Нимало не таясь, проламываясь через тесно сплетенные ветки, как медведи, в его сторону шли два человека. Одеты по-деревенски, с топорами. Кстати, об одежде… Ти'арг посмотрел, что было на нем самом. Что ж, ничего ужасного… главное — не военная форма. Джелла ему подобрала из вещей брата некий гибрид между домашним костюмом и пижамой, очень удобный для дома, хотя в лесу немного экстравагантный.

Двое пришедших остановились неподалеку от Ти'арга, видимо, выбрав себе подходящее дерево. Он раздумывал, как лучше поступить — обратиться к ним (придется же, в конце концов, рано или поздно выйти к людям) или пока присмотреться. Кстати, начало знакомства лучше будет срежиссировать… Появилась одна мысль…

Когда один из пришедших принялся рубить дерево, Ти'арг прикинул, как лучше направить падающий ствол. Дерево должно было начать падать на одного из них, слегка изменив изначальную траекторию. Но только задеть, а не придавить, поскольку наемник видел себя в этой ситуации все же спасателем, а не могильщиком.

Наемник произнес нужное заклинание, незаметно обозначив рукой вектор падения. Дерево под ударами топора затрещало, ствол переломился и начал падать… Но совсем не туда, куда наметил Ти'арг, а отчего-то прямо на него. Он успел отскочить и даже успел мимолетно изумиться, отчего так неправильно сработало заклинание. Тяжелый удар все же пришелся вскользь по голове… Как сквозь пелену тумана маг слышал, что двое лесорубов испуганно переговариваются, потом почувствовал, как дерево приподнимают, а его вытаскивают и несут куда-то… Пришел в себя он в тряской, широкой крестьянской телеге. Тут же были дрова, сложенные и связанные веревкой. Один из лесорубов сидел рядом с Ти'аргом, второй правил лошадью. "По крайней мере, не бросили в лесу", — подумал маг и снова закрыл глаза.

…Однажды, недели три-четыре назад, еще в Граниане, случайно оказавшись в антикварной лавке, Ти'арг наткнулся на старинную акварель "Эль-Риенна весной". Запомнились ему светлые здания, тонущие в зеленом мареве молодой листвы, изогнутые веселые мосты над городскими речками, голуби на площади, Дальняя Гавань и белые паруса… И вот сейчас он здесь, в этом городе, который называют "прекраснейшим" — и это самое точное слово. Маг видел и площади с безмятежно прохаживающимися по ним упитанными голубями, фонтаны, на дне которых серебрятся под водой десятки брошенных монет, высокие мосты с изящными оградами над речками, то и дело превращающимися в рукотворные водопады. Паромобилей и дирижаблей почти нет, на улицах стучат колесами повозки, запряженные лошадьми; можно увидеть и смирных осликов, тянущих небольшие тележки. Дома — старые, кое-где обветшалые и с обсыпавшейся штукатуркой на фасадах, с внутренними двориками, тенистыми и зелеными…

В одном из таких домов Ти'арг и поселился.

…Сначала маг думал остаться на какое-то время в деревне, куда его привезли добродушные братья-лесорубы. Ему требовались деньги на обратный портал, а значит, приходилось приниматься за магическую работу… Деревня была многолюдная, зажиточная, дело бы ему тут нашлось. Опять же, отчего не наведаться иногда и в ближайший городок. Так представлял наемник свою жизнь в ближайшие месяц-два, когда сидел на кухне небедного деревенского дома, за широким столом, накрытым отглаженной скатертью, рядом с большой каменной печью. На стене — прибиты полки, а на них — множество вычищенных, с блестящими боками кастрюль, кастрюлек и сковородок; пахло здесь теплым хлебом и запеченным мясом. Перед наемником стояла огромная кружка с пивом и глубокая глиняная тарелка с гречневой кашей. В общем, как ему показалось, тут он наверняка не пропадет.

И однако через пару дней Ти'арг уже ехал в столицу, сидя в повозке одного из соседей добросердечных братьев, имея в кармане несколько заработанных монет и не зная, что будет завтра… Крестьянин, везший на продажу свиней — те сидели в деревянной клети рядом с Ти'аргоми беспрерывно разноголосо хрюкали — был неразговорчив. Да магу и не хотелось ни с кем говорить — слишком много появилось такого, что следовало бы обдумать.

Провожая его в дорогу, братья-лесорубы покачивали головами, с сомнением посматривая на мага. Они дали ему кое-что из одежды, что, конечно, "не очень-то годится такому господину, да больше ничего нету", и те три-четыре монеты, которые невесело позвякивали сейчас в карманах старой куртки.

Ти'арг глядел в голубое небо, на тянущиеся и меняющие форму облачка, и, стараясь не слышать хрюканье и сопенье бессловесной живности, думал, думал…

Все началось с того дерева, которое падало совершенно не туда, куда наметил маг, но тогда показалось, что это — странная случайность. Ладно… Но потом — свалившийся чуть не на голову ему чугунный горшок. Выстрелившее ружье — которое как раз и принесли заколдовать от случайного выстрела — и пуля, чиркнувшая по виску Ти'арга. Не рана, царапина, но ведь могло бы быть… Пьяный кузнец — его Ти'арг, по просьбе жены, должен был привести в человеческое состояние. Кузнец распахнул дверь бани, где он забаррикадировался с огромной бутылью самогонки, полез прямо на Ти'арга и тянулся к его горлу своими трясущимися от многодневной пьянки руками… Ти'арг скрутил его, но подумал — тенденция, однако, наметилась. И, наконец, снова в доме лесорубов. Длинный нож, которым наемник разрезал краюху хлеба, не то вырвался, не то выскользнул — и сильно полоснул по руке — от запястья чуть не до локтя. Кое-как остановив кровь и перевязав рану, наемник принялся рассматривать нож, прочел над ним несколько заклинаний, проявляющих магию. Кое-что стало понятно… для большей уверенности, конечно, неплохо было бы пойти в лес и рассмотреть то, по непонятной траектории свалившееся дерево, ружье соседа… (ну да — и еще исследовать бы кузнеца… хм…). И чугунный горшок хозяйка куда-то спрятала… А, впрочем, итак можно сделать выводы.

…Выводы свои Ти'арг додумывал уже в повозке. Семейство, приютившее его, в один голос сказало, что "ты, господин, несчастья к себе тянешь, вины твоей тут нет, такая, видать, твоя планида, а мы люди простые и в этаких делах ничего не понимаем…" Видимо, им уже мерещился пожар в их уютном домике, нашествие нечисти — придет по душу гостя, глядишь, и хозяевам достанется…или уж что им там подсказывал их ужас перед "несчастливой планидой".

Итак. То смертоносное волшебство, от которого Ти'арга спасло кольцо, было соединено с преследующим заклятьем, причем довольно сильным. Что такое преследующее заклятье? Если основное чародейство по каким-либо причинам будет неуспешным, оно станет повторяться вновь и вновь, используя каждый подходящий случай. Нет-нет, не надо думать, что это — как маньяк с топором, гоняющийся за жертвой по всем закоулкам ее судьбы. Нет, преследующая магия проявляется тогда, когда есть реальная опасность — а заклинание усиливает эту опасность до, желательно, гибели жертвы… К счастью, такому волшебству свойственен эффект угасания: если сегодня ты упал с горящего моста в водоворот, то через неделю есть шанс очутиться на плывущей к берегу лодке с пробоиной, а еще через месяц — всего лишь поскользнуться и свалиться в канаву. От смертоносного чародейства кольцо спасло Ти'арга, видимо, приняв заклятье на себя (нет другого спасения от этого волшебства, только — направить его на другую жертву). Ти'арг никогда в жизни не слышал о том, чтобы артефакты жертвовали собой ради спасения того, кто ими обладал. Но, с другой стороны, Орхиус — не обычный мастер.

А что касается второго, слитого со смертоносным заклятием волшебства… Наемник вспоминал одну за другой и принялся сейчас повторять разные магические формулы, уничтожающие магию преследования. Он пытался не обращать внимания на звуки, доносившиеся из клетки, и, главное, не вдыхать шедший оттуда запах. Перестал слышать скрип колес и ощущать тряску, сосредоточившись на повторении необходимых формул. Маг готовился к долгой и непростой работе, но справился довольно быстро. После формулы проявления ему привиделась тонкая, словно нависшая ним черная сеть. Прорвать ее, а потом и совсем развеять отчего-то оказалось несложно. Видимо, приняв — как громоотвод — всю силу смертоносного заклинанья на себя, кольцо изначально ослабило и связанное с ним заклятье преследования. Если б сразу понять, что с ним происходит! Тогда намного раньше с этим справился, глядишь, и жил бы еще в деревне, при крестьянском хозяйстве…