины сменились холмами и оврагами, частыми в северной части страны. Всадники спешились и расстелили на траве плотное покрывало.

— У нас час, может меньше, – предположил Кристиан, всматриваясь в горизонт, куда им предстояло ехать после обеда. – Потом появятся гвардейцы, и надо будет вернуться, чтобы не догонять потом.

— Почему бы не ехать в карете? – спросила Николь, выкладывая еду из небольшой корзинки, пока мужчины отдыхали. Кристиан сидел, опираясь спиной на гладкий ствол дерева, Виктор лежал рядом с ним на покрывале, положив голову ему на колени. Тень скрывала их от солнца, уже поднявшегося высоко и начавшего припекать.

— Нет, это совсем не то, – ответил граф, развлекая себя тем, что пропускал сквозь пальцы длинные волосы короля. – Так ничего не увидишь.

— Но как же ночью? Разве спать не надо? – девушка сложила мясо, сыр и хлеб на тарелку, придвинув ее мужчинам, а себе оставила свежие фрукты и кусок жареной дичи, оставшейся от завтрака.

— Почему он, по-твоему, сейчас спит? – спросил Кристиан, опустив взгляд на Виктора. – Ну и в повозку можно перебраться, если уж совсем невмоготу.

— Он спит? – Николь только теперь заметила, что Виктор не участвует в разговоре. – Но мы недавно проснулись.

— Он ночью не будет спать, ты же с ним едешь, – усмехнулся граф и провел кончиками пальцев по щеке Виктора. – Думаешь, если бы он не спал, то позволил бы мне трогать его?

— Что в этом такого? – Николь принялась за свою птицу. – Вы же вчера целовались.

— Благодаря тебе, – Кристиан улыбнулся, вспомнив прошедшую ночь. – И это было всего лишь второй раз.

— А первый? – девушка села ближе, чтобы можно было разговаривать, понизив голос. Теперь она видела, что Виктор действительно спит, как ни в чем не бывало, тихо посапывая. Граф пользовался моментом, лаская его гладкую кожу и волосы.

— Тогда, в деревне, – ответил Кристиан, нисколько не смущаясь предметом разговора. Его вообще сложно было заставить краснеть или стыдиться своих поступков.

— Так он в самом деле с крестьянками не развлекался? – Николь стало стыдно за свои подозрения и упреки, высказанные мужу.

— Нет, он отослал их раньше, чем я успел найти его, – ответил граф. – Странный он парень. Такие милашки.

— Это ты странный, – возмутилась Николь. – Кошки похотливые, а не милашки.

— Ревнуешь? Как мило, – Кристиан хихикнул, наблюдая, как она откусывает кусочки, словно представляет себе соперниц.

— Не отвлекайся, – попросила она, прожевав и запив вином. – Как ты вообще додумался до такого, влюбиться в моего мужа?

— Ты сама мне постоянно о нем рассказывала, – возмутился граф. – Но тогда, в замке у темных, я понял, что не могу спокойно наблюдать, как они его мучают. А ведь я его ненавидел, думал, мне будет все равно. Потом понял, зачем Ева меня туда взяла. Она ведь не полная дура была. Я должен был на их глазах убить невинного, чтобы они были уверены, что я в их власти. Ева решила, раз я его так ненавижу, то убью без колебаний.

— Но ты не убил, а она не догадалась, – Николь помнила их последний разговор с Евой, каждое слово.

— Она меня проверила, – граф помрачнел, воспоминания были не самыми приятными, а рассказывать и вовсе было трудно, но он не хотел, чтобы между ними оставались какие-то секреты.

— Виктор лежал без сознания в луже собственной крови, – продолжал граф. – Ева приказала поцеловать ей сапоги, чтобы убедиться, что он мертв, а я ее ручная собачка.

Николь перестала жевать, ужаснувшись бессердечности бывшей фрейлины. Красивой и утонченной дочери короля, которая замучила до полусмерти родного брата и желала унизить мужчину, которого любила. Теперь она была рада, что убила ее своей рукой, и угрызения совести, преследовавшие ее до сих пор, отступили навсегда. Если бы Ева вновь каким-нибудь чудесным образом ожила, Николь готова была застрелить ее еще раз, чтобы отомстить и за Кристиана.

— И я готов был поцеловать, – граф улыбнулся, потрогав скулу, на которой уже давно не было той ссадины, но в его памяти она осталась навсегда. – Она отпихнула меня, как паршивого пса. Так весело было. Все посмеялись. Но я не злился на них. Я рад был, что вовремя догадался, и Виктор остался жив. Если бы мне в голову пришло послать их всех подальше, они сразу бы разгадали мой блеф и сами добили бы его.

— Это ужасно, немыслимо, – прошептала Николь, прикрыв рот рукой.

— Ешь, это все уже в прошлом, – Кристиан улыбнулся, взглянув на короля. – Зато я понял, что он мне небезразличен. Я даже ревновать перестал. Вообще стал как-то странно себя чувствовать рядом с ним.

— Он знает обо всем этом? – спросила Николь, неохотно продолжив обед.

— Нет, зачем? Он и так меня любит, просто кокетничает, – усмехнулся Кристиан. – Ему нравится меня изводить. Строит из себя недотрогу, просто как ты.

— Вот, значит, что ты обо мне думаешь, – проговорил Виктор, не открывая глаз.

— Давно подслушиваешь? – спросил недовольно граф, взяв бутылку и начав пить прямо из горлышка, игнорируя золоченый кубок. Николь улыбнулась, подвинув ему тарелку с едой.

— Где-то с целования сапог, – ответил Виктор, открыв глаза и посмотрев на него. – Ты перестал мне за ушами чесать, вот я и проснулся.

— Ешь давай, скоро опять в седло, – Кристиан поднял колени, заставив его сесть. Виктор рассмеялся, поднявшись, и тоже взял бутылку.

— Да ладно, ты бы мне не рассказал, – произнес он. – А так я все узнал из первых рук.

— Рад, что тебе от этого весело, – Кристиан, казалось, был смущен. Николь это немало удивило.

— Почему ты сразу не признался? Зачем нужно было мучить меня? – спросил Виктор, глядя на него. – Я думал, что ты просто хочешь свести меня с ума и прибрать к рукам Николь.

— Я пытался тебе сказать, – хмуро отвечал граф, не глядя на них. – Тогда в шатре, когда мы только приехали в лагерь. Но Мадлена пришла так не вовремя.