– Бельэтаж, саботаж, абордаж, шпионаж… Массаж! – охотно поддержала Света новую игру.

– Пассаж, метраж, погонаж, пейзаж, – откликнулся Андрей.

– Пейзаж был! – тут же возмутился Лешка. – Коллаж, паж, тоннаж, страж. Вернисаж!

– Визаж, татуаж, – добавила Света.

– Монтаж. Купаж, – откликнулся Андрей.

– Декупаж, – вступила в игру Злата.

– Ага, а еще перекупаж, монокупаж, – ухмыльнулся Андрей.

– Ты просто не знаешь этого слова, а это – вид рукоделия, декорирование поверхностей с помощью бумажных картинок. И вот тебе: багаж, плюмаж, метранпаж, мандраж, сутаж, эпатаж, такелаж, бондаж!

– Все, сдаюсь, ты сразила меня наповал. Я и половины этих слов не знаю. Патронташ!

– Патронташ оканчивается на «ша», – улыбнулась, довольная, Злата: ей удалось поразить Андрея.

Щелк! Хрусть! Тресь! – раздалось в лесу.

Все дружно вскочили на ноги, пытаясь определить, откуда был звук. Стоило отвернуться от костра, как оказалось, что уже давным-давно стемнело, и, медленно, но верно со всех сторон к лагерю подступал густой, как манная каша, туман. Он клубился между черными стволами сосен, закручивался в спирали, создавая причудливые узоры, похожие на магические символы и тайные знаки… И при этом как будто светился, мерцал, притягивая к себе взгляд.

Бежать, бежать, бежать! Как тогда, когда возвращались из мертвой деревни. Только… Куда? Куда?! К старшим? Но где они? На Бесов Нос, поближе к другим туристам? Но это так далеко и… страшно. Злата чувствовала, как в крови бурлил адреналин, как напряглись все мышцы, но что делать, как и остальные, она не знала.

– Кто здесь?! – строго спросил Андрей дрожащим голосом.

Ответом ему был только шум ветвей да невнятное бормотание волн. Больше никаких звуков…

– А почему туман светится? – спросила у него Злата, чтобы хоть что-нибудь сказать, не молчать.

– Потому что он отражает лунный свет. Небо ясное. Сегодня полнолуние, – пояснил Леша.

Сегодня полнолуние…

– Зачем ты про это сказал!

– Я очертила круг, который нас защитит, – сообщила Света.

И вот от ее слов всем снова стало не по себе.

Снова ощущалось незримое присутствие чего-то. Если бы Злату спросили, как она его чувствует, она бы не смогла сформулировать, но почему-то сомнений не было: в лесу кто-то был. Там кто-то шевелился, дышал, находился…

– Свет, может, еще какой-то обряд провести, чтобы эту душу успокоить? Чтобы она от нас отстала… – робко предложил Леша.

– Я росла рядом с ведьмами, но сама я – не ведьма, не шаманка. Я ничего не умею… – призналась та. – И я сама… боюсь ее.

– Да заткнитесь вы! Я же просил: никаких страшилок! – снова возмутился Андрей. – Я…

И тут в тумане снова кто-то вздохнул и как будто переступил с ноги на ногу. И при этом едва слышно, тоненько охнул. А потом кто-то сдавленно чихнул…

– Там кто-то есть… Там точно кто-то есть, – шепотом сообщил Леша.

– Ага, Петя, Ваня, Саша и Даша пришли за вами, – отмахнулся Андрей.

В следующую секунду все оказались в первой подвернувшейся палатке (подвернулась палатка девчонок).

– Какого лешего ты вспомнил про мертвых детей?!

– Не поминай лешего, а то придет!

– Я хотел пошутить!

– И сам первый влетел в палатку!

– Это вообще ты во всем виновата со своими легендами!

– А ты нас на кладбище привел!

– Вы сами игру придумали «угадай могилу»!

– Я вас ненавижу!

И тут снаружи раздались шаги и какой-то нечеловеческий негромкий, но явно различимый вой.

– Ма-ама!!! – заорали все хором, отчаянно вцепившись друг в друга.

Злата лежала в палатке и слушала, как снаружи остальные вяло переругиваются, разводя костер и готовя завтрак. Вставать не хотелось. Но не потому, что ощутимо похолодало и моросил дождь, а потому что в голове у нее все перепуталось. Жила она себе спокойно до этого похода, ни в какую мистику не верила, а тут… Тут уже было бесполезно сопротивляться. Ведь она же сама – сама! – слышала и шаги, и дыханье, и вой. И даже, как ей показалось, видела маленькие фигурки в тумане за секунду до того, как вместе со всеми запрыгнула в палатку. Что было реальнее: заблудшая душа, которую слабый шаман вернул в этот мир, но не смог воссоединить с телом, или мертвые дети, пришедшие с кладбища в полнолуние? И то и другое – был кошмар, настоящий кошмар, о котором постоянно говорила Света.

Сколько можно прятаться от потусторонних сил, которые вышли на охоту и которые охотятся именно за тобой? Что делать, когда ты – не иная и даже не выросла в деревне с ведьмами и колдунами? Как сохранить жизнь и психику в целости и сохранности? Как и во что теперь верить? Если реальность упорно, упрямо доказывает, что иные миры существуют…

Златка слышала все разговоры в лагере. Света рассказывала старшим все: и про поход в заброшенную деревню, и про кладбище, и про чудовище, преследовавшее их в лесу, и про мертвых детей, и про заблудшую душу. Парни скупо, пытаясь выглядеть храбрецами, подтверждали ее слова: «Да, слышали, да, похоже…» Ларка с Наташей расспрашивали серьезно. Ну, по крайней мере, старались понять, что же так напугало младших. Дима с Костиком же ехидно насмехались над их страхами: они не верили ни в какие души и ни в каких детей. Злата лежала в палатке и чувствовала себя в безопасности. Пусть насмехаются сколько угодно, лишь бы не уходили никуда, не оставляли больше одних.

Вчера ночью парни с девчонками так и заснули в одной палатке. Парни, конечно, пытались обставить все так, как будто это девчонки боялись оставаться одни, но Злата-то знала: они сами ни за что не хотели высовываться наружу. Все-таки, как ни крути, палатка – это было пусть хлипкое, пусть одна видимость, но убежище. Так и спали все вместе.

Как-то так получилось, что заснула она между Андреем и Лешкой. Она, Злата Новикова, между двумя парнями! Жалко было только, что утром не смогла вспомнить никаких особых ощущений. А ведь это было удивительно – лежать рядом с Андреем, с парнем, который тебе нравится! Касаться его, слышать его дыханье… Наверное, удивительно. Ночью Златке было не до романтики и не до любви. А теперь… А что теперь? Не приставать же к нему с расспросами: «Дорогой, как тебе ночь, проведенная со мной?» «Фу! Какая глупость! – едва вслух не брякнула Злата. – Насмотрелась сериалов…»

И вообще, все как-то развивалось… не так. Слишком быстро. Слишком много всего и сразу. Перебор. То купались вместе, то за руку он ее брал, то уже сразу и заночевали в одной палатке. А что за этим стоит? Нравится она ему или нет? Как это узнать? Как остаться с ним наедине? Стоит ли начать самой расспрашивать или ждать, пока он начнет разговор? Посоветоваться со Светкой? С Ларкой? Или думать самой? И снова – вопросы, вопросы, вопросы без ответа.

– Эй, соня! Вставай! – позвала ее снаружи Ларка. – Мы кашу сварили!

Злата вылезла на свет божий и поежилась: снаружи было отвратительно.

– Какой кошмар, однако, какой кошмар, – бухтела Света, пытаясь раздуть затухающий под мелким дождиком костер.

Злата осмотрелась. Дима с Костиком заканчивали натягивать полиэтилен между соснами, соорудив подобие тента, закрывающего от дождя. Наташа с Лешей прятали под него дрова. Ларка помешивала кашу в котле. Андрей выглядывал из своей палатки, но вылезать не спешил.

После завтрака старшие сообщили, что в такую погоду им тащиться куда-либо лень, а потому они остаются в лагере. Света же стала агитировать остальных за то, чтобы сходить на Пери Нос: это недалеко, да и небо вроде как уже светлеет. Злата взмолилась неведомым здешним богам, чтобы предложение подруги поддержал Лешка и они бы ушли подальше. Тогда она сможет вдоволь наобщаться с Андреем, ведь у старших будут свои разговоры, и они не будут мешать. Но… Но Андрей почему-то радостно подскочил:

– Да, пошли на Пери Нос! А то мы уже и забыли, зачем сюда приехали. А мы приехали – петроглифы смотреть!