Что же касается отношений по поводу собственности, то

большинство приверженцев социализма в США отдавало

предпочтение не обобществлению, а равномерному распределению собственности. Именно такую постановку вопроса мы находим, например, у Томаса Скидмора, одного из

наиболее видных американских сощтлистов-утопистов

первой половины XIX в. Характерно уже само название —звучащее как манифест — выпущенной им в 1829 г. книги: 126 Это породило не только множество споров среди советских исследователей, но и прямые попытки «отлучить» Фурье от со

циализма. Однако при такой оценке остается неясным, почему

основоположники марксизма столь высоко ценили Фурье и считали, что научный социализм «стоит на плечах Сен-Симона, Фурье и Оуэна» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. т. 18, с. 498).

Очевидно, для Маркса реальное гуманистическое содержание

многих принципиальных идей Фурье было важнее формального признания частной собственности.

134

«Права человека на собственность: сущность предложения, касающегося того, как добиться ее равномерного распределения между взрослыми представителями нынешнего поколения и как озаботиться о столь же равномерном

переходе ее к каждому представителю последующего поколения по достижении им зрелого возраста»127

Конечно, уже и в то время раздавались голоса в защиту

идеи обобществления или национализации собственности.

Представители некоторых рабочих организаций, возникших в 30-х годах, в той или иной форме высказывались в

пользу общественной (государственной) собственности на

средства производства. Однако должно было пройти несколько драматических десятилетий, насыщенных экономическими и политическими кризисами, острыми столкновениями классов, чтобы идеал общественной собственности

па средства производства обрел для американских трудящихся притягательную силу в качестве социально-утопического идеала. Это произошло только в последней

четверти XIX в.

Широкое увлечение американцев европейскими социалистическо-утопическими идеями было скоротечным. Ко

времени Гражданской войны между Севером и Югом ни

сами эти идеи, ни эксперименты в духе этих идей уже не

пользовались прежней популярностью, тем более что результаты коммунитарного движения выглядели разочаровывающе.

Новая фаза в развитии социалистической утопии в

США начинается в 70—80-х годах. Быстрый прогресс американского капитализма, вызвавший обострение общественных противоречий и явственно обнаруживший его несоответствие идеалам, провозглашенным американской

революцией; рост фермерского и рабочего движения

способствовали появлению целой серии национальных

социалистических утопий, наибольший успех из которых

выпал на долю утопического романа Эдварда Беллами

«Взгляд назад» (1888).

127 См.: Фоиер Ф. История рабочего движеиия в США. М., 1949, т. 1, с. 153. «Скидмор,— пишет Фоиер,— предлагал, чтобы каждому мужчине, достигшему 21 года, и каждой незамужней женщине были даны в свободное владение 160 акров земли при условии, что собственность на эту землю сохраняется до тех нор, пока владелец земли обрабатывает ее сам. Право продажи г.

аренды земли должно было быть отменено навсегда» (с. 154).

135

Как и его предшественники, американские социалисты-утописты 20—40-х годов, Беллами провозглашает своим идеалом общество, основанное на идее «взаимной солидарности людей и братства человечества» 128. Он подчеркивает необходимость обеспечения «равенства жизненных

условий», предполагающих «одинаковое богатство и одинаковую возможность культуры»129. Однако в отличие от

своих предшественников Беллами убежден в том, что равномерного распределения собственности для этого недостаточно. Природу человека не изменить, а раз так, то

нужны более радикальные меры, которые столь же

радикальным образом могли бы изменить «побуждения для

человеческих поступков». Речь идет об изменении системы

собственности, в результате которой «на место многих

капиталистов» явился бы «один капиталист, единственный

предприниматель, последний монополист, в выгодах и

сбережениях которого имели бы свою долю все граждане» 130, когда «народ» сделался бы «единственным хозяином» всех богатств. Обобществленнная собственность рассматривается теперь в качестве единственно эффективной

базы «комьюнити». Оба идеала, прежде разъединенные в

сознании американских социалистов-утопистов, Беллами

стремится свести воедино. Но приняв идею обобществления собственности, он неизбежно должен был устранить

из «общества солидарности» те элементы анархии, которые

несет с собой институт частной собственности. В итоге его

свободное общество становится едва ли не таким же «заорганизованным» и строго регламентированным, как утопические общества, созданные воображением Мора, Кам-

паиеллы или Фурье. И хотя сам Беллами утверждает, что

в Бостоне 2000-го года, где происходит действие его романа, «личная свобода гораздо менее ограничена», чем прежде, и существующие отношения являют собой «логическое

следствие деятельности человеческой природы при рациональных условиях»131, жизнь изображаемого им общества

оказывается удивительно бедной не только с политической, но и с культурной и социальной точек зрения, так что провозглашаемая свобода оказывается в общем формальной.

128 Беллами Э. Через сто лет. М., 1900, с. 142.

129 Там же, с. 168.

130 Там же, с. 60.

131 Беллами Э. Указ. соч., с. 123, 124.

136

i книгами был первым американским утопйстом социалист^

ческой ориентации, который, предприняв серьезную попытку органически соединить идеал «комьюнити» с идеалом

общественной собственности, выступил с проектом строго

регламентированного общества. Беллами, однако, так и

пе сумел органически связать оба идеала и показать, как

общество, в основе которого лежит общественная собственность па средства производства и которое должно поэтому управляться не рыночными механизмами, может

обеспечить индивиду не меньшую, а большую свободу, нежели общество, в основе которого лежит действие рыночной стихии. Тем не мепее утопия Беллами приобрела необыкновенную популярность в Америке и дала стимул

для развития движения так называемых «национализато-

ров». В этом была своя закономерность: «Взгляд назад»

чутко отразил недовольство широких слоев американцев

своим положением в обществе, которое они непосредственно связывали с господством рыночной стихии, и их готовность опереться на иные механизмы регулирования общественной жизни, при условии, что тем самым будет обеспечено осуществление принципа «равных возможностей» и

гарантирован рост материального благосостояния — даже

за счет сужения сферы индивидуальной свободы и усиления власти государственной машины. «Выход, как казалось тогда,— пишет В. JI. Паррингтон, характеризуя обстановку в Америке 80-х — 90-х годов XIX в.,—заключался

в расширении полномочий государственной власти, с тем

чтобы поставить на службу обществу те силы, которые

пока что использовались в интересах отдельных лиц»131.

Роман Беллами отразил, таким образом, не только состояние массового сознания, но и новую тенденцию в развитии

американского общества — тенденцию к ограничению сферы действия механизмов свободного рынка и постепенному усилению роли государства в общественной жизни со

всеми вытекающими отсюда социальными, политическими

и культурными последствиями.

«Взгляд назад» стал подлинным событием — только не

литературной, а общественно-политической жизни Америки. «Вместе с некоторыми подобными зарубежными

произведениями — особенно романом Уильяма Морриса

«Вести ниоткуда» (1890) — «Взгляд назад» положил иача-

132 Паррингтон В. Л. Основные точения американской мысли, т. 3, с. 374.

137

ло в Соединенных Штатах ожинленпой социалЬтю-утопической дискуссии, которая продолжалась и в начале XX в.