Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Пишу вамъ не своей рукой, п[отому] ч[то] я нездоровъ.

Левъ Толстой.

Печатается по дубликату подлинника, хранящемуся в ГТМ. Местонахождение подлинника неизвестно. Первая половина написана рукой М. Л. Оболенской, вторая рукой H. Л. Оболенского, с собственноручными поправками и подписью Толстого. На листе Н. Л. Оболенского надпись красным карандашем: «Дублик[ат]». В AЧ имеются листы копировальной книги с первой половины письма, переписанные рукой Н. Л. Оболенского, с одной незначительной собственноручной поправкой Толстого. Датируется по машинной копии, хранящейся в AЧ; дата совпадает с письмом Жоромской. Впервые опубликовано без обращения, последней фразы и подписи, без указания фамилии адресата и даты в книге: Л. Н. Толстой, «Для чего мы живем?», мысли о смысле жизни. Собрал В. Г. Чертков. Изд. «Посредник», М. 1906, стр. 3—5.

Ответ на письмо Жозефины Михайловны Жоромской из Риги от 22 сентября 1899 г.: «Дорогой Лев Николаевич! Пишет к Вам существо никому неизвестное, всеми презираемое и глупое до бесконечности. Происхождения я не знатного: дворянка Ковенской губернии и больше ничего. Воспитывалась в г. Риге, в текущем году окончила курс Ломоносовской гимназии, а теперь занимаюсь в управлении жел. дороги. Так как мои родственники, которых у меня четыре человека, ничем не знатны, да я сама не отличаюсь ни богатством, ни умом, ни красотой, то на меня никто не обращает внимания. А между тем у меня накопилось столько различных вопросов, и мне не к кому обратиться с ними. Основой всех этих вопросов является вопрос: какая цель человеческой жизни? Я прочла много книг, и ни одна из них не выяснила, зачем человек живет и к чему он стремится. По моему соображению, на этот вопрос можно ответить только с религиозной точки зрения. Человек сотворен по образу и подобию божию, с бессмертной душой, значит, в продолжение земной жизни он должен заботиться о душе. Между тем, не встретишь человека, который бы хоть сколько нибудь заботился о душе; у всех на первом плане материальное благосостояние, собирание денег и тому подобное. Каждый толкует о счастье, а никто не знает, чтò такое счастье и где его искать. Дорогой Лев Николаевич, я бы много, много чего написала Вам, потому что на душе у меня много всего накопилось, но я теперь сильно волнуюсь, и вот почему мне очень хочется, чтобы Вы удостоили мое письмо своим вниманием и на мои простые, глупые слова дали ответ. Если бы Вы знали, как меня тяготит эта пустая, бессмысленная жизнь, какую я теперь веду. Мне уже двадцать лет, а я еще не живу, а прозябаю [...] Пожалуй, по светским соображениям, мне, безызвестной, и не следовало бы писать к такой знаменитой личности, как Вы, но я рассудила: если к богу может обращаться всякий смертный, начиная с самого низкого, значит, к Вам тем более можно. Не покиньте меня, заблудившуюся, а я за Вас богу молиться буду».

1 «Евангелие» Матфея, VII, 12.

2 «Евангелие» Матфея, VI, 33.

3 В последние четыре фразы внесены изменения рукой Толстого. Первая редакция, в которой первая фраза соединена с предыдущей, такая: если не всегда, то все-таки въ нѣкоторыя лучшія минуты и чѣмъ больше будешь жить такъ, тѣмъ больше будешь испытывать разумность и радость такой жизни.

В письме от 22 октября Жоромская благодарила Толстого за «ответ разумный и верный» и просила дать совет, выходить ли ей замуж. «Для меня лично не понятно, зачем люди выходят замуж или женятся, и действительно ли брак — такое важное таинство, каким его считают, — писала она. — Ведь жизнь на земле прекратится один раз навсегда, и чем скорее бы это случилось, тем лучше, мне кажется; а люди, между тем, всё продолжают свое существование; в настоящее время такая масса людей, что скоро места не хватит на нашей планете. Вот и мне предстоит разрешить такой вопрос [...] Добрый, дорогой Лев Николаевич, Вы ведь позволите изливать перед Вами всякие душевные волнения, не правда ли? Пожалуйста, ответьте». На это письмо Толстой не ответил.

* 176. О. К. Клодт.

1899 г. Сентября 27. Я. П.

Дорогая Ольга Константиновна, письма ваши я получилъ, равно и послѣднее,1 какъ и всегда, съ радостью узнавая про вашу жизнь, направленную все въ одну и ту же хорошую сторону.2

Простите меня, что не отвѣчалъ вамъ, я все лѣто быль нездоровъ, и сейчасъ пишу вамъ не своей рукой, потому что болѣю.

Въ томъ же я виноватъ и передъ Арвидомъ, получивъ отъ него такое хорошее письмо.3

Передайте мою любовь ему и его брату,4 когда увидите ихъ. Пожалуйста, извѣщайте меня о себѣ, не сердясь на мою неакуратность. Все, что касается васъ, близко моему сердцу.

Левъ Толстой.

Печатается по подлиннику, хранящемуся в ГТМ. Секретка. Написано рукой М. Л. Оболенской, подпись собственноручная. Датируется по почтовому штемпелю: «Тула, 28 сентября 1899». Публикуется впервые.

Ольга Константиновна Клодт (р. 1856 г.) — единомышленница Толстого, тетка финского писателя Арвида Ернефельта. С 1887 по 1894 гг. была учительницей рисования в Петербургской мариинской женской гимназии (образование получила в Академии художеств). В 1896—1898 гг. занималась сельским хозяйством, с 1898 по 1900 гг., кроме того, обучала грамоте крестьянских детей; последующие годы занималась преподаванием рисования. Жила в Финляндии и в Петербурге; в настоящее время проживает на ст. Удельная Финляндской жел. дорога. С Толстым познакомилась в Петербурге, во время его приезда на проводы В. Г. Черткова, отправлявшегося в ссылку за границу. Виделась с ним впоследствии в Хамовническом доме Толстых и в Ясной поляне. См. письма 1898 г., т. 71.

1 Эти письма О. К. Клодт в архиве не обнаружены.

2 Клодт занималась преподаванием грамоты детям сторожа помещичьей усадьбы под г. Лугой, у которого она в то время жила.

3 Арвид Александрович Ернефельт, финский писатель, единомышленник Толстого. См. о нем письма 1895 г., т. 65 и письмо № 315. Упоминаемое письмо Ернефельта к Толстому в архиве не обнаружено.

4 Эро (Эрик) Александрович Ернефельт (Еего Järnefelt) (р. 1863 г.) — финский художник. Познакомился с Толстым в 1899 г. в Москве, во время своего путешествия вместе с братом, Арвидом Александровичем, по России и Кавказу.

* 177. А. Н. Коншину.

1899 г. Сентября 27. Я. П.

27 Сент. 1899 г.

Дорогой Александръ Николаевичъ, получилъ оба письма ваши, очень благодарю васъ за свѣденія, которыя вы мнѣ въ нихъ сообщаете. То, что вы строго, критически относитесь къ духоборамъ вообще и не поддаетесь тѣмъ увлеченіямъ, которыя свойственны людямъ нашего круга, мнѣ очень нравится. Жизнь нашего круга такъ дурна, такъ противна нашему нравственному сознанію, что мы склонны видѣть въ людяхъ, живущихъ другою жизнью, чѣмъ мы, проявленіе всего того, чего намъ недо стаетъ. Я никогда не вѣрилъ, чтобы населеніе въ 7, 8 тысячъ человѣкъ могло вдругъ все стать на степень высшаго христіанскаго сознанія. Естественно, что между ними должны быть люди очень нравственно высокіе и средніе и низкіе. То, что общественное мнѣніе между ними требуетъ высокой христіанской жизни, доказываетъ то, что людей высокой нравственности между ними больше, чѣмъ бываетъ обыкновенно. И то хорошо и радостно. То, что въ вашу партію попали «мясники»,1 очень жалко вообще для духоборовъ, такъ какъ это роняетъ ихъ въ общемъ мнѣніи, но хорошо для людей этой партіи, потому что и имъ, какъ и всѣмъ намъ, неизбѣжно идти по тому пути, по которому идутъ лучшіе духоборы.

Очень радъ за нихъ и за васъ, что вы рѣшили пробыть еще два мѣсяца въ Канадѣ. Вы, вѣрно, какъ были, такъ и будете имъ очень полезны.2

60
{"b":"228528","o":1}