В лесочке, где мы оставили машину, появился Энкхбат с нашим обедом — пятью килограммами меха и мяса — и тут же приступил к приготовлению кушанья по древней монгольской традиции, с современными дополнениями. По такому рецепту готовили с XII века.

Запеченный сурок

(На шестерых. Время готовки: около одного часа) Вам понадобится: 1 сурок

Добрая куча сухого навоза

Набор камней, величиной с кулак

1 нож

Веревочка

Проволока

Плоскогубцы

1 паяльник

Первым делом подстрелите сурка. С помощью веревочки подвесьте убитого сурка на ветке. Снимите с него шкуру, при этом постарайтесь потянуть ее книзу, чтобы не разорвать и чтобы она осталась целой. Выкиньте внутренности. Сделайте вид, будто вам наплевать на мух. Отделите мясо от костей и нарежьте кусочками. Тем временем отправьте гостя-писателя собирать коровьи лепешки, и пусть упомянутый писатель постарается высушить их так, чтобы они стали похожи на кусочки толстого пластика. Лепешки сложите в кучку. С помощью паяльника заставьте сухой навоз разгореться медленным огнем, при этом нужно постараться, чтобы дым обволакивал нарезанное мясо и отгонял прочь мух. Теперь положите камни в костер. С помощью проволоки и плоскогубцев заделайте, крепко затянув, дыр ки в шкуре сурка. Дыру от головы не зашивайте. Потом запихни те кусочки мяса вместе с раскаленными докрасна камнями в мешок из шкурки сурка, перекладывая камни прутиками, чтобы они не двигались с места. Не обращайте внимания на золу, пепел, навоз и т. п. С помощью плоскогубцев закрутите проволокой дырку, через которую засовывали мясо с камнями. Обработайте паяльником шкуру и соскребите паленую шерсть. К этому времени горячие камни уже начали свое дело: мясо готовится. Оставшийся в мешке воздух расширяется и образует тугое про долговатое, похожее на сосиску, вместилище. Когда мех удален, мясо обрабатывается паяльной лампой снаружи. Через час раз режьте вместилище ножом и вытаскивайте мясо пальцами. По мере того как камни остывают, берите их по одному и перебрасывайте из руки в руку, но осторожно, чтобы не обжечься, — это полезно для здоровья и приносит удачу.

Пока под шум паяльной лампы и жужжание мух готовилось мясо, наш водитель Хишиг рассказывал нам, откуда у него такие ожоги. Он занимался вот этим самым, счищал мех со шкурки сурка, и тут вдруг паяльная лампа стала подтекать и взорвалась, обдав его горящим керосином. Он долго лечится, для этого и приехал в Аврагу на озеро, попользоваться чудодейственной грязью. Ему помогает не сама грязь, а живые организмы, которые живут в ней, а местные жители называют их «природные доктора». Он заходит в сернистую воду, чтобы эти «доктора» очищали его рубцы. Больно, но помогает. Я невольно отпрянул от него, когда он стал сдувать последние кусочки меха и Баатар принялся счищать сочащийся жир.

Сок сурка, приготовленного на навозномкостре и с помощью пламени паяльной лампы, настоящий нектар — густой, темный, аппетитный. Мясо на вкус довольно приятное. Но для изнеженного жителя Запада оно непривычно и вызывает мысль о том, что могло бы быть и повкуснее. Жизнь сурка проходит в рытье нор и постоянном спасении бегством. Сурок — это одни мышцы, и его мясо не по зубам тем, кто питается в ресторанах и ест переработанную пищу. Для остальной части рода человеческого, обладающей сильными и ослепительно белыми зубами, столь характерными для выросших на свежем воздухе монголов, оно доставляет восхитительное удовольствие, особенно если прихватить с собой водку «Чингисхан». Директор вытащил из мешка-кастрюли похожий на виноградинку предмет, желчный пузырь, и с блаженной улыбкой отправил себе в рот. Пока я извлекал застрявшие в зубах волокна мяса, сурок целиком исчез в парах экзотической водки и навозного дыма.

Наконец мы снова устроились в раскаленной, как печка, и полной жужжащими мухами машине; Баатар прочистил горло и своим высоким и звонким тенором завел бурятскую народную песню. Мы открыли окна. Ветер быстро изгнал надоедливых насекомых, и Баатар услаждал наш слух до самого Аврага: «Меня зовет кукушка, и я спешу к тебе, моя возлюбленная, а вокруг родная земля, мои реки, мои горы».

История того, как потеряли и вновь обрели «Тайную историю», весьма любопытна. Оригинал «Тайной истории», воз можно, стал «секретным», то есть известен только узкому кругу избранной знати, вскоре после того, как монголы за вершили завоевание Китая в 1271 году и сделали заказ лето писцам написать официальную историю. После того как монгольская династия в 1368 году сменилась династией Мин, минские чиновники, стремясь сохранить языковой контакт с большим количеством подданных, придумали для подготовки переводчиков своеобразную систему записи слов монгольского языка. Они призвали на помощь ученых — лингвистов, чтобы создать систему передачи монгольских слов звуками китайского языка, вернее, передачи слогов монгольского языка слогами китайского. Теперь каждый монгольский слог обозначался китайским знаком, звучавшим созвучно. С тех пор иностранные имена и фразы именно так и записываются по-китайски.

Но китайский язык имеет свою особенность: каждый знак или слог должен начинаться с согласной и кончаться либо гласной, либо «н». При транслитерации происходит отступление от оригинала. Столица Внутренней Монголии Хух-Хот, образованная из двух монгольских слов (хух, хот), означающих Голубой Город, превращается в набор слогов: Ху — Хе-Хао-Те, каждый из которых имеет собственное значение, но, взятые вместе, они образуют бессмыслицу, подсказывая китайским читателям, что речь идет всего лишь об иностранном имени. Америка получается Мей-Гуо, Лос-Анджелес — Ло Савн Ге, Париж — Па Ли. Чингисхан звучит как Чьен Чи Ссу Хан.

Для китайца, пытающегося прочитать транслитерацию «Тайной истории», это звучало бы так, как если бы он говорил по-монгольски с жутким китайским акцентом. Поскольку по-китайски это не имело бы никакого смысла, с правой стороны от каждой вертикальной колонки монгольских значков добавляют приблизительное пояснение о смысле написанного.

Со временем, когда монгольское влияние уменьшилось, китайцы уже не чувствовали потребности сохранять монгольский оригинал и оставляли только китайскую фонетическую версию вместе с китайским же толкованием. Не сколько копий «Тайной истории», всеми позабытые, пылились на полках, и только в XIX — начале XX века их одну за другой обрели вновь. В последующие годы ученые работали над восстановлением монгольского оригинала. Дело это не трудное, если хорошо знаешь оригинал и оба языка вам близки, но весьма и весьма мудреное, если учесть, что нужно при помощи китайского языка XIV века восстановить монгольский язык двенадцатого. Причем никто не знает, как тогда произносились слова, тем более это разные языковые группы. Головоломную работу проделали и переделали несколько раз, и последний вариант был опубликован в 1980-е годы. Несмотря на то что остался еще не решенным ряд лингвистических и географических проблем, так как до сих пор текста монгольского оригинала обнаружить не удалось, тем не менее «Тайная история» теперь доступна для ознакомления на нескольких языках.

Ученые спорят о том, что в ней подлинное, а что вымышленное, но все сходятся в том, что «Тайная история» основывается на реальных событиях, ибо ее содержание перекликается с другим — не менее тайным — источником того же времени, известным под названием Алтай Дебтер («Золотая тетрадь»). Ее оригинал пропал, но известен по изложению в персидских и китайских исторических трудах. Вот и все первичные источники по времени Чингиса. Известно, что существовало много других работ, но все они пропали или были намеренно уничтожены (некоторые совсем не давно — одна средневековая хроника была в 1927 году со жжена неким китайским милитаристом).

Работа XVII века Алтай Тобчи («Золотые итоги») пересказывает «Тайную историю» и более поздние легенды, но украшает их идеями буддийской мудрости. Четвертый источник — официальная история Юаньской (монгольской) династии, составленная преемниками монголов и написанная в обычной для переходного периода при смене одной династии другой манере, но по сравнению с «Тайной историей» эти заметки слишком цветисты и официозны.