Кто же тогда поможет ей с Маринкой? Все они такие, как Макс. Уроды, козлы, придурки! Все абсолютно. Она вышла на балкон подышать свежим воздухом, потому что уже начала задыхаться в стенах этой проклятой квартиры. Еще и работать с ним как-то… Может, стоило перевестись к Стефану? Он вроде нормальный был.

— Стефан! — вскрикнула Зара, на которую снизошла удивительная догадка.

Он мог помочь её Марине! Надо только попросить. Он мог, мог! Где бы взять его телефон? Девушка вышла с балкона, громко хлопая дверью от радости. Из гостиной разносилось пьяное сопение Макса. Очередное озарение вероломно вторглось в голову Зары. У него в телефоне должен был быть номер Стефана! Тихо пройдя в комнату на носочках, она стала искать телефон. Нашла его в кармане пиджака, который валялся на полу. Быстро пролистав список контактов, она увидела номер Стефана и быстро вбила его себе. Засунула телефон обратно в карман и вышла, бросив напоследок «Пьянь! И кобель» Максу.

Стефан не отвечал, поэтому Зара отправила ему смс со срочной просьбой о помощи. Теперь оставалось только ждать.

Самолет приземлился. Об этом по громкой связи объявили на весь аэропорт. Зара сидела, как на иголках, ожидая этих слов. Еще чуть-чуть — и она увидит свою сестру, свою самую родную и любимую девочку! События последних дней терялись при одной только мысли о Маринке. Будут ли у нее синяки? Будет ли она улыбаться? Возможно, синяки будут у нее самой, если Макс узнает, что она не на работе. Стефан сказал, что уладил этот вопрос, но Зара не верила ему. Что он мог сказать Максу, чтобы тот отпустил её? Как он был зол! До сих пор по коже бежали мурашки, стоило подумать о нём.

Он улетел сегодня. Было так грустно. Зара опустила взгляд, рассматривая грязный пол аэропорта. До этого все дни до отлета он просто с ней не разговаривал. Если и разговаривал, то называл другим именем. Зачем, зачем она пошла с Эндрю на этот гольф? Вот она, свобода. В том, что он, занимаясь сексом с ней, думал об Алисии. В том, что он теперь никогда не простит ей этого поступка. Сердце сдавил жгут боли, врезаясь в сосуды, раздавливая их и заливая грудную клетку кровью. Перед отъездом Макс занимался с ней сексом. Нет, любовью. Это было нежно и... совсем на него не похоже. В момент кульминации, когда она была готова на всё ради него, подарив последний поцелуй, он назвал её другим именем. Малышка, Али, любимая... Глаза увлажнились.

Сама толкнула его в постель к сопернице. Али — синоним ненависти. Зара закрыла глаза, успокаиваясь. "Сама виновата, сама... сама!!!" — твердила себе, лишь бы унять боль в груди. Как всегда, боролась ни за что. Ну, проиграла бы ему, и ладно. Он мужчина. Женщины и должны проигрывать мужчинам. В этом их сила. Она была слабой, поэтому сидела сейчас в аэропорту со слезами на глазах. Поэтому вспоминала его холодность и обидные слова, а главное — признание в том, что Алисия была ему небезразлична. Он сказал ей об этом перед самым отъездом. Окружающая обстановка приняла размытые очертания, и мысли девушки унеслись прочь из зала прилёта.

...Макс одевался в гардеробной, собираясь на встречу. К ней.

— Не уходи, пожалуйста, — попросила Зара, наступая на гордость, на самоуважение. Ещё просит его остаться после того, как он изменил ей!

— Почему я должен остаться? — не поворачиваясь, ответил вопросом на вопрос он. Ноль внимания, сосредоточен на застегивании рубашки.

— Ради меня, — тихо сказала она.

Мужчина усмехнулся и продолжил дальше возиться с рубашкой, теперь — запонки.

— У меня ничего не было с Эндрю, клянусь. Я почти сразу ушла. Спроси, у кого хочешь!

— Зачем? Мне плевать, — продолжал безразлично говорить он, рассматривая себя в зеркале.

— Хватит так разговаривать! — не выдержала девушка. — Хватит отвечать односложными предложениями! В конце концов, это ты изменил мне!

Макс смерил её презрительным взглядом и опять усмехнулся.

— Изменил? Тебе? Расскажи эту шутку кому-нибудь другому. — Бесцветный голос. —Кто ты для меня, чтобы тебе изменять?

— Не говори так, — прошептала Зара.

— А как мне говорить? — спокойно ответил он. — Алисия — моя девушка. Она не ходит с моими врагами на свидания. Особенно, когда я прошу её этого не делать.

— А ты просил меня?! Ты просто спрятал приглашение и в ультимативной форме приказал не ходить. — Обида так и сквозила в её голосе.

— Ты даже в такой форме не понимаешь. Как тогда с тобой разговаривать? — Перевёл взгляд на неё.

— Как с человеком, хотя бы. Всего лишь уважать мои права, мой выбор.

— По-моему, это было оговорено сразу. У тебя никаких прав и никакого выбора нет, — жестко сказал он. — Или я что-то путаю? — Приподнял в изумлении бровь.

Зара молчала, сомкнув губы от злости.

— Не путаешь. Просто... Я думала, что... Неважно. — Развернулась, чтобы уйти.

Его рука остановила её, сжимая до боли запястье.

— Продолжай. — Очередной приказ.

— Я думала, что между нами... Не знаю… что-то изменилось. — С надеждой посмотрела на него.

— Что именно изменилось? С чего ты это взяла? — Холодный тон.

— Изменилось во мне. Я... Мне больно от того, что ты хочешь другую женщину. О чём это говорит? Впрочем, всё это так, глупость... — Мысли Зары разбегались в разных направлениях.

Он не отрывал от неё взгляда, ожидая новых откровений, но она замолчала.

— Поэтому ты дала мне добро на секс с Алисией, да? Поэтому укатила с Маквойтом хрен знает куда, послав к черту всё, что там у тебя изменилось? — Голос вибрировал от злости.

— Это эмоции. Я забыла, что я вещь и должна тебя слушаться. Ты сам вдохнул в меня жизнь, а теперь приказываешь умереть... Скажи, тебе принёс удовольствие этот секс с ней?

— Да, — уверенно ответил Макс. — И я могу смело приказывать тебе умереть, ты же приказы не выполняешь, — фыркнул он.

— Не уходи, — повторила она. — Пожалуйста. Давай начнем заново. Я прощу твою измену.

Мужчина расхохотался.

— Простишь? — Новый приступ смеха. — Девочка моя, ты совсем умом тронулась? Кому, к черту, нужно твое прощение? — Завязал галстук и направился к выходу, снова игнорируя её.

— Ты всё равно уйдешь, да? Будешь обижаться, хотя я ничего плохого не сделала? — попыталась достучаться до него последний раз Зара.

— Обижаются люди, которые испытывают какие-то чувства. Мне же на тебя обижаться не за что. На работе должна быть каждый день с девяти. Я буду звонить и проверять, — надевая туфли, инструктировал её Макс.

— Ты выбираешь её? — Последний вопрос перед тем, как он уйдет.

— Да не выбираю я её! — повысил тон он. — Я давно её выбрал. Смирись с этим, малышка. И, так и быть, можешь общаться с Эндрю. Мне будет не до тебя.

Дверь за ним захлопнулась, а Зара еще долго стояла перед дверью и ждала его возвращения. Так всё было глупо и так по-детски. Почему бы просто не сломать себя, свой нрав ради него? Просто согласиться на его условия. Быть единственной, кто делает шаги навстречу — тяжело, но иначе не будет никакого движения в принципе. Сейчас они вернулись назад, в прошлое. Тот прогресс, что недавно наметился, начал переходить в регресс.

Девушка даже не догадывалась, что те же самые мысли занимали голову Макса. Он хотел сказать ей, чтобы она не верила ни единому слову, сказанному им. Она не вещь. И в нём тоже многое изменилось. Трудно было принять эти изменения, а она еще и не хотела помогать. И не желал он отпускать её с этим сукиным сыном никуда! Но ограничивать свободу больше он не будет. Выбор в её руках. Только сможет ли она сделать правильный выбор? Если Зара будет толкать его в постель к Алисии — так и быть, он уйдет. Хочет быть свободной? Никто не будет мешать. Париж, Алисия, её папаша... может, удастся избежать секса с ней? Тогда он был с ней под влиянием алкоголя. Да он даже не помнил ощущений! Какие-то непонятные движения внутри женского тела. В голове стоял шум бара и градус выпитого. Коктейль всевозможных напитков диктовал ему, что делать. Вернуться домой и увидеть, что её нет — не вариант. Слоняться по городу в поисках успокоения — тоже. Они с водкой решили, что лучше всего будет отомстить ей. За что — Макс и сам не знал. Просто за то, что она не хотела играть по его правилам и на его поле. Естественно, он понимал, что она всё узнает. Это и было его целью. Цель достигнута. Но где же тогда триумф и радостные возгласы? Где та радость от мести? Он не собирался себе врать. Его действительно ничто не остановило в тот день, даже не попыталось. Ни мысли о Заре, ни здравый смысл. Ничего. Он просто пошёл и переспал с Алисией. Но совесть мучила, стыдила его. Какого черта тогда эта совесть не остановила его перед тем, как прыгнуть в койку к Алисии? Гребаная совесть сама трахалась с Алисией, а на утро протрезвела и поняла, что сделала что-то не то. А назад уже не повернуть. Только вперед. К новым свершениям или... ошибкам.