вернуться домой — неплохо бы вспомнить, каково там жилось, и было ли настолько неплохо, что
нам не пришлось самим оттуда делать ноги когда-то. С математикой во вселенной всегда
сложности, но пока что вроде нас пятеро вместе с вами. А где мы — что ж, эта кухня кажется мне
вполне уютным местом, а её хозяин — весьма милым и интересным собеседником.
Она, улыбаясь, обвела кухню взглядом. Встретилась глазами с Башкирским Котом. И тот
незаметно, но многозначительно кивнул ей, прикрыв мечту татарских окулистов:
— Айна-лайна, Слипер-джан! Хорррошая девочка.
— Вы удивляете меня всё больше! — Стрелочник снял с себя оранжевую жилетку и повесил её
на ручку холодильника «Омск».
Дример успел-таки прочитать на спине жилетки трафаретную белую надпись «Служба Путей С
Общением» и нахмурился, что-то припоминая. Дядька поправил на волосах мятую фуражку и
опёрся локтями в сиреневых заплатах на стол. — Добрые улыбки, учтивая речь, манеры. Приятно,
не скрою, принимать таких гостей. Что ж, и вопрос ваш весьма не глуп, уважаемая луноокая.
— Просто Слипер, — она улыбнулась.
Стрелочник понимающе кивнул, вернув ей такую же тихую улыбку, и замолчал.
— Что же вы здесь делаете? — спросил тихо, исподлобья, Дример, хрустя кусочком
засахаренной восточной сладости. — Простите, господин Белочкин, но мне это место не кажется
таким уж притягательным курортом, куда можно поехать на сомнительное оздоровление даже по
бесплатной путёвке.
— Верно, мой юный друг, — засмеялся Стрелочник, хлопнув ладонью по столу, —
оздоровление тут сомнительное! Да и путёвка не была бесплатной!
Он опять притих, как бы подбирая слова.
— Тогда что же здесь происходит? — таинственно спросил Загрибука, заёрзав на пуфике.
Башкирский Кот зевнул с явным видом, что ему сейчас нет интереса ни до чего и, хлопнув с
лязгом пастью, продолжил макать сушку в чай. Стрелочник внимательно и долго посмотрел на
Слипера слепыми своими очками, затем так же на Дримера, зыркнул вниз на Загрибуку:
— Ну, как вам сказать…
83
Слипер вдруг закусила губу, смахнула со лба светлые пряди и в упор глянула на Стрелочника:
— На самом деле нам бы очень хотелось знать, кто мы сами?
Кот подавился и удивлённо уставился на неё. Загрибука ошарашено округлил глаза. А Дример
лишь усмехнулся.
Белочкин замер, а потом отчётливо, словно диктор по радио, произнёс неживым голосом:
— Вы — четырёхступенчатое существо, совершающее Затяжной Прыжок в космосе по
маршруту 0208/72.
История Первой Стрелки при отсутствии какой-либо Белки. Бандитам, алкоголикам и
собаководам — выдать 16-й номерок, и в буфет!
Жил-был человек, и звали его запросто: Артемий Феоктистович Шматко. Ничего эдакого. Как
всегда и бывает с теми, от кого потом случаются всякости такие несусветные, что или сразу очень
хочется по-большому в туалет (и чтоб прямо здесь и тута же), или же всех святых вон выноси,
словно у них опять первомай! Был Артемий Феоктистович приличным гражданином. В городке
его хорошо знали. Да если б и не хотели, а всё равно узнавали, и при том всегда хорошо, а то и
лучше. Ибо жителей на тех пяти улицах и в двух тупичках было то ли двадцать три с полтиной, то
ли тридцать два с четвертью, да поди и обчёлся. Название у населённого пункта было такое
полустёртое и избитое, что и упоминать не стоит. А град сей стоял на территории не самого
заурядного вида пятой по счёту планеты, вращающейся вокруг звезды «жёлтый карлик номер как-
там-бишь-её-чёрт-бы-побрал». Коротко говоря, дорогой читатель, это было весьма и весьма
далеко от того места, где ты сейчас читаешь эту книгу. Насколько? Очень намного, где бы ты ни
находился. Далеко по-любому. Я бы даже сказал, просто пёс знает где!
(Грызлик в сей же миг, где-то тоже очень далеко, поднял уши, замер и усиленно отрицательно
замотал головой. А вы-то думали, почему собаки то и дело просто так, ни с чего, как вам кажется,
головой мотают? То-то же! Енто ж они по межгалактической связи отвечают! Что-нибудь типа:
— Первый, это осемнадцатый, слышу вас хорошо! По делу о запрашиваемом местоположении
описуенного всуе тута же городка, аки и планеты, на поверхностях которой сей архитектурный
ансамбль ютится, не ведаю ни шиша. Как, впрочем, и по поводу космогонически определяемого
газопылевого ядерного объекта жёлтого спектра распада ничего не скажу наточняк. Короче, по
всем этим статьям ни хрена, ни укропа лысого не знаю! Во внутричерепных архивах сведений не
найдено. И вообще, мне сейчас тут Зверогёрл уши оторвёт! Конец связи. Привет тёще. Тчк.)
Артемий Феоктистович был бухгалтером. Да. Настоящим таким бухгалтером. История этой
профессии, между прочим, совсем не проста. Когда-то, давным-давно, были только бухалтеры.
Буквы «гы» там ещё пока не было. Мне вообще кажется, что известная нам профессия «бухгалтер»
произошла от комически сложившегося обстоятельства, при котором бухалтеры, о которых речь
уже вроде как пошла, да и пойдёт чуть дальше, странным и смехотливым образом сговорились и
84
склеились с бюстгальтерами. А что вы думали? Бухалтер — вещь обычная. Бюстгальтер — тоже.
Первых — под любыми окнами, на любой скамеечке всегда можно и без фонаря отыскать по
оголтелой матерщине и звону бьющейся стеклянной тары. Вторых — тут ещё проще, ибо они есть
биологически мануфактурный фактор. Почему бы им и не поговорить было как-нить по душам, а
потом склеиться? И как итог в нашей земной цивилизации появился закоренелый результат
вполне предсказуемой эволюции в виде новоявленного рабочего места. И что? А то! Бухгалтеры
везде оказались тут же нужны! Ну, разве только в настоящем коммунистическом обществе, при
отсутствии любых средств денежного обмена, они были бы вынуждены срочно
переквалифицироваться в гардеробщиков или лифтёров. Ведь пальто и лифты никто не отменял,
верно? Логично. А так у нас, что ни валяйся, всё пригодится! Работник, считающий деньги, — тем
более. Но здесь, на пятой по счёту от жёлтой звезды номер как-там-бишь-её-чёрт-бы-побрал
планете коммунизм не был ни известен, ни изобретён и, тем более, не был достигнут. Бухгалтеров
водилось — пруд запруди и карасей выводи! И Артемий Феоктистович был одним из них. Точнее,
он тоже поначалу, в молодости, влачил существование обычным бухалтером, который, как ему и
положено, орал и бухал, всячески празднуя на все лады житие свое, и выстаканивал на различной
посуде незатейливые этнически близкие ему мелодии и народный танец «тым-цы тым-цы». Но
чутка попозжее, согласно закону повторяемости тотальной эволюции Всея Сангхи на примере
каждой отдельно взятой замкнутой системы, входящей в основной поток этой самой тотальной…
В общем, кокос от пальмы недалеко крякает. Так и герой наш тоже повстречал на своем
эволюционном пути некий бюстгальтер. В этот самый бюстгальтер была одета некая особа, имя
которой утерялось и стёрлось из повествования о сознательном росте осознания Артемия
Феоктистовича, но на которой он таки женился. Была она грузна собою во всех отягчающих
смыслах. В смысле, немало весила и грузила тоже не по-детски. Обнаружившиеся вскоре (жёлтая
тусклая звезда поколесила за это время из одного угла планеты в другой угол раз эдак -цать ) в
колечках жёнушкиной причёски видавшие всё в жизни бигуди свели Артёмушку нашего с
катушек. И он в сей же миг окончательно утвердился в своей философской позиции, что
челобречество на его родной планете есть не что иное, как тупиковая ветвь регрессирования
чебуреков и чемоданов, а потому всё одно теперь для него, всё без разбору однохреново и
