Фауна здесь не разнообразнее, чем на других островах Тихого океана: до сорока пород птиц - акклиматизировавшиеся попугаи и канарейки, летучие мыши, легионы крыс, неядовитые пресмыкающиеся, которых туземцы очень охотно употребляют в пищу, ящерицы в таком количестве, что неизвестно, куда от них деваться, и отвратительные тараканы, прожорливые, как людоеды. Зато хищных зверей совсем нет, и поэтому Пэншина не может не пошутить:

- Нашему губернатору, Сайресу Бикерстафу, следовало бы сохранить несколько пар львов, тигров, пантер и крокодилов и высадить их на Фиджи… Тем самым он только вернул бы полученное, - острова-то ведь принадлежат Англии.

Туземцы - смешение полинезийской и меланезийской рас - довольно красивы, хотя и не так, как на Самоа или Маркизских островах. Мужчины - с бронзовым, почти черным цветом кожи, с пышными вьющимися волосами, - отличаются высоким ростом и крепким сложением; среди них много метисов. Одежда их примитивна, часто на них только набедренная повязка или плащ из туземной ткани, так называемой «маси», вырабатывающейся из волокна особой шелковицы, которое идет только на изготовление бумаги. Ткань сначала получается чисто белая, но фиджийцы умеют красить ее и покрывать пестрым узором; она пользуется большим спросом на всех архипелагах восточной части Тихого океана. Следует добавить, что туземцы не брезгуют при случае одеваться в старые европейские обноски, попавшие сюда через старьевщиков Соединенного королевства или Германии. Парижанину не удержаться от веселых замечаний при виде фиджийцев, обезображенных потерявшими свою первоначальную форму брюками, истрепанными пальто или даже фраком, который, пережив разнообразные стадии упадка, заканчивает свое существование на плечах уроженца Вити-Леву.

- О таком фраке можно написать целый роман… - говорит Ивернес.

- Роман о фраке, который в конце концов так обкорнали! - добавляет Пэншина.

Что касается женщин, то они, несмотря на уэслианские проповеди, более или менее пристойно одеты в юбку и кофточку из той же маси. Они отлично сложены, и, обладая привлекательностью юного возраста, некоторые из них могут сойти за хорошеньких. Но какая отвратительная и у них и у мужчин привычка пропитывать известковым раствором свои черные волосы, превращая их таким образом в своего рода твердый головной убор, предохраняющий от солнечного удара!

Так же как их мужья и братья, они курят местный табак, пахнущий паленым сеном, и если папироса не торчит у них в зубах, то она воткнута в мочку уха, где у европейских женщин мы привыкли видеть бриллиантовые или жемчужные серьги.

Женщины большей частью находятся на положении рабынь, выполняющих самые тяжелые домашние работы, и еще не так давно их удавливали на могиле мужа, - это после того как они столько лет трудились, давая ему возможность бездельничать!

Много раз во время экскурсий по окрестностям Сувы, которым были посвящены целых три дня, наши туристы пытались войти в туземную хижину. Однако их неизменно отталкивал отнюдь не недостаток гостеприимства со стороны хозяев, но дарящий там ужасный запах. Кокосовое масло, которым натерты тела туземцев, близкое соседство свиней, кур, собак, кошек в зловонных соломенных хижинах, удушливый дым горящей смолы «даммара», которой они освещаются… нет! Вынести все это невозможно. К тому же, подсев к фиджийскому очагу, пришлось бы для соблюдения вежливости омочить губы в чашке с «кавой», обычным фиджийским напитком. Не говоря уже о том, что эта жгучая кава из сушеного корня перечного дерева совершенно непереносима для европейской глотки, надо принять во внимание также способ ее приготовления. Разве не вызывает он непреодолимого отвращения? Ведь перец не размалывают, его разжевывают, растирают между зубами, а затем выплевывают в сосуд с водой и угощают вас с дикарской настойчивостью, да так, что не откажешься. А дальше остается только выразить благодарность ходячим на всем архипелаге выражением: «Э мана ндина», - иначе говоря: «Аминь».

Тут мы еще раз упомянем о тараканах, которыми кишат соломенные подстилки; о белых муравьях, которые грызут эту солому, и москитах, целых сонмах москитов, которые сомкнутыми рядами покрывают стены, пол и одежду туземцев.

Нечего удивляться поэтому, что «Его высочество», увидев ужасных насекомых, восклицал с тем нарочито комическим акцентом, к которому прибегают английские клоуны:

- Мьюстик!… Мьюстик!… [63]

Словом, ни у его товарищей, ни у него самого не хватило мужества зайти в фиджийские хижины. Таким образом этнографические штудии остаются незавершенными, даже ученый муж Фрасколен отступился, почему здесь в его воспоминаниях о путешествии остается белая страница.

Casus belli [64]

Пока наши артисты увлекались прогулками и изучали нравы архипелага, некоторые из именитых граждан Стандарт-Айленда все же решили завязать отношения с местными властями. «Папаланги» - так называют на этих островах чужеземцев - могли не опасаться дурного приема.

Европейские власти представлены прежде всего генерал-губернатором, являющимся одновременно английским генеральным консулом для всей западной группы островов, которая находится под протекторатом Соединенного королевства. Сайрес Бикерстаф не счел необходимым нанести официальный визит консулу. Встретившись, они посмотрели друг на друга сердито, как две фаянсовые собачки, но дальше этого отношения между ними не пошли.

Что касается германского консула, одного из крупнейших коммерсантов страны, то тут дело ограничилось обменом визитными карточками.

Во время стоянки семейства Коверли и Танкердонов устраивали экскурсии в окрестности Сувы и в леса, покрывающие горы до самых вершин.

По этому поводу господин директор высказывает в беседе со своими друзьями-музыкантами весьма справедливое замечание:

- Наши миллиардцы потому и падки до прогулок в горы, что местность на Стандарт-Айленде слишком ровная… Слишком все плоско, однообразно… Но я уверен, что со временем на нем соорудят искусственную гору, которая поспорит с самыми высокими вершинами Океании. А пока что наши граждане, всякий раз как только представляется возможность, стараются забраться на высоту нескольких сот футов и подышать чистым и живительным воздухом… Видимо, этого требует человеческая природа.

- Отлично, - отвечает Пэншина. - Но разрешите дать вам один совет! Когда вы будете воздвигать вашу гору из стальных листов или алюминия, не забудьте устроить внутри небольшой вулкан… вулкан с бенгальскими огнями и фейерверком…

- А почему бы и нет, господин насмешник?… - отвечает Калистус Мэнбар.

- Да я же как раз и говорю: почему бы и нет?…

Само собой разумеется, Уолтер Танкердон и мисс

Ди Коверли принимают участие в экскурсиях и при этом идут всегда под руку.

На Вити-Леву туристы осмотрели достопримечательности столицы, например «мбуре-калу», - то есть храмы духов, а заодно и постоянное место политических собраний. Эти постройки, воздвигнутые на упорах сухой каменной кладки, сделаны из бамбуковой плетенки, балки украшены растительным орнаментом, а искусно размещенные брусья поддерживают соломенную кровлю. Туристы посетили также больницу, где прекрасно соблюдаются все правила гигиены, и ботанический сад, амфитеатром расположенный на высотах за городом. Часто прогулки эти продолжаются до темноты, и тогда обратно приходится идти с фонарем в руках, как в доброе старое время. На островах Фиджи городские власти еще не дошли до газометра, рожков Ауэра, дуговых фонарей, ацетилена, но все это не замедлит появиться - «под просвещенной опекой Великобритании!» - саркастически замечает Калистус Мэнбар.

А что во время этой стоянки поделывают капитан Сароль, его малайцы и новогебридцы, принятые на Самоа? Ничего особенного. Они не съезжают на берег, так как им хорошо знаком Вити-Леву: они уже бывали на нем во время каботажных плаваний либо работали там на плантациях. Они предпочитают оставаться на Стандарт-Айленде и всё обследуют его, усердно посещая город, порты, парк, поля, батареи Кормы и Волнореза. Еще несколько недель, и благодаря доброжелательному отношению Компании, благодаря губернатору Сайресу Бикерстафу эти славные люди, после пятимесячного пребывания на пловучем острове, высадятся на родном берегу.