Рокси идет на кухню за ножом.

— Потом киви. И лайм. — Боксфорд достает из коробки лайм. — Недозрелый лимон. И еще манго.

— Любимый фрукт феминисток.

— Да. Потом нектарин. Лысый персик. С большой твердой косточкой в центре. Потом апельсин.

Апельсин. Апельсиновые человечки.

— Ананас. И айва.

Никогда про такую не слышал.

— Похоже на грушу.

— Это айва. — Боксфорд говорит: — Ее еще называют дурацкой грушей. Потом редиска. И звездоплодник, мой самый любимый. Его даже не обязательно есть, можно просто подвесить на ниточке к потолку, и он будет радовать взгляд.

Рокси берет нитку. Подвешивает к потолку этот самый звездоплодник.

— Потом тюльпан. Опять не совсем фрукт. — Боксфорд вынимает из ящика красный тюльпан. Это не фрукт, а цветок. — И вангерия съедобная. Только она не съедобная. В смысле невкусная. Ну, арбуз мы все знаем. Он вкусный. И еще дуриан.

Рокси смеется. Дуриан — очень смешное название для фрукта.

— И фейхоа. Ее надо правильно произносить, чтобы не получилось совсем неприлично. А то она может обидеться.

Рокси смеется.

— Она знаешь какая вкусная. Даже вкуснее, чем арбуз.

— Дай попробовать.

Боксфорд дает Рокси эту самую фейхую, которую надо правильно произносить.

Рокси ест фейхую, кивает. Улыбается.

— Дальше ямс. Я думал, что ямс — это такое животное. А оказывается, что нет.

Рокси берет ямс, держит его в руке.

— Да, Коробок. Это точно не животное. — Рокси показывает на утку. — Вот это животное.

— Кря-кря.

Рокси с Боксфордом смеются и дразнят утку:

— Кря-кря-кря.

— Кря-кря.

— И последний — цуккини. Более известный как кабачок. Он похож на зеленый пенис. Собственно, вот все действующие лица.

— И мне нужно будет сделать для всех костюмы? Для каждого овоща и фрукта?

— Кря-кря.

— И для утки.

Утка кивает. Боксфорд кивает.

— Репетиции в костюмах начинаются через две недели. Так что, наверное, надо уже приступать, чтобы успеть.

Если я не буду спать, мне не придется потом просыпаться, чтобы идти в школу.

Я иду в спальню Рокси и Боксфорда, говорю:

— Если я не буду спать… Ой.

Рокси смотрит на меня, говорит:

— Блин.

Боксфорд говорит:

— Блин. Рокси, я не хочу, чтобы Том нас видел в таком положении.

Я выхожу. Закрываю дверь.

Рокси выходит из спальни. Открывает дверь и выходит.

— Том, ты уже все равно все видел, так что можешь войти.

Я вхожу в спальню.

Рокси делает костюм банана. Это для Боксфорда, для его роли в спектакле. Боксфорд оделся в костюм банана. Он желтый. Боксфорд сидит на кровати в костюме банана, который желтый, и Рокси дошивает костюм прямо на Боксфорде.

— Том. — Рокси говорит: — Скажи честно. Как тебе нравится?

Я говорю:

— Он похож на банан.

Рокси улыбается.

— Собственно, так и было задумано.

Боксфорд говорит:

— Как-то я тяжело очищаюсь. Может, мне лучше прилечь?

— Даже не думай. Он тут будет лежать, а мне еще столько возиться с костюмами.

Боксфорд очищает с себя кожуру. Он как будто банан.

— Надеюсь, ты не собираешься мерить на мне все костюмы?

— Можно было бы померить на Томе, но он слишком маленький.

Я киваю, я маленький. Боксфорд расстегивает молнию.

— А я не хочу.

— Ну, Коробок. Ну, пожалуйста.

Боксфорд снимает костюм банана.

— Найми манекенщика.

— У тебя есть деньги нанять манекенщика?

— Дай объявление в местной газете. — Боксфорд говорит: — Требуется овощной извращенец. Бакалейный фетишист.

— А что, неплохая идея. — Рокси говорит: — Как я понимаю, все актеры примерно одного размера.

— Вовсе нет. — Боксфорд говорит: — Есть очень толстые актеры. Парень, который играет апельсин, он вообще круглый.

Апельсин. Апельсиновый человечек.

— А девчонка, которая играет редиску, она тонкая, как палка.

Рокси вздыхает.

— Придется делать костюмы регулируемого размера. Том, тебе давно пора спать. Завтра в школу.

— Я не буду спать, — говорю. — И не пойду в школу.

Рокси смотрит сердито.

Боксфорд тоже смотрит сердито, как сердитый банан.

— Том, мы уже обо всем договорились. — Рокси говорит: — Тебе надо в школу. Все дети должны ходить в школу. Даже утки, и те ходят в школу. Да, Гилберт?

— Кря-кря.

— Если ты не будешь учиться, ты ничему не научишься. А если ты ничему не научишься, ты не заработаешь много денег. И всю жизнь будешь работать на Роберта Таблета. И жить в грязном доме, как тот мальчик, про которого ты мне рассказывал. У которого весь дом в какашках.

— Это игрушечные какашки. Очень хорошие игрушечные какашки. Они даже пахнут, как настоящие.

— Том, иди спать. Я не хочу, чтобы мой сын игрался с какашками. Или ты хочешь, чтобы тебя отшлепали по попе?

Боксфорд говорит:

— Это был риторический вопрос. На него не обязательно отвечать.

Рокси смотрит на Боксфорда.

— Ты на чьей стороне?

— Я ни на чьей, я с Гилбертом. Мы с Гилбертом сами по себе. Да, Гилберт?

— Кря-кря.

Рокси, кажется, сердится.

— Боксфорд. Давай надевай свой костюм. Том, брысь в кровать.

— А вы мне купите апельсинового человечка?

Рокси садится на кровать:

— А если мы тебе купим апельсинового человечка, ты пойдешь спать?

Я киваю.

Рокси улыбается.

— Тогда иди спать.

— А апельсинового человечка?

— Завтра. — Рокси говорит: — Завтра мы тебе купим твоего апельсинового человечка. Боксфорд, как встанет, сразу пойдет в магазин игрушек. Одетый фруктовым салатом.

Боксфорд кивает. Надевает брюки. Не те, которые от банана, а нормальные, обычные брюки.

— Да, Том. Я завтра, как встану, первым делом пойду в магазин игрушек. Только одетым нормально.

— Там открыто.

Боксфорд смотрит на молнию у себя на брюках.

— Что открыто?

— Магазин, где игрушки.

Боксфорд застегивает молнию на брюках. Рокси вздыхает:

— Том, уже ночь. Ночью все магазины закрыты.

Я топаю ногой:

— Апельсиновый человечек.

— Ну хорошо. — Рокси снова вздыхает. — Сейчас Боксфорд сходит. Вот прямо сейчас. Да, Коробок?

Боксфорд смотрит на Рокси. Я иду спать.

Лежу в кровати. У себя в комнате. Но не сплю. Лежу и смотрю в потолок. Его не видно. Потому что темно.

Прижимаю к себе своего медвежонка, который плюшевый. Который Клоун Подушкин. Это самый лучший на свете плюшевый медвежонок. Да, самый лучший. Мне его подарила мама. Я думаю всякие мысли, только они совсем сонные и поэтому не думаются. Мысли сонные и разбредаются кто куда.

А потом.

Дверь открывается. Входит Боксфорд. Он говорит:

— Том.

Я сажусь на кровати.

Боксфорд включает свет. Свет больно бьет по глазам. Я закрываю глаза, чтобы было не больно. А потом. Когда я открываю глаза. Боксфорд держит в руках апельсинового человечка.

— Смотри.

Я смотрю. Смотрю на апельсинового человечка. Только это не апельсиновый человечек. Это апельсин. Боксфорд держит в руках апельсин, говорит:

— Вот. Апельсиновый человечек.

Я молчу, не говорю ничего.

Боксфорд подходит ко мне. Держит в руках апельсин. Который из ящика с фруктами. Боксфорд дает его мне.

Говорит:

— На, держи.

Я качаю головой.

— Ты хотел апельсинового человечка. Вот тебе апельсиновый человечек.

— Это не апельсиновый человечек.

— Это апельсин. — Боксфорд говорит: — Апельсиновый человечек. Какая разница?

Я говорю:

— Это не человечек. У него нет лица.

Боксфорд смотрит на апельсин.

— Ага, понятно. — Боксфорд думает. — Они, наверное, что-то напутали. В магазине игрушек. Я сейчас. — Боксфорд выходит из комнаты, закрывает дверь. Выключает свет. Выходит из комнаты и закрывает дверь.

Я лежу под одеялом вместе с Клоуном Подушкиным. В кровати. В темноте. Я уже засыпаю.

А потом. Когда я уже почти сплю. Дверь открывается. Входит Боксфорд.