— Итак? — спросил Сиалл, выпив полграфина. Он опирался локтями о колени, подбородок положив на сцепленные пальцы. Взгляд, если бы глаза не были такими ошалелыми, не мог бы показаться орлиным и пронзительным. Но старания Ти'арг куратору засчитал.

Ти'арг показал на зеркало:

— Хотите увидеть, что я выбрал, или просто рассказать?

— Показывайте, — начальственным тоном велел куратор.

Ти'арг провел рукой над зеркалом, снимая защиту. По зеркалу пробежала рябь, а затем начали возникать картинки, уже виденные Ти'аргом.

— Вот первый вариант, растрата… — начал маг, вызывая из глубины зеркала одно за другим видения вариантов будущего. Просмотренные картинки наемник небрежно смахивал в курящийся по краям зеркала туман.

Сиалл напряженно смотрел на сменяющие друг друга изображения крохотных человечков. Наконец Ти'арг ловко выхватил и поставил в центр зеркала нужную ему картинку.

Эйн Сиалл долго молчал, затем наконец произнес:

— Да, возможно это единственный путь. Но он потребует некоторой подготовки, а главное, одобрения руководства. Нужно успеть до его помолвки с племянницей герцога Эльма. Впрочем, здесь вам пока делать ничего не нужно, так что — сосредоточьтесь теперь на судьбе принцессы. А насчет Донна — мы сообщим.

Ти'арг кивнул, и куратор, вызвав портал, исчез в заоблачной дали.

Наемник проснулся в шесть утра, за три часа до выхода. Сделал гимнастику, умылся и побрился. Пока варилось кофе, приготовил уртаимский салат (помидоры, зелень и ветчина) и вышел на балкон. Присмотревшись, он заметил внизу, на мосту, девушку, продающую свежие булочки. Около нее крутилось несколько мальчишек. Ти'арг свистнул им и велел принести пару булочек. Девушка подняла голову и, улыбнувшись Ти'аргу, завернула две булочки в салфетку и отдала одному из мальчишек. Тот кинулся со всех ног в дом. И через минуту булочки уже лежали около чашки с кофе, от них пахло сдобой и теплом, а посланец побежал обратно, держа несколько позвякивающих медяков.

Пока не решено было с Донном, Ти'арг не позволял себе размышлять о принцессе и изменении ее мыслей и чувств. Умение погрузиться в одну задачу, а потом дать отдых сознанию — непременная часть обучения магов. Наемник заставлял себя до поры до времени полностью отказаться от любых мыслей о том, как ему проникнуть в сознание принцессы, как изменить всю ее жизнь. И вот сегодня Ти'арг начал строить планы. Он медленно пил кофе, глядя в небо, на редкие облака, тянущиеся и расползающиеся, как тонкое одеяло, в бледно-голубом пространстве. Кое-что придумывалось, разбросанные осколки складывались один за другим в мозаичную картину.

На перила балкона села птичка, похожая на воробья, только с черными перьями. На голове забавно торчал хохолок. Ти'арг улыбнулся — ну вот, только подумал, что ему нужна птица — она тут как тут. Читает мысли, умная живность… или углядела хлебные крошки. Он тихо прошептал несколько слов. Черный воробей замер, слегка наклонив голову. Наемник протянул руку, и воробей перепорхнул с перил к нему на ладонь. Продолжая негромко повторять нужные слова, он погладил птицу и положил перед ней несколько крошек, оставшихся от булочек.

— Имлин, — сказал маг птице. — Так теперь тебя будут звать.

Имлин благосклонно наклонил голову и клюнул еще одну крошку.

В особом разделе чароднейных наук — магической дрессировке зверей — главное то, что зверей не заставляют делать трюки, играя на их инстинктах, так же не превращают их в некое подобие зомби, механически выполняющее то, что от него требуется. Магическая дрессировка пробуждает в зверях и птицах почти что разум, заставляет их чувствовать себя почти другом, выполняющим нужное не за страх, а за совесть. И самое большое преимущество такой дрессировки — она дает очень быстрый результат.

Вот Имлин — он уже маршировал по перилам балкона и вид у него был весьма довольный. Получаса Ти'аргу было достаточно, чтобы воробей понимал его и готов был помочь. Ти'арг для себя уже решил, что на первое время ему будет достаточно двух помощников для того, чтобы приблизиться к принцессе — птицы и письма. Погладив Имлина, он еще раз объяснил ему, что от него требовалось, и черный воробей, кивнув, улетел.

А наемник, допив кофе, отправился на службу. Пока не прилетит Имлин и не принесет известия о принцессе, что-то обдумывать рано.

На службе дела шли без неожиданностей и сюрпризов (без неприятных от первой и второй роты и без приятных от третьей).

Первая и вторая рота обучались легко, быстро и с удовольствием. Ти'арг строил занятия всегда одинаковым образом: треть занятия отводил на повторение известных бойцам приемов силовой и защитной магии. Остальное время он посвящал сложным и малоизвестным заклятиям. Ну и что же, что его служба была только прикрытием для основных дел — ему в самом деле нравилось. Ти'арг ограничивался пока лишь двумя видами заклинаний — защитными и наступательными, силовыми, но с интересом думал о том, как через два-три месяца начнет обучать бойцов начаткам диверсионной магии. Наиболее увлекательный раздел этой магии был тот, в котором изучались разного рода влияния и проникновение в сознание. На диверсионной магии он сам специализировался на старших курсах военного лицея.

К третьей роте (местным самородкам) Ти'арг относился как к неизбежному злу. Впрочем, подполковник Эртинг был очень доволен, когда гордые новички тренировались выполнять воздушные удары (от которых еле-еле шевелились занавески на окнах) или когда с их кончиков их пальцев изящно слетали почти незаметные искорки (при произнесении заклинания, которое должно было вызвать взрыв огненного шара).

— Ничего, — спокойно и добродушно говорил подполковник. — Ребята стараются. Опыт — дело наживное. У них все получится, хотя не сразу. В сущности, ребята они были безвредные (обычный мелкий ущерб Ти'арг ликвидировал огнетушителем или заклинанием). Не глядели оценивающе, как любят поглядывать профи, не требовали сверхубойных заклинаний. Зато любили приходить на тренировки первой и второй роты и в перерывы. Любопытствовали, сами тоже охотно рассказывали о Севрумских обычаях, о своей жизни. Ти'арг слушал внимательно.

Сегодня на первых двух занятиях бойцы отрабатывали блокировку огненных стрел и шаров, а потом учились создавать отталкивающий блок из огня, посылаемого противником. Наемник ходил вдоль шеренги тренирующихся солдат и изредка давал указания и поправлял тех, у кого не получалось. Он думал, насколько же интересно наблюдать за тем, что создают боевые маги. Прием вроде бы одинаков — перехватить огненный сгусток и преобразить в щит. Необыкновенно удобно в бою — создать блок против огня можно уже не успеть, а если уж на тебя летит стрела за стрелой… А отталкивающий блок мало, что делается легко, так еще и поглощает каждый новый огненный язык. А, насытившись, швыряет их назад, во врага. У каждого, хоть все и произносят при каждом заклинании одну и ту же формулу, выходит по-разному. У одного блок — как стена раскаленного кирпича. У другого — как стая огненных птиц, бьющих и клюющих врага. У третьего — висящие в воздухе шипы из пламени… И неплохо было бы, размышлял Ти'арг, написать потом когда-нибудь, через несколько лет, когда будет побольше времени, работу по психологии боевых магов. Об индивидуальном восприятии заклинаний… Он представил несущийся среди звезд, в глубину черного космоса, корабль-портал, и себя, в капитанской каюте, среди путевых дневников и научных записей… Строптивый огненный язык змеем подполз к сапогу Ти'арга и ужалил жгуче-острым тонким клыком. Ти'арг изничтожил змея; больно, зато отвлекся от жала неожиданной тоски, кольнувшей в сердце.

Велев нескольким солдатам из первых двух рот (тем, у которых получалось лучше или, наоборот, хуже, чем у прочих) остаться на дополнительное послеобеденное занятие, Ти'арг зашел в класс и запер за собой дверь. Подошел к окну и свистнул особенным, затейливым свистом.