на пороге, глубоко втягивал воздух, и Мора, всё понимающий с первого такого воздыхания-

вынюхивания, что-нибудь находил ему вкусного на камбузе, и кот пропадал снова на полдня.

Загрибука поначалу ходил с ним, но потом засел в гараже с Морой.

— Ну шо вы там? — запрашивал профессора Дример, расположившийся на крылечке с

подаренными ему Шкындыровичем папиросками.

— Да шо-шо… — тянул Загрибука. — Этот полосатый сидит, словно радиоприёмник, со своей

удочкой и молчит. И так часами. Смотрит на воду и молчит. И только урчит довольный. Мне

кажется, он ещё ни одной рыбы так и не поймал! Чего мне там с ним сидеть?

— Вот лопух околоухий, — мирно полуохнуло в воздухе, и из лесного полуденного зноя

материализовался Башкирский Кот наперевес с удилищем. — Кто медитацию совмещает с ловлей

и мучением живых существ? Темнота! У меня и крючка-то на удочке нет! Я дык сразу и тут же

попросил Мору его снять. На кой он мне нужен? Для созерррцания наглядного пособия по

28

3

философии «у-вэй» и поплавка достаточно! Я таким образом во единождый момент практикую

ускоренным курсом буддистскую медитативную практику, совмещая её непосредственно с

практикой ахимсы.

— Кого?! — Загрибука подпёр загребущими руками бока.

— Ахимсы, прррофессор, — невозмутимо шаркнул лапой по хвое кот, — что означает на сан-

эпидем-скрите, языке древнем и крайне мёртвом, принцип ненасилия. Не навреди, типа. Не пинай

ботву напрасно! Не кидайся с балкона морскими свинками в прохожих! И вообще клыками не

отсвечивай!

— Да? — с сомнением протянул Загрибука. — Ну тады ладно. Токма я лучше пойду в гараж к

Море, а то я там, на реке, пока ты медитировать будешь, плесенью и грибами покроюсь от скуки.

— Беспокойный ум учёного, — печально закатил сиреневые глаза Башкирский Кот. — Никакие

грибы тебе не помеха. Никакая плесень космически занесённая тебя не возьмёт. Да вашему

учёному брату хоть пентотал натрия вёдрами разливай по извилинам, всё одно вывернетесь и

подпишете отказную от Бога и матери ррродной.

— Ой, а чё это такое? — подпрыгнула Терюська у меня на коленке.

— В каких смыслах? — подставил я ей вторую коленку, ибо кривая риска травматологии

Терюсек только что поползла вверх своим извилистым графиком.

— Пентотал натрия чё такое, — мявкнула она, уставившись на меня так, словно я отсталый

фикус с лоботомическим насморком.

— А, — распрямил я физиономию лица, — это так называемая «сыворотка правды».

Использовалась многими военными службами разведки в целях быстрого насильственного

задружения и скоропалительного согласия на сотрудничество по всем статьям. Поделись

прививкою своей, и она к тебе не раз ещё вернётся. Пациент выкладывал всё тут же аки на духу

всем подряд и кому не лень. В принципе, священники разных религиозных конфессий всю дорогу

пытались сотворить то же самое, только без вмешательств фармакологии, и называли сие

исповедью. Разведчики же всегда были не столь терпеливыми ребятами, а потому сразу призвали

на помощь успехи в исследованиях химического воздействия непосредственно на центры мозга,

превратив разумных существ в кроликов, реагирующих инстинктивно на тупые солевые

раздражители.

— Не умничай, мы химию прогуливали, — буркнула Соня, показавшись из-за угла. — А до

всяких милитаристических прививок нам и вовсе дела нет. Мы же существа разумные, а потому

толерантные к любым и по-любому. Пошли лучше, Терюська, на балкон, погреемся.

— Пошли, — согласилась Терюся и поскакала смешно вслед за Соней, на ходу мявкая мне: —

Только ты потом расскажи, что там дальше случилось, хорошо?

28

4

— Идите, идите, — заболтал головой я, — я тут сам пока не разберу, что к чему. Кто бы мне

этот самый пентотал натрия замешал? Может, я быстрее бы понял маршрут написания книги.

Эх, доктор едет-едет сквозь снежную равнину…

— А всё почему? — кипел кошачий разум, возмущённый в загрибукинскую сторону. — Да

потому что суета у вас пестрит в стройных рядах нейронов и аксонов. Суета… Суета… О

хлопотливый дух библиотеки! Взять всё, познать и на полочку положить, и лишь пыль смахивать.

Можно подумать, что Потолочное Разумение читательский билет тебе прокомпосявит и

тринадцатую зарплату выдаст в окошечке, когда твою задницу догонит желанный день

зарплатный, или попросту Великое Ежемгновенное Обновление. На потолке нет книжек,

Загрррибыч! Усеки себе на усах, проставь насечки! На потолке всегда одни кайфы и

медитационные мультики. Вот ты сам в каких ситуациях в потолок глядел чаще всего? Ладно,

гашиш ты не куришь, я понимаю. Тогда каким боком и вывертом? Верно, когда плевал в него

художественно и дурел от скукотищи, которая извилины спрямляет. Много познал ты

интеллектуально в сии моменты отдохновения? Зеро! И вот поведай мне как на уху, ты какие-

нибудь книжки на потолке хоть раз видел или, скажем, надписи? Ну там, томик Рододендрона

Битрата Тагира или подшивочку Хаямы Омарной? Так и скажи нам всем честно, аки на присяге,

— нет! А вот я тебе сейчас продекларирую кое-что из ранней Хаямы Омарной! Узри суть

всеосветную поэтическую о мудрррёностях и прозе житухи бытовой!

Кот отклячил заднюю лапу, вытянул по-ленински противоположную лапу переднюю и,

откашлявшись, раскатисто заорал в тиши лесной:

Вхожу в мечеть в час поздний и глухой

Не с жаждой чуда я и не с мольбой.

Когда-то коврик я стащил отсюда,

А он истерся. Надо бы другой. <Перевод Г. Плисецкого.>

— Ох, — только и протянул Загрибука, — я пошёл.

— Иди, мой дррруг, шагай в науку широкими шагами со всеми прилагающимися, — ласково

улыбнулся ему вслед Башкирский Кот. — И когда ты устанешь пялиться в свои научные книги и

наконец-то завалишься отдохнуть, потолок всегда будет к твоим услугам и до тех пор, пока ты не

осознаешь всю детскую и наивную тщетность литературы наряду с величием ррровной

поверхности спокойного озера ума. Ом Маня падмила хум[ы]!

Кот подхватил удочку и исчез в воздухе, нервно моргнув.

— Кхе, — только и усмехнулся Дример и достал папироску.

28

5

— Эй, хорош таращиться в чушь лесную, — на тропинке показался Мора. —

Радиоприниматель хрипит, мол, прогнозы нынче обещаются прибыть за любо-дорого.

Пургопетрик вам светит, други мои, в обозримом формирующемся будущем.

— И чего и когда? — Слипер высунулся из-за двери дома, услышав беседу.

— А вечерком и стартанём, — ответствовал Мора.

— Дык, — недовольно крякнул Дример, — мы ж к ночи прилетим, и что там в темноте

сыщешь, кроме неприятностей на своё ОКЛЖПэ?

— Есть у меня наводки на вашего Ключника, — хитро сщурился Мора. — Наводчики-

налётчики одни подсобили. Похоже, шо адресок верный. Думается мне, к ужину и поспеем в

аккурат. А по тому, чем хозяин гостей ужинает, можно многое о хозяине том узнать сходу-то!

— Только без лекций о кулинарии! — отмахнулся Дример. — Я так понимаю, что резон свой

имеется?

— Кое-что есть, — согласился Мора. — Расчёты Шкындыровича ясно говорят, что ключи к

Ползункам, которыми открываются внешние пределы Коридоров По Связям С Общественностью,

ну те, что на очень дальние расстояния бьют, имеют по всем фэн-шуям западный окрас. Энергию