– Не надо, Салливан, нельзя… О, Сал, ну поцелуй же меня, умоляю.

Он, уже не сдерживаясь больше, впился ей в губы, и целовал жарко, жадно, безумно. Какая-то штуковина на его груди уколола обнаженное плечо Кэй.

– Никто в жизни меня не целовал, как ты, малышка, – жарко шептал он. – Ты ведь знаешь, что мне нравится, а, родная?

– Да, Сал, о да… – шептала она, изнемогая от счастья и любви.

– Я хочу всю исцеловать тебя, Кэй, всю, чтобы ни единого местечка не осталось…

Плотно закрыв глаза, она с силой обхватила голову Салливана, словно бессознательно направляя его губы ниже, ниже, к набухающим грудям, жаждущим его поцелуев. Ресницы у Кэй затрепетали, и по всему телу пробежала крупная дрожь.

– Эй, Уорд, – послышался снаружи голос Джеффа Кернза, и в дверь громко забарабанили.

– О Боже! – в ужасе выдохнула Кэй.

– Иду, Джефф. – Голос Уорда прозвучал почти спокойно. – Жди там, сейчас оба будем. – Пытаясь справиться с дыханием, Салливан наконец застегнул крючки на ее платье.

– Все в порядке, – прошептал он.

Кэй повернулась к нему, и Салливан поморщился. На плече у нее краснела свежая царапина от его шерифской звезды.

– Извини.

Кэй сразу поняла, что он имеет в виду не только царапину. Не давая ей ответить, Салливан поднял с пола шляпу, взял со стола свернутое лассо и увлек Кэй к двери.

Джефф Кернз, одетый под пианиста из старых салунов, ожидал их, скрестив руки на груди.

– А я уж было подумал… – Джефф не договорил: при виде Салливана и Кэй в глазах его заплясали веселые огоньки, на губах расплылась плотоядная улыбка.

– Попробуй только сказать что-нибудь. – Салливан угрюмо посмотрел на приятеля.

Тот промолчал, даже ладонь прижал к губам, но все же подмигнул Кэй, и она ответила счастливой улыбкой. Джефф взял ее под локоть, скорчил Салливану гримасу и театрально прошептал:

– Лучше не обращать на него внимания, тогда, может, отстанет. Что-то мистер Уорд не в себе нынче. То ли кофе с утра перепил, то ли…

– Хватит, Джефф, – прорычал Салливан.

Представление удалось на славу. Толпы людей, высыпавших на улицы и площади города, встречали шумными аплодисментами гигантские платформы, украшенные цветами, оркестры со всех концов штата, конные отряды, акробатов и клоунов.

Платформа радиостанции “Кью-102” двигалась в самом конце процессии, поэтому опоздание Салливана, Кэй и Джеффа почти никто не заметил.

– Как вас следует понимать, Салливан Уорд?.. – Увидев рядом с шефом Кэй и Джеффа, секретарша осеклась.

– Не сейчас, Дженел, – отрывисто бросил Салливан.

– Действительно, сейчас в эту клетку лучше не соваться. Не так ли, Кэй? – страшным шепотом проговорил Джефф, а Салливан, не вымолвив больше ни слова, решительно зашагал к коновязи, где его ждал черный жеребец.

Все еще ощущая вкус поцелуев, от которых даже припухли губы, Кэй дипломатично заметила

:– Это моя вина, Дженел. С костюмом никак не могла справиться, ну и Салливан мне помог.

– Ясно. – Секретарша бросила на нее понимающий взгляд.

– Обеими? – невинно осведомился Джефф.

– Что обеими? – Обеими, спрашиваю, руками помогал? – пояснил Джефф, подсаживая Кэй на платформу.

Там за круглым зеленым столом играли в карты, разложив перед собой фишки и потягивая слабый чай, Дейл Китрелл, Даллас Найт, Туз Пик и парень из коммерческой службы. Роль крупье исполняла Шерри Джонс. На ней было голубое платье из парчи и черное боа, свисавшее с шеи до самого пола.

За гладко отполированной стойкой бара стоял Сэм Шалтс. Приветливо улыбнувшись Кэй, он вытер и без того кристально чистый бокал.

Джефф усадил Кэй на стойку.

– Между прочим, – зашептал он ей на ухо, – Салливан предупредил вас, что, проезжая мимо, собирается накинуть на вас лассо и…

– Как это? – Кэй от души надеялась, что это всего лишь шутка.

– Уорд начинает меня беспокоить. В последнее время он сделался таким рассеянным. – Джефф подкрутил накладные усы и похлопал Кэй по руке. – Как только увидите его, сразу поднимайте руки, так ему легче будет вас поймать.

– Однако же… – Кэй плотно стиснула зубы. – Я здесь ни при чем. – Джефф комично пожал плечами, сбросил подтяжки и сел за старенькое пианино.

Кэй, закинув ногу на ногу, приветствовала зрителей. При виде ее вызывающего одеяния люди зазывно свистели, и уже во второй раз за сегодняшний день Кэй отругала себя за то, что не выбрала наряд поскромнее. Впрочем, публике явно нравился такой костюм, прохожие выкрикивали ее имя и подбегали к медленно плывущей платформе взять автограф, пожать руку, выразить свое восхищение их с Салливаном утренней передачей.

В Калифорнии у Кэй были мужчины – одни по-настоящему красивые, другие просто симпатичные, третьи забавные. Кое с кем случалось и поцеловаться, и это было приятно, но в жизни ее оставался только один мужчина, и звали его Салливан Уорд, Он не только лишил Кэт невинности, он взял в плен сердце Кэй.

И вот теперь снова разбудил дремавшую все эти годы страсть. Тлеть-то она всегда тлела, но порой Кэй почти забывала, каково это – принадлежать ему, целоваться с ним. И вот – все снова…

– Эй, Салливан! – послышался чей-то голос из толпы” – А где твоя партнерша? Обернувшись, Кэй выхватила взглядом внушительную фигуру, – восседающую на великолепном вороном жеребце. Салливан медленно приближался к платформе. Кэй вцепилась в деревянную стойку. Лихо сдвинув шляпу набок, обнажив в улыбке белоснежные зубы, Салливан слегка натянул поводья.

– Вы правы, моя славная партнерша всегда должна быть рядом. – Губы его скривились в мефистофельской усмешке, и Кэй мгновенно залилась краской, уловив подтекст этой небрежно брошенной фразы.

Салливан осадил лошадь, ухватился одной рукой за луку седла и посмотрел – а вслед за ним и собравшаяся публика на нервно улыбавшуюся Кэй. Помахав зрителям шляпой, Салливан выпрямился, накинул на руку лассо, достал из кармана сигару, закурил и неторопливо выпустил дым замысловатыми кольцами. Толпа взревела. Салливан мастерски исполнял свою роль.

– Так, – растягивая слова, заговорил он, – не кажется ли вам, ребята, что шерифу следует заняться этой крошкой – просто потому, что она так неприлично красива? Как вы считаете? Раздались аплодисменты и свист. Салливан накрутил поводья на руку и, слегка сдавив коленями бока лошади, тронулся к платформе. Он размотал лассо и принялся раскручивать его над головой. Продолжая попыхивать сигарой, Салливан не сводил с Кэй прищуренных глаз.

Завороженная вместе с публикой его игрой, Кэй совершенно забыла, что надо поднять руки. Чувствуя, как бешено колотится сердце, она разрывалась между желанием оказаться рядом с Салливаном и страхом перед лошадью.

Когда в результате точно выверенного броска веревка затянулась вокруг ее талии, Кэй заморгала и болезненно поморщилась. Локти прижало к бокам, и чувствовала она себя сейчас как пойманная бабочка в сачке. Салливан подъехал к платформе вплотную, поднялся в седле и одним быстрым, плавным движением сдернул Кэй со стойки.

Кто-то негромко вскрикнул – кажется, она сама. Салливан отбросил наполовину выкуренную сигару и, прижав Кэй к себе, горячо прошептал ей на ухо:– Не бойся, малышка. Я не дам тебе упасть.

И действительно, упасть ей Салливан не дал, напротив, устроил со всеми удобствами. До конца представления Кэй, счастливая, освободившаяся от всех страхов и исполненная самых радужных надежд, сидела вместе с ним на лошади.

Да и чего ей бояться? Мужчина, которого она любит, крепко обнимает ее. Кэй не сомневалась что как только представление закончится и они с Салливаном останутся наедине…

Женщина до кончиков ногтей, Кэй уже предвкушала, что наденет в этот главный в своей жизни вечер. Она была совершенно убеждена, что Салливан поведет ее куда-нибудь поужинать, либо они сядут за стол у нее дома. О Боже! А ведь ей абсолютно нечем накормить гостя. В доме хоть шаром покати. Придется сбегать в супермаркет и накупить всякой еды. А уж об остальном Салливан сам позаботится.