— Джио, идиот несчастный, — пробормотала она.

Без амулета мужество наверняка изменит ему. Она схватила его со стола и выбежала наружу, направляясь к надвратной башне и лестнице на бастионы. Улица под стеной была пуста, но сверху доносились голоса соотечественников, и Нерилла немного успокоилась, поняв, что не осталась одна.

Нерилла побежала к главной дороге и по ней устремилась к надвратной башне. Отворив дверь, она юркнула внутрь и с разбегу врезалась в Ауума. Он легко подхватил ее, но растерянность на его лице тут же сменилась узнаванием.

— Тебе нельзя здесь находиться, — сказал он. Выражение его лица выдавало внутреннее напряжение. — Ступай на склад; там ты будешь в безопасности.

— Я должна передать его Джио, — ответила Нерилла, показывая ему медальон. — Без него он пропадет.

— А где он? — спросил Ауум.

— На бастионах, переодетый одним из вас. Он говорил, что его позиция находится где-то со стороны реки.

— Давай я передам ему медальон, — предложил Ауум.

— Нет, — отказалась Нерилла. — Он — мой сын, и я должна помочь ему. Я должна сделать это сама. Я хочу посмотреть ему в глаза и увериться, что он останется жив.

Ауум поцеловал ее в лоб.

— И город этот — тоже твой. Я все понимаю. Иди, но пригнись и не задерживайся надолго. Слушай, что кричат наблюдатели, и прижмись к стене, если они подадут сигнал тревоги. Не рискуй понапрасну.

— Да благословит тебя твой бог, — ответила она.

Ауум разжал руки, и она поспешила к лестнице, ведущей на первый уровень. Но он заговорил опять, как раз перед тем, как она должна была скрыться из глаз.

— Не дай им себя убить, — сказал он. — Все, что я делаю сейчас — это для тебя.

Она улыбнулась и поднялась на последние несколько ступенек. К ней обернулись городские жители и гвардейцы Аль-Аринаар. Кое-кто зашикал на нее, но остальные были слишком заняты наблюдением за приближением врага и потому просто отвернулись.

— Джио, — сказала Нерилла. — Где мой Джио?

К ней вновь обернулся кто-то из гвардейцев. Это оказалась Пелин. Нерилла едва успела сдержать горестный возглас изумления. Пелин была вся мокрая от пота, но полуденная жара или тяжесть плаща на плечах были здесь ни при чем. Глаза ее ввалились, а лицо заливала ужасающая бледность. Она выглядела так, словно готова была сию секунду упасть в обморок, опираясь плечом на стену надвратной башни.

— Он вон там, со стороны реки, но лучше бы ты не ходила туда.

— Я должна, — ответила Нерилла.

Пелин ограничилась тем, что просто кивнула в ответ. Нерилла шагнула на бастион, но остановилась, чтобы накрыть ее ладонь своей.

— Сколько уже прошло дней?

Пелин сумела выдавить улыбку, но она получилась блеклой.

— Одиннадцать. Хотя мне кажется, будто минула целая тысяча лет.

— Ты выдержишь, — сказала Нерилла. — У тебя хватит сил, я знаю.

— Спасибо тебе, — прошептала Пелин.

Нерилла заспешила дальше, вдоль бастиона. Взгляд ее зацепился за почерневший участок земли перед воротами, и у нее перехватило дыхание. Они приближались, тысячи людей, думающие только о том, как бы убить ее. Они шли ровным строем, солдаты держали наготове мечи и луки, а маги за их спинами плели заклинания.

Они двигались тремя колоннами: одна шла прямо к воротам, другая повернула на запад, где тянулся открытый участок местности, который, как все они опасались, станет их самым уязвимым местом, а третья направлялась прямо к Джио и его друзьям. В каждом отряде насчитывалось больше сотни солдат, а магов с ними было столько, сколько она никогда не видела за один раз, даже в те тяжелые дни, когда пал Исанденет.

Они никогда не смогут разбить такую армию. Сейчас начнется самая настоящая бойня.

— Ты же не собираешься торчать здесь целый день, а?

Нерилла вздрогнула, приходя в себя. Оглянувшись, она заметила, что у входа в надвратную башню стоит Пелин и смотрит на нее.

— Нет, я…

— Поспеши, — сказала архонт гвардейцев. — А потом прячься. Времени осталось совсем мало.

Нерилла кивнула, сделала глубокий вдох и поспешила вдоль бастиона, на каждом шагу спрашивая, не видел ли кто ее Джио. Парапет вдоль стены был узким, и она продвигалась очень медленно. Примерно через каждые тридцать шагов к нему были приставлены лестницы, что еще больше затрудняло путь. Ей приходилось переступать через груды мечей и обходить прислоненные к стене пики и стрелы, то и дело извиняясь.

И вдруг она увидела сына. Он стоял, выпрямившись во весь рост, изображая собой могучего воина ТайГетен и не выказывая страха при виде приближающегося неприятеля. На поле под ними прозвучала команда, и армия остановилась.

— Джио!

Во внезапно воцарившейся тишине голос ее прозвучал неожиданно громко. Головы всех повернулись в ее сторону, а у Джио от изумления отвисла челюсть.

— Клянусь Гиал, мама, что ты здесь делаешь? — прошипел он, заливаясь жарким румянцем и оглядываясь на улыбки, уже заигравшие на лицах его друзей, несмотря на то что перед ними вот-вот должен был разверзнуться ад магической атаки.

— Ушел из дома и не почистил зубы, да, Джио? — поинтересовался один из них.

— Или мамочка принесла тебе сухие штанишки? — подхватил другой.

— A-а, знаю. Ты забыл обед на кухонном столе, правильно?

Пронзительный смех, неестественно громкий из-за охватившего всех напряжения, прокатился по бастиону.

Нерилла пропустила их зубоскальство мимо ушей и попыталась обнять сына, но он поспешно отстранился.

— Джио…

— Воины ТайГетен не обнимаются со своими матерями перед боем.

Нериллу охватил приступ гордости за сына. Она погладила его по щеке.

— Конечно, нет, прости меня. — Она вынула из кармана медальон. — Я принесла тебе вот это. Я не хотела, чтобы ты остался здесь без него.

Рука Джио метнулась к шее, а глаза у него изумленно расширились.

— Да хранит меня Инисс, я забыл его! — Нерилла надела медальон ему на шею и крепко взяла его за руки. Улыбка Джио осветила лица обоих. — Спасибо. Теперь я знаю, что останусь жив и увижу, как мы победим.

— Конечно, увидишь, — сказала она.

— Заклинания!

Тревожный крик прокатился здоль стены и вернулся обратно. Нерилла выглянула наружу. Солдаты опустились на одно колено. Маги остались стоять. Нерилла испытала странное ощущение, словно ее насквозь продувает теплый ветер, согревая ее. Маги ударили заклинаниями, и Джио потянул ее вниз, накрыв своим телом, когда оба скорчились у стены, молясь про себя, чтобы она выстояла.

От звуков летящих заклинаний кровь застыла у нее в жилах. Рев, перемежающийся свистом и сопровождающийся раскатами грома, становился все громче. В небе стремительно нарастало ослепительное синее сияние, и стена накрыла мать и сына глубокой черной тенью. Заклинания врезались в надвратную башню, ворота и пролетели у них над головами, падая уже в городе.

В десяти шагах от них зубцы стены разметало взрывом. В пролом рванулось пламя, сотрясая парапет и пожирая беспомощных защитников. Взрывная волна сбрасывала горящих заживо эльфов со стены во двор, и они падали, нелепо размахивая руками и ногами. Бастион дрожал, как в лихорадке, под градом ударов, которые обрушивались на него один за другим, и вот прямо под ними в стену врезалось заклятие льда. Нерилла услышала, как жалобно застонал металл, заклепки с громкими щелчками начали выскакивать из отверстий, а камни кладки разлетелись в пыль.

Огненные заклинания разорвались на крыше надвратной башни. Одно из них влетело прямо в проем, у которого стояла Пелин, пробило внутреннюю стену башни и расплескалось на главной улице. Второй взрыв потряс угол башни. Та устояла, но огонь хлынул внутрь. Нерилла услышала отчаянные крики и увидела, как эльфы охлопывают себя ладонями и прыгают с платформы, пытаясь сбить пламя, пожирающее их плоть.

Джио вцепился в нее обеими руками, враз позабыв о том, что только что изображал собой неустрашимого воина. Они смотрели, как огненные шары падают на их город. Вот от прямого попадания разлетелся на куски дом булочника Харина. Очередной шар свалился на крышу одного из пяти домов, стоявших тесной кучкой в гетто иксийцев, и поджег их разом, перепрыгивая с крыши на крышу. Третий упал прямо на балкон Второго здания суда, обрушив его, и закатился внутрь, где и взорвался; языки пламени в мгновение ока вышибли все ставни, а сотни бумаг обратились в пепел.