Я все еще прикидывался невинным мальчиком.

— Из-за чего Чич так взбеленился? — спросил я. — Господи, мне казалось, что все мы развлекаемся.

Джордан вскинул голову и впервые проявил внимание к происходящему. Он улыбался, как ребенок, старающийся выглядеть умнее своих лет. Но Калли не был так зачарован.

— Послушай, Мальчик, — объяснил он. — Через две секунды охранник бы набросился на тебя. Для чего он, по-твоему, сидит там наверху? Разглядывать цыпочек?

— Да, конечно, — сказал я. — Но никто не может подтвердить, что это моя вина. Чич вышел из себя. А я вел себя по-джентльменски. Вы должны признать это. У отеля и казино нет оснований для претензий ко мне.

Калли дружелюбно мне улыбнулся.

— Да, ты отработал это хорошо. Ты действительно действовал умно. Чич ничего не понял и попался в ловушку. Но ты не предусмотрел одного. Чич — опасный человек. Так что теперь моя задача — собрать тебя и посадить на самолет. Кстати, что это за дурацкое имя — Мерлин?

Я не ответил ему, а расстегнул куртку и показал ему грудь и живот. Там у меня был большой уродливый пурпурный шрам. Я ухмыльнулся Калли и спросил его:

— Знаешь, что это такое?

Он насторожился. Лицо его побагровело.

Я медленно сказал ему:

— Я был на войне. Я попал под автоматный огонь и мог быть разрезан, как цыпленок. Не думаешь ли ты, что меня напугаете вы с Чичем?

На Калли это не произвело впечатления. Джордан все еще улыбался. Все, что я сказал, было правдой. Я был на войне, я был в бою, но никогда не был ранен. То, что я показал Калли, было швом после операции на желчном пузыре. На мне испытывали новый способ, поле чего остался этот впечатляющий шрам.

Калли вздохнул и сказал:

— Мальчик, может быть, ты и круче, чем кажешься, но не настолько крут, чтобы оставаться здесь с Чичем.

Я вспомнил, как Чич быстро вскочил на ноги после удара, и начал беспокоиться. Я даже на мгновение подумал о том, чтобы позволить Калли посадить меня на самолет, но потом покачал головой.

— Послушай, я хочу помочь тебе, — сказал Калли. — После случившегося Чич будет тебя искать, а ты не в его весовой категории, поверь мне.

— Почему? — спросил Джордан.

Калли быстро ответил:

— Потому, что Мальчик — человек, а Чич — нет.

Забавно, как начинаются дружбы. В этот момент мы не знали, что станем приятелями в Вегасе. В действительности мы даже начали слегка отталкиваться друг от друга.

Калли сказал:

— Я отвезу тебя в аэропорт.

— Ты хороший парень, — проговорил я. — Ты мне нравишься. Мы партнеры по баккара. Но в следующий раз, когда ты скажешь мне, что собираешься везти меня в аэропорт, очутишься в больнице.

Калли засмеялся.

— Ну давай, — сказал он. — Ты нанес Чичу прямой удар, а он тут же вскочил. Ты не крут. Знай это. — Над этим и я должен был засмеяться, потому что это было правдой. Это не соответствовало моему природному характеру. А Калли продолжал: — от того, что ты показал, куда в тебя попали пули, ты не становишься крутым. Это делает тебя жертвой крутых. Вот если бы ты показал мне парня со шрамами от твоих пуль, это произвело бы на меня впечатление. И если бы Чич не вскочил так быстро после того, как ты ударил его, это произвело бы на меня впечатление. Я желаю тебе добра. Не ребячься.

Что ж, он был полностью прав. Но из этого ничего не следовало. Мне не хотелось возвращаться домой к жене и троим детям, и к своим неудачам. Вегас устраивал меня. Казино устраивало меня. Игра была тем, что мне нужно. Можно быть одному, не будучи одиноким. И всегда что-то случается, как сейчас. Я не был крут, но Калли упустил, что буквально ничто не могло меня испугать, потому что именно в это время своей жизни я ничему не придавал значения.

И я сказал Калли:

— Да, ты прав. Но я не могу уехать раньше, чем через пару дней.

Теперь он действительно вгляделся в меня. Потом пожал плечами. Он взял чек, подписал его и взял со стола.

— Еще увидимся, парни, — сказал он. И оставил меня наедине с Джорданом.

Мы оба чувствовали себя неловко. Никто из нас не хотел быть на месте другого. Я ощущал, что мы оба пользуемся Вегасом по схожим причинам, чтобы укрыться от реального мира. Но мы не хотели говорить друг другу грубости: — Джордан потому, что был по существу и в большой степени джентльменом. И хотя я обычно без проблем расставался с людьми, но в Джордане мне что-то инстинктивно понравилось, а такое случалось довольно редко, и я не хотел оскорбить его чувства, оставив его одного.

Потом Джордан поинтересовался:

— Как пишется твое имя?

Назвав свое имя по буквам, я заметил в нем потерю интереса к своей личности и улыбнулся ему. Он ответил мне приятной улыбкой.

— Твоя родители думали, что ты вырастешь волшебником? — спросил он. — Им-то ты и хотел быть за баккара?

— Нет, — сказал я. — Мерлин — это моя фамилия. Я поменял ее, так как не хотел быть ни королем Артуром, ни Ланселотом.

— У Мерлина были свои трудности, — сказал Джордан.

— Да, — сказал я. — Но он никогда не умирал.

Вот так Джордан подружился со мной, и наша дружба началась с сентиментальной школьной откровенности.

Наутро после драки с Чичем я написал ежедневное короткое письмо жене, сообщив ей, что возвращаюсь домой через несколько дней. Потом прошелся по казино и увидел Джордана, играющего в кости. Он выглядел измученным. Я дотронулся до его руки, он обернулся и приветствовал меня той милой улыбкой, которая всегда производила на меня впечатление. Возможно, потому что только мне он улыбался так беззаботно.

— Давай позавтракаем, — сказал я. Мне хотелось, чтобы он немного отдохнул. Очевидно, он играл всю ночь. Не сказав ни слова, Джордан собрал свои фишки и пошел со мной в кафе. У меня в руке все еще было письмо. Он посмотрел на него, и я объяснил:

— Я пишу жене каждый день.

Джордан кивнул и заказал завтрак по полной программе, в стиле Вегаса. Дыня, яйца с ветчиной, тост и кофе. Но съел он мало, несколько кусочков, и принялся за кофе. Я взял мясо с кровью, которое любил по утрам, но нигде, кроме Вегаса, не ел.

Пока мы ели, влетел Калли. Правая рука его была полна красными пятидолларовыми фишками.

— Сделал запас на день, — сообщил он с уверенностью. — Просчитал на одной подкове и поймал свою вероятность на сотенной ставке. — Он сел с нами и заказал дыню и кофе.

— Мерлин, у меня хорошие новости для тебя, — продолжил он. — Тебе не надо уезжать из города. Чич прошлым вечером допустил большую ошибку.

Почему-то это вывело меня из себя. Он был как моя жена, повторяющая, что я должен приспосабливаться.

Я ничего не должен. Но я позволил ему говорить. Джордан, по обыкновению, не произнес ни слова, а просто в течение минуты наблюдал за мной. Я почувствовал, что он может читать мои мысли.

Калли ел и говорил быстро и нервно. В нем было много энергии, как и в Чиче. Только его энергия, казалось, была заряжена доброй волей, направленной на то, чтобы мир двигался глаже.

— Помнишь крупье, которого Чич ударил в нос, и всю эту кровь? Испортил парню рубашку. Так вот, этот парень — любимый племянник заместителя шефа полиции Лас-Вегаса.

В это время у меня не было чувства ценности. Чич был действительно крутым парнем, убийцей, большим игроком, возможно, одним из тех, кто помогал управлять Вегасом. Так что такое племянник заместителя шефа полиции? И его паршивая кровь из носа? Я примерно так и высказался. Калли обрадовался возможности поучить.

— Ты должен понять, — говорил Калли, — что заместитель шефа полиции Лас-Вегаса — это вроде древних королей. Это такой большой толстый парень, который носит Стетсон и сорок пятый калибр в кобуре. Его семья появилась в Неваде с первых дней. Его выбирают каждый год. Его слово — закон. Ему платит? каждый отель в этом городе. Все казино умоляли племянника работать у них и готовы были дать ему максимум заработка крупье баккара. Он зарабатывает столько же, сколько охранник. Теперь ты должен понять, что шеф рассматривает Конституцию Соединенных Штатов и Билль о Правах как слабоумие восточных молокососов. Например, любой приезжий с каким-нибудь криминальным прошлым должен зарегистрироваться, как только приедет в город. И поверь мне, так ему будет лучше. Наш шеф также не любит хиппи. Заметил, что в городе нет длинноволосых подростков? От черных он не в восторге и от бродяг и попрошаек. Вегас, возможно, единственный город в Соединенных Штатах, где нет попрошаек. Ему нравятся девушки, он благоволит к бизнесу казино, но не любит сводников. Он не возражает, если кто-то живет на заработки своей подружки. Но если какой-нибудь умник выведет стайку девочек — берегись. Проститутки кусают локти по камерам. Игроки неудачники кончают с собой в тюрьме. Осужденные убийцы, грабители банков, — многие в тюрьме сводят счеты с жизнью. Но ты слышал когда-нибудь, чтобы сводник покончил с собой? Так вот, Вегасу принадлежит рекорд. Трое сводников покончили с собой в тюрьме нашего шефа. Представляешь картину?