В коридоре Питер расхвастался:

– Ура, у меня пятерка! Вот мой папа обрадуется, когда увидит!

– У меня тоже пятерка, – сказала Аманда.

Джефф, Эми и Гейб в один голос сообщили:

– У меня четверка, – потом посмотрели друг на друга и засмеялись.

Лаура нахмурилась, но тут же коварно улыбнулась и объявила:

– А у меня идея.

– Пааааппппаааа, – провыла Лаура, как только закрыла за собой входную дверь.

Она вопила долго и пронзительно. Таков был ее стиль общения с отцом. Несколько лет назад ее мать вышла замуж за другого и бросила их. С тех пор в доме жили Лаура с отцом, садовник и повариха. Слабовольный отец целиком находился во власти деспотичной дочки. Лаура вертела им как хотела.

– Пааааппппаааааа!

Гораций Истон приплелся в холл, зажимая ладонями уши.

– В чем дело? – сердито спросил он. – Из-за твоего крика я едва не оказался без «мыла».

Поскольку отец очень редко принимал душ, Лаура догадалась, что речь идет об очередном из его любимых дневных телесериалов – мыльных опер. Она также прекрасно знала, что, когда показывают такие сериалы, отец покидает свое насиженное и протертое «телевизионное» кресло только во время рекламных пауз. Поэтому она сообразила, что в ее распоряжении всего тридцать секунд.

– Папочка, наш новый учитель невзлюбил меня из-за того, что я твоя дочь.

– ЧТО?! – грозно переспросил Гораций.

– Наш учитель знает, кто ты, и мстит мне за это. Он испытывает к тебе ненависть и переносит ее на меня.

– Да как он смеет так ко мне относиться?! Постой-ка минутку, он ведь меня ни разу не видел.

– Ты думаешь, что-нибудь изменится, если вы познакомитесь друг с другом? – невинным голосом спросила дочка.

– Ну, пожалуй, нет… – Гораций пожал плечами. – Но только правила приличия требуют, чтобы с человеком сначала познакомились, а уж потом начинали его ненавидеть.

Заявление дочки не слишком удивило Горация. Он и сам когда-то учился в той же самой школе, и с первых дней учебы в нем начала накапливаться генная информация – о ненависти к учителям. Целые месяцы своей юной жизни он проводил, стоя в углу, целыми неделями напролет мыл классную доску. Его оценки всегда находились в самом низу шкалы успеваемости. Учителя объясняли это тем, что он никогда не делал домашние задания, складывал самолетики из экзаменационных листочков и поднимал руку на уроках лишь для того, чтобы попроситься выйти. Однако Гораций твердо знал, что за такими утверждениями стоит личная неприязнь и что дело не только в его нерадивости. И, возможно, был прав.

– Какой стыд! Позор! Преступление против человечности! Так обращаться с моей бедной, беззащитной дочкой и, что еще более преступно, не любить меня! Вот я ему покажу… – Гораций остановился, понизил голос и спросил: – Дочка, как зовут вашего учителя?

– Учитель Вик.

– Я поквитаюсь с учителем Виком, чего бы мне это ни стоило! – проревел Гораций.

Подпорченная репутация Горация Истона в вышеупомянутой школе не ограничивалась годами его детства. Это было бы еще полбеды, все учителя давно бы про него забыли. К несчастью, она подкрепилась во время одного рокового благотворительного мероприятия по продаже сдоб и пирожных. Шестилетняя Лаура посещала тогда подготовительную группу. Гораций ходил от стола к столу и тыкал пальцем в каждое пирожное, потому что любил только глазурь. Когда он после этого вызвался приобрести за полцены весь испорченный товар, кто-то из старых учителей узнал его в лицо. В тот вечер он потерял немало денег и собственное доброе имя. С тех пор все учителя этой школы перестали его уважать.

– Он поставил мне тройку с минусом-минусом-минусом-минусом-минусом-минусом-МИНУСОМ! Но я знаю, что он сделал это ради того, чтобы нанести оскорбление тебе, – прорыдала Лаура.

Гораций поморщился. Сколько раз ему приходилось получать не только тройки, но и единицы с семью или даже с восемью минусами! Он вспомнил учительницу, которая вела их шестой класс. Она поставила ему первую единицу только за то, что он сдал свои документы с трехнедельным опозданием… и насквозь мокрые.

– И еще, папочка, – продолжала Лаура, убедившись, что отец уже попался на ее крючок, – такое вот дело. Жутковатое, папочка. Я понимаю, тебе это покажется странным, однако я… я подозреваю, что он вампир!

– Что ж тут странного, дочь моя? Ты правильно мыслишь. Все учителя – вампиры! Один наш учитель был и вовсе похож на Франкенштейна. Прямо как две капли воды. Так что скажи своему учителю Вику это прямо в лицо! Что он вампир!

– Знаешь, что он устроил? Заставил нашего директора школы пищать по-цыплячьи. Еще он не позволяет нам поднимать жалюзи, включать свет в классе и зажег повсюду свечи. Он даже сделал так, что я онемела и не могла говорить минут десять!

Гораций на минуту задумался. Ему пришло в голову, что у этого парня есть чему поучиться. Возможно, не такой уж он и гадкий.

– Папочка, неужели ты не сделаешь хоть что-нибудь?

Да, верно, надо что-то предпринять. Учитель есть учитель, и этого новенького следует остановить – в назидание другим!

– То, чего требует дочка, должно быть исполнено. Точка! – воскликнул Гораций, подняв в воздух палец. Потом он опустил палец и опять понизил голос: – А что же, по-твоему, я должен сделать?

– Выведай его секрет, папочка. Выясни, кто он такой. Пригрози ему, что разоблачишь его в вечерних новостях. И тогда он будет вынужден тебя слушаться и делать то, что ты скажешь. После этого он поставит нам любую оценку, какую мы захотим.

– Это шантаж, – очень серьезным тоном предупредил Гораций.

– Я догадываюсь, – согласилась с отцом Лаура, обеспокоенная, что он пойдет на попятную.

– И мне это нравится! – воскликнул Гораций, потирая руки. У Лауры отлегло от сердца. – Я направлю на это дело лучших сыщиков! – Гораций закрутил головой, отыскивая свой сотовый телефон.

– Только не Дрейперов, папа! – простонала Лаура.

Она слышала, что Дрейперы пока еще не вернулись в город, и надеялась, что отец наймет кого-нибудь еще. Дрейперы были частными детективами, однако, по мнению Лауры, они представляли собой полнейших, ужасных и законченных идиотов. Девочка случайно узнала причину, по которой они в тот момент отсутствовали. Просто во время своей последней операции они замаскировались под праздничные подарки и спрятались в упаковочные ящики. Кончилось дело тем, что их отправили в Парагвай третьим – самым медленным и дешевым – классом.

– Разумеется, я найму именно Дрейперов. – Гораций достал из заднего кармана брюк их визитную карточку. – Они самые опытные и предприимчивые, Ты ведь видела их рекламу по телевизору: «Дрейперы – два брата – успехами богаты». Мне она нравится своим остроумием. Удачная реклама, в отличие от других. – Гораций принялся тыкать пальцами в кнопки мобильника.

Лаура понимала, что Дрейперы – далеко не лучшие агенты. Просто они брали за свои услуги дешевле других. Именно таких ее отец и любил нанимать. Несмотря на свое огромное богатство, он крепка держался за каждый цент до тех пор, пока тот не начинал пищать от боли. Заставить его что-то купить было невозможно, если речь шла не о еде и не о развлечениях.

После недолгого разговора Гораций убрал сотовый телефон в задний карман и улыбнулся.

– Дочка, ты можешь успокоиться. Дрейперы уже идут по следу. Они взяли быка за рога и оседлали это дело.

Тем временем в доме учителя Вика вампиры тоже оседлали – кто стоявший в углу ящик с содовой, кто стул, кто стол. Кто-то уселся на диване, а кто-то даже пристроился на потолке. Влад, старинный приятель учителя Вика, заказывал по телефону пиццу. Вампиры терпеть не могут пиццу, зато разносчики пиццы считаются у них настоящим деликатесом.

Учитель Вик вытащил из розетки телефонный шнур, прежде чем Влад успел продиктовать его домашний адрес.

– Как, мы останемся без закуски? – В голосе Влада зазвучали досада и разочарование. – Тогда я хотя бы купон сохраню. – Не дожидаясь ответа, он сложил пополам и сунул в карман плаща купон, который только что вырезал своими острыми как бритва когтями из телепрограммы.