Естественно, возник вопрос: как объяснить столь необычное скопление костей в одном месте. Многие ученые предполагали, что эти кости были принесены в пещеру хищными животными для своих детенышей, и в доказательство ссылались на факты обнаружения в логовах львов, гиен, волков остатков их добычи. Однако специальные наблюдения Дарта и других ученых за поведением хищников показали ошибочность такого предположения, ибо на место обитания они приносят лишь небольшую часть добычи и притом только тогда, когда детеныши сами не могут добывать пищу. Как только последние подрастают, доставка пищи в логово, как правило, прекращается.
Итак, большинство ученых убедилось в правоте Дарта: австралопитеки были плотоядными животными, систематически преследовавшими и убивавшими крупных и мелких животных.
Использование части нижней челюсти антилопы в качестве пилы
Теперь нужно было установить: чем они убивали добычу? И Дарт дал исчерпывающий ответ на этот вопрос.
В той же пещере Макапансгат было обнаружено только 11 целых длинных костей копытных, что составляет меньше 1 % ко всему их числу. Характер остатков этих костей привел Дарта к заключению, что обилие сломанных костей объясняется не только стремлением добыть из них мозг, но и тем, что австралопитеки охотились с ними на животных. То же самое подтверждается и приведенными выше данными о проломах на черепах бабуинов. В пользу вывода Дарта о систематическом употреблении австралопитеками костей убитых ими животных говорит факт постоянного применения ими челюстей гиен, кабанов, павианов. Челюсти вполне заменяли австралопитекам когти и сильные клыки. Прямым доказательством использования этих челюстей служит то, что из них выкрошены почти все клыки, а оставшиеся сильно повреждены. Так, из 20 кабаньих челюстей клыки обнаружены только у одной, принадлежавшей молодому животному. В то же время тут же было найдено около 30 сломанных или расколотых вдоль кабаньих клыков. Дарт показал также, что австралопитеки постоянно употребляли и рога убитых животных.
Использование для охоты естественных орудий делало ее все более организованной. Шире становился круг животных, на которых можно было охотиться. Разнообразие добычи (мощный бык или кабан и безобидная, но быстрая косуля, свирепые стадные павианы и другие животные), в свою очередь, требовало от них различных методов охоты: засады, облавы и т. д. С другой стороны, само их оружие предполагало разделение действий охотников: камни могли употребляться в основном на расстоянии, а дубины — для рукопашных схваток.
Объединение австралопитеков в более или менее сплоченные коллективы обусловливалось и маломощностью естественных орудий. Только сообща могли они отбиться от свирепых хищников или убить крупное животное. Как показывают раскопки, одним из постоянных опасных врагов австралопитеков были павианы-бабуины — животные стадные и очень свирепые, особенно при защите своего потомства. Ясно, что в одиночку их нельзя было победить, тем более что они имели грозное оружие — большие клыки — и быстро передвигались. Поэтому вряд ли можно сомневаться, что австралопитеки охотились на них стадно, сообща.
Перечисленные выше основные виды деятельности австралопитеков, особенно такие сложные, как охота и оборона, требовали весьма высокой организованности, недоступной всем остальным животным, в том числе и современным высшим обезьянам.
Но у австралопитеков была еще одна, свойственная только им деятельность: добывание естественных орудий. Трудно переоценить ее значение для жизни австралопитеков, так как им было небезразлично, какими дубинами и камнями охотиться или отбиваться от врагов, какими костями или палками добывать растительную пищу. Слишком большие и тяжелые пли, наоборот, очень легкие и хрупкие дубины могли привести к неудаче в охоте или даже к гибели членов стада; очень тяжелый и тупой камень не годился для разделки добычи, а маленький камень — для охоты. Немалое значение имела и форма естественных орудий, их твердость, прочность и другие свойства.
Однако деятельность по добыванию орудий имела для австралопитеков другое, куда более важное значение: именно она направила их развитие по пути превращения в человека. Несомненно, что австралопитеки должны были постоянно искать все новые и новые орудия и для замены вышедших из строя и для того, чтобы найти еще более удобные и надежные. Эти беспрестанные поиски неизбежно обогащали их знанием все новых свойств окружавших их предметов — камней, деревьев и т. д. Эти знания и опыт очень пригодятся им потом для изготовления первых орудий.
Отсутствие непосредственной связи между добыванием естественных орудий и удовлетворением биологических потребностей австралопитеков создавало несравненно большие возможности совершенствования этого вида деятельности, чем какого бы то ни было другого. Быстрого ее совершенствования требовала и сама чреватая опасностями суровая жизнь австралопитеков. Найденные камни и палки чаще всего не очень-то были удобны для действия ими. Какой-нибудь сучок на рукоятке дубины или выступ на поверхности камня мог сильно мешать успешному их использованию. Поэтому австралопитеки рано или поздно должны были устранять эти помехи, т. е. подправлять, обрабатывать орудия.
В результате поиск орудий со временем неизбежно дополнился более сложной деятельностью — подправкой и сохранением их, что явилось важным шагом к изготовлению орудий.
Возможность таких действий австралопитеков подтверждается большим числом подправленных костяных орудий, обнаруженных Дартом на месте обитания австралопитеков. Опыты над высшими обезьянами также позволяют прийти к такому же выводу. Они показали незаурядную способность обезьяны к так называемой обрабатывающей деятельности, направленной как раз на то, чтобы эффективнее использовать предметы, которые ей давали для доставания приманки, для игры или других целей.
Немаловажное значение рассматриваемая деятельность австралопитеков имела и для охоты, обороны, собирательства, разделки туш добытых животных. Предоставляя им все более удобные и надежные орудия, она тем самым, с одной стороны, способствовала большей эффективности действий, с другой, служила ступенью для перехода к трудовой деятельности.
Значительные успехи австралопитеков в их совместных действиях и высокий уровень их телесного строения побудили некоторых ученых считать их чуть ли не людьми. Но это мнение не получило в науке широкой поддержки. Большинство советских ученых твердо признает, что отношения австралопитеков друг к другу и их стадную организацию все же следует считать животными по своему существу.
В силу каких же причин они пришли к такому выводу? Прежде всего, к таким причинам следует отнести слабое развитие головного мозга, которое не позволяло австралопитекам иметь речь и сознание. Кроме того, в стаде австралопитеков не было еще настоящего ядра, способного превратить охоту и другие виды деятельности в сознательные, трудовые и придать им общественный характер. Таким ядром стало систематическое изготовление орудий труда. Деятельность же по розыску и подправке орудий вследствие своего индивидуального характера (каждый сам себе подбирал необходимые ему кости, камень, палку в зависимости от своих собственных потребностей, навыков и физических особенностей) не могла стать этим центром. К тому же она носила стихийный, а следовательно, во многом неустойчивый, случайный характер. Понятно поэтому, что деятельность членов стада во время охоты, не говоря уже о собирательстве, оставалась для них в основном индивидуальной по своим навыкам, применяемым орудиям и даже целям. Они, очевидно, охотились сообща лишь при общей потребности всего стада в мясе. Как только эта потребность (в том числе и у детенышей) удовлетворялась, охота, естественно, прекращалась до тех пор, пока основная масса членов стада снова не испытывала голод.
Теперь мы можем ответить на поставленный выше вопрос: почему животное в конце концов смогло превратиться в человека? Как видим, искать ответ нужно не в действии каких-то сверхъестественных сил, не в воле божества, а в высоком уровне развития телесного строения, поведения и стадной организации некоторых пород высших обезьян. Они представляли собой такой этап развития животных, который непосредственно предшествовал появлению человека. На существование его указывал В. И. Ленин. Еще до открытия австралопитеков он говорил о «примитивной организации стада обезьян, берущих палки», как подготовительной стадии «самодействующей организации первобытных людей, объединенных в клановые общества»[10].
