В течение целой бесконечной недели Стандарт-Айленд не переставал вращаться вокруг центра, а центр его - Миллиард-Сити. Поэтому город всегда полон народа, который ищет в нем спасения от тошноты - ведь в средней части острова вращение ощущается меньше всего. Тщетно коммодор Симкоо и полковник Стьюарт пытались вмешаться в распрю между двумя мэрами, засевшими в одном муниципалитете. Ни один не пожелал спустить флага… Воскресни сам Сайрес Бикерстаф, - и его усилий оказалось бы недостаточно, чтобы поколебать это ультраамериканское упрямство.

А в довершение всех бед, в течение последних восьми дней небо все время затянуто облаками и поэтому нельзя определить широту и долготу… Коммодор Симкоо не знает теперь точного местоположения Стандарт-Айленда. Мощные гребные винты тянут его в противоположные стороны, слышно, как дрожат самые стенки кессонов. Жители не решаются расходиться по домам. Они переселились под открытое небо. Парк переполнен людьми. С одной стороны раздаются крики: «Ура Танкердону!», с другой: «Ура Коверли!» Глаза мечут искры, кулаки сжимаются. Неужели среди окончательно обезумевшего населения начнется гражданская война со всеми ее ужасами?

Как бы там ни было, ни те, ни другие не желают видеть близкой опасности. Никто не уступит, пусть даже «жемчужина Тихого океана» разлетится на тысячу кусков! Она будет вертеться и вертеться, пока динамо из-за отсутствия тока не перестанут вращать винты…

Среди всеобщего возбуждения, не принимая в нем никакого участия, Уолтер Танкердон терзается ужасной тревогой. Не из-за себя, а из-за мисс. Ди Коверли страшится он внезапного взрыва, который может уничтожить Миллиард-Сити. Уже неделю он не виделся с той, которая была его невестой и должна была стать его женой. Сколько раз в полном отчаянии умолял он отца не упорствовать и отменить свое злосчастное распоряжение. Но Джем Танкердон прогнал его, не желая ничего слышать.

В ночь с 27 на 28 марта, воспользовавшись темнотой, Уолтер пытается пробраться к молодой девушке. Он хочет быть рядом с ней, если произойдет катастрофа. Проскользнув через толпу, заполняющую Первую авеню, он проникает во вражескую часть города, чтобы добраться до особняка Коверли…

Перед самым рассветом взрыв чудовищной силы сотрясает атмосферу до самых высоких ее слоев. Не выдержав непосильной нагрузки, котлы левого борта взлетели на воздух вместе со всеми машинными зданиями. И так как источник электрической энергии с этой стороны внезапно иссяк, половина Стандарт-Айленда погрузилась в глубочайший мрак…

Если машины Бакборт-Харбора вышли теперь из строя вследствие взрыва котлов, то машины Штирборт-Харбора в целости и ничуть не повреждены. Правда, это все равно что остаться вовсе без двигателей. Имея винты только с правого борта, Стандарт-Айленд будет попрежнему кружиться на месте, не продвигаясь вперед.

Несчастный случай в Бакборт-Харборе еще ухудшил дело. Ведь если бы обе машины Стандарт-Айленда могли работать одновременно, достаточно было бы соглашения между партией Танкердона и партией Коверли, чтобы покончить с таким положением вещей. Двигатели вновь обрели бы добрую привычку работать в лад, и пловучий остров, потеряв всего несколько дней, снова взял бы направление на бухту Магдалены.

Теперь же совсем другое дело. Даже если бы соглашение и состоялось, плавание становится невозможным, так как коммодор Симкоо не располагает двигателем достаточно мощным, чтобы вывести остров из этих далеких морей.

И если бы еще Стандарт-Айленд в течение последней недели действительна оставался неподвижным, если бы ему удалось встретиться с долгожданными пароходами, тогда, возможно, он достиг бы Северного полушария…

Но это не так. Сегодня астрономические наблюдения показали, что за время длительного вращения вокруг своей оси Стандарт-Айленд переместился в южном направлении. От двенадцатой параллели он продрейфовал к семнадцатой.

Действительно, между Ново-Гебридским и Фиджийским архипелагами существуют течения, возникающие благодаря близости обоих архипелагов друг к другу и распространяющиеся к юго-востоку. Пока машины работали согласно, Стандарт-Айленд без труда преодолевал эти течения. Но с момента, когда началось вращение, пловучий остров стало неодолимо относить к тропику Козерога.

Узнав это, коммодор Симкоо не стал скрывать серьезности положения от всех честных людей, которых мы назвали нейтральными. И вот что он им сказал:

- Нас отнесло на пять градусов к югу. Между тем здесь, на Стандарт-Айленде, я не в состоянии сделать того, что может сделать моряк на пароходе, если его машины остановились. Наш остров не имеет парусного оснащения, которое позволило бы использовать силу ветра, и мы сейчас во власти течения. Куда оно нас занесет? Не знаю. И пока пароходы, посланные из бухты Магдалены, тщетно ищут нас в условленном месте, мы со скоростью восьми или десяти миль в час дрейфуем в сторону самых пустынных и отдаленных областей Тихого океана.

Так в нескольких фразах Этель Симкоо определил обстоятельства, которые он бессилен изменить. Пловучий остров подобен теперь гигантскому обломку кораблекрушения, отданному на произвол течений. Если течение направляется на север, его отнесет к северу, если оно распространяется к югу, он попадет на юг, - и может даже оказаться у крайних пределов Южного полярного моря. И тогда…

Положение вещей скоро становится известно населению - и в Миллиард-Сити и в обоих портах. Все остро ощущают, чем оно грозит. Страх перед новой опасностью производит - что весьма свойственно человеческой природе - некоторое умиротворение в умах. Теперь уже никто не помышляет о кровавых братоубийственных схватках, и если ненависть между противниками не угасла, она все же не выльется в насильственные действия. Мало-помалу жители возвращаются к себе - в свою часть города, в свой квартал, в свой дом, а Джем Танкердон и Нэт Коверли отказываются от борьбы за первенство. Поэтому по предложению самих губернаторов совет именитых принимает единственно разумное решение, которое подсказывают обстоятельства: он передает бразды правления коммодору Симкоо, и этому одному руководителю отныне доверяется спасение Стандарт-Айленда от гибели.

Этель Симкоо без колебаний принимает на себя эту обязанность. Он рассчитывает на самоотверженность своих друзей, своих офицеров, всего своего персонала. Но что может он предпринять на огромном пловучем сооружении площадью в двадцать семь квадратных километров, которое потеряло управление, лишившись двигательной силы?…

И, в общем, не есть ли все это окончательный приговор Стандарт-Айленду, который считался до последнего времени шедевром кораблестроительного искусства, а теперь стал игрушкой ветра и волн?

Правда, в происшествии повинны не силы природы, ибо с первых же своих дней «жемчужина Тихого океана» всегда победоносно противостояла ураганам, бурям и циклонам. Причиной всему - внутренние разногласия, борьба миллиардеров за власть, исступленное упрямство, с которым одни рвались на юг, а другие на север! Только их ни с чем не соизмеримая глупость привела к взрыву котлов!

Но что толку в упреках? Прежде всего надо отдать себе отчет в размере аварии, которая произошла в Бакборт-Харборе. Коммодор Симкоо собирает своих офицеров и инженеров. К ним присоединяется король Малекарлии. Король-философ ничуть не удивлен, что людские страсти привели к такой катастрофе!

Комиссия направляется туда, где возвышались энергетическая установка и машинное помещение. Взрыв выпаривательных аппаратов, подвергшихся крайнему перегреву, все уничтожил, явившись к тому же причиной гибели двух механиков и шести кочегаров. Столь же безнадежно вышла из строя установка, вырабатывавшая электрическую энергию для самых различных потребностей этой половины Стандарт-Айленда. К счастью, динамо правого борта продолжают еще работать, и, по словам Пэншина, Стандарт-Айленд «отделался потерей одного глаза»!