Роберт Кеннеди хорошо осознавал опасность, угрожавшую его жизни. «Между мной и Белым домом — огнестрельное оружие», — сказал он незадолго до 5 июня 1968 года. Но он шел на этот риск, несколько недооценивая жесткую решимость ЦРУ. Официально он неоднократно заявлял, что считает выводы комиссии Уоррена относительно убийства своего брата правильными. С подчеркнутой сдержанностью относился Роберт Кеннеди и к расследованию, предпринятому окружным прокурором Нового Орлеана Гаррисоном. Но есть сведения, что в случае своего избрания Р. Кеннеди хотел начать новое расследование убийства президента. Вероятно, эта откровенность Роберта Кеннеди была слишком преждевременной, ибо никто не мог гарантировать, что информация о ней не достигла ушей ЦРУ, чем и был подан сигнал к новому преступлению, продолжившему длинный кровавый след Далласа. Ведь круги, которые стояли за заговором против Джона Ф. Кеннеди, не могли не быть встревожены двумя моментами в той политике, проводить которую обещал Роберт Кеннеди. Существенной была и позиция военно-промышленного комплекса[87]. ФБР же чрезвычайно охотно обеспечивало дела всемогущей спецслужбы США, и в своих «расследованиях» тщательно обходило классический закон криминалистики: «Qui bono?». Можно предположить, что многолетняя критика ЦРУ была вполне обоснованной. Использование исламского фанатика для совершения теракта в своих интересах — прообраз (или предтеча, или даже «спусковой механизм») многих и многих дальнейших действий ЦРУ, которое, как известно, вскормило не только «контрас» или африканских головорезов, но и талибов, и других мусульманских террористов, которые сейчас столь конкретно угрожают и США, и всему неисламскому миру.

Прежде чем перейти к печально знаменитому «Уотергей-ту», возможно, наиболее показательному для понимания кризиса «гуверовского» ФБР и одновременно показывающего наступление новых времен, вкратце осветим важную тему негритянского радикализма.

6 июня 1966 года неподалеку от Мемфиса был ранен тремя выстрелами негр Джеймс Мередит, четырьмя годами ранее добившийся, по личному распоряжению министра юстиции Роберта Кеннеди, права учиться в Оксфорде (штат Миссисипи). На этот раз он, вернувшись из Нигерии, устраивал шумно разрекламированный пеший поход на Джэксон-Сити.

Карета «скорой помощи» доставила пострадавшего в Мемфис, где врачи установили, что ранения не представляют серьезной опасности. Покушение совершил безработный бухгалтер из Мемфиса, белый фанатик-расист.

Выстрелы в безоружного путника вызвали среди афро-американцев серьезные волнения. Через три недели 15 тысяч человек прошли по улицам Джэксона. Во время демонстрации в Гринвуде Стенли Кармайкл, студенческий лидер, произнес свою знаменитую речь. «Мы призываем негров не ехать сражаться во Вьетнам, а оставаться в стране и сражаться здесь! — сказал он. — Если они бросят одного из нас в тюрьму, мы больше не будем вносить залог, чтобы освободить его. Мы пойдем к тюрьме, и сами освободим арестованного. И повсюду, где негры составляют большинство населения, мы используем любую ситуацию, чтобы захватить политическую власть в свои руки. Чего мы хотим? Власти черных!»

Лозунг «Власть черных!» быстро распространился по всей стране, достигнув и негритянского гетто Окленд около Сан-Франциско, где осенью 1966 года Бобби Сил и Хью Ньютон основали организацию «Черные пантеры». Вначале она имела только цель негритянской самообороны от нападений расистов и полиции. Члены первых групп носили нечто вроде формы: черные кожаные куртки с изображением пантеры на спине, черные брюки, черные береты. Некоторые почти постоянно

имели при себе небрежно перекинутые через плечо автоматы. В этой начальной фазе ФБР официально не придавало «Черным пантерам» особого значения. Но по прошествии нескольких месяцев отношение изменилось, когда газеты Компартии США подвергли критике сектантство «черной элиты» и партия стала стремиться найти общую с «пантерами» платформу для борьбы за гражданские права афро-американцев. С этих пор террористические и радикальные элементы в организации «Черные пантеры» были оттеснены на задний план. Руководящие деятели «пантер» во главе с Бобби Силом заявили, что как расовая дискриминация, так и эксплуатация трудящихся, коренятся в одной и той же капиталистической системе. «Пантеры» включились в борьбу против войны во Вьетнаме. Их программа включала также признание марксизма-ленинизма. И, наконец, «Черные пантеры» провели ряд мер, снискавших широкое признание: бесплатные завтраки для детей из гетто, шаги к введению бесплатной медицинской помощи, борьба против торговли и злоупотреблений наркотиками. Тут уж Гувер объявил «Черных пантер» «внутриполитическим врагом № 1».

В октябре 1967 года в Окленде произошло очередное столкновение полицейского патруля с группой «пантер». Загремели выстрелы: копы открыли огонь, «пантеры» ответили. Хью Ньютон из группы «цветных» был ранен в живот и потерял сознание. Был также ранен и скончался на месте один из полицейских. Когда прибыло полицейское подкрепление, копы опознали в потерявшем сознание негре одного из руководителей «Черных пантер», в результате чего почти обыденный инцидент превратился в политическое событие.

Ньютону было предъявлено обвинение в убийстве полицейского. Первый приговор гласил: 15 лет каторжной тюрьмы. Апелляция была удовлетворена[88], — после того, как Ньютон уже отсидел почти три года в карцере.

Бобби Сила судили по двум обвинениям. Во время Национального съезда демократической партии, проходившего в августе 1968 года в Чикаго, он организовал демонстрацию против войны во Вьетнаме. Она сопровождалась стычками с полицией и вандализмом. Бобби Сила обвинили в «организации бунта, выходящего за границы штата». В мае 1969 года Сил был в бюро организации «Черные пантеры» в Нью-Хейвене (штат

Коннектикут), когда внедренный в партию некто Джордж Сэмз[89]застрелил одного из членов «Черных пантер». Сила обвинили в подстрекательстве к этому убийству и участию в заговоре. Только в сентябре 1972 года апелляционный суд установил, что данный пункт обвинения несостоятелен.

В 1969 году полиция и агенты ФБР учинили расправу с «пантерами». Были убиты, преимущественно в своих квартирах, 12 функционеров этой партии. В полночь 4 декабря в Чикаго 40 вооруженных сотрудников ФБР окружили один дом и открывали огонь по каждому, кто появлялся у окна или в дверях. Были убиты Фред Хэмптон и Марк Кларк; один из них был председателем «Черных пантер» в Иллинойсе, другой — в Чикаго. Пятеро были ранены. 74 функционера «Черных пантер» получили в общей сложности 2594 года каторжной тюрьмы, а еще 204 человека ожидали приговора. В самой организации «Черные пантеры» произошли глубокие изменения, отчасти от разложения изнутри. ФБР внедрило в эту организацию своих агентов. В 1971 году Гувер заявил, что 10 процентов ее членов — «доверенные лица» ФБР. Среди «пантер» намеренно разжигались недоверие, склоки и взаимные подозрения. В результате действительно произошел развал организации. Нью-Йоркская группировка под руководством писателя Элдриджа Клайвера заняла ультралевую позицию. «Революция сегодня!», «Свобода придет только из дула винтовки!» — таковы были ее лозунги. Спасаясь от репрессий, Клайвер стал действовать из Алжира, а позже, весной 1973 года переселился во Францию. Его приверженцы время от времени получали от него указания относительно «революции». Для финансирования экстремистских акций Клайвер рекомендовал использовать выкуп за насильственно захваченные террористами самолеты.

Хью Ньютон съездил в Пекин и вернулся оттуда приверженцем Мао. Но своеобразным: если до этого Ньютон предполагал опираться на беднейших из бедных, то отныне он стал называть их «отбросами общества». Будущее, заявлял он, связано не с ними, а с «черным капитализмом». Ньютон стал пропагандировать создание фабрик «черных пантер» для выпуска обуви, сумок, предметов одежды и тому подобных вещей. Бобби Сил — единственный из видных деятелей «Черных пантер», кто открыто и с гордостью говорил о своем пролетарском происхождении. Но, находясь в тюрьме, он тоже заявил, что поддерживает только группу Хью Ньютона. Вскоре его выпустили из тюрьмы. Разумеется, они по-прежнему находились под надзором ФБР.