никто до Гарви не пытался в таких масштабах осуществить ее на практике. Предприятие Гарви завершилось сокрушительным поражением, а сам он, став жертвой финансовой аферы, угодил за решетку. Но даже если бы

58 Garvey М. Appeal to the Soul of White America.— In: Passport to Utopia. Eel. with an introd. by Arthur and Lila Weinberg. Chicago, 1968, p. 221.

98

дело ire имело столь печального исхода для самого Гарви, псе равно трудно предположить, что его проект мог бы

быть последовательно и успепщо осуществлен. Однако

дело даже не в этом. Для исследователя «черной утопии»

гораздо важнее то, что идея репатриации получила достаточно широкий отклик среди негритянского населения

С, I1T А, и тысячи семей готовы были любым способом добыть необходимые средства, чтобы оплатить переезд. «Переселить миллионы негров в Африку, изгнать оттуда белых колонизаторов и создать на Черном континенте империю было задачей, мягко выражаясь, нереальной. И тем

по менее движение «Назад в Африку!» всколыхнуло широкие массы негров США. Гарви поддержали многие негритянские лидеры, среди которых был и Уильям Дюбуа.

Дюбуа подчеркивал, что Гарви «с удивительным успехом

обобщил и выразил недовольство и дух протеста, накопившиеся за долгие века страданий в вест-индском крестьянстве»59. Дискредитация Гарви как политического деятеля

привела к быстрому спаду движения. Но как показали последующие десятилетия американской истории, ни идея

переселения в Африку, ни сформировавшиеся еще в годы

рабства народно-утопические идеалы не были изжиты негритянским сознанием. Даже в изменившихся условиях, когда возросла степень расовой интеграции негритянского населения в американское общество, уровень образования и благосостояния негров, их вовлеченность в рабочее

и общедемократическое движение,—даже в этих условиях изначальные народно-утопические идеалы остаются той

фундаментальной основой, на которую лишь наслаиваются новые идеалы, лак это было в период «мятежей» в негритянских гетто в конце 60-х годов.

§ 3. Социально-теоретическая

и литературная утопия

На протяжении XIX — первой половины XX в. в американской социальной теории и художественной литературе сложилась устойчивая утопическая традиция, выкристаллизовавшаяся в произведениях разных жанров — романах, трактатах, политических документах. При всем

своем внутриродовом многообразии они могут быть сгруп-

59 Иванов Р. Дюбуа, М., 1968, с. 170, 171.

99 4*

пирсшаны в соответствии с видовыми признаками в ряд

типов, более! или менее существенно отличающихся друг

от друга и вместе с тем дающих представление об основных направлениях, в которых двигалась американская

утопическая мысль, о тех идеалах, которые увлекали американское общество, о проблемах, волновавших жителей

Нового Света.

Существует представление, что первая национальная

документально оформленная утопия родилась на борту

«Мэйфлауэра» в виде известиого теперь «Соглашения» о

гражданском управлении поселением60. Однако, как показывает текст самого документа, занимающий всего несколько строк, а также последующее развитие событий, «Соглашение», в соответствии с которым «нижеподписавшиеся, верные слуги короля Якова» объявляли о намерении соединиться «в политическую и гражданскую общину для сохранения между собою доброго порядка и достижения намеченной цели», не содержало конкретного видения утопического общества. Если оно и сыграло роль в

становлении американской социально-утопической традиции, то лишь как один из многих исторических документов, который наряду с различного рода «хартиями» и

«уставами» оказал влияние на борьбу социальных и политических партий, в процессе которой и происходило формирование этой традиции.

У всех классов американского общества — у аристократии, буржуазии, мелкой буржуазии (фермерства) и

рабочего класса — существовали собственные представления о «наилучшей» организации общественной и частной

жизни и путях ее достижения, т. е. собственные утопии, которые далеко не всегда согласовывались между собою, а порою исключали и отрицали друг друга. Больше того, разные группы внутри одного и того же класса нередко

придерживались различных представлений об утопическом идеале. Во многих случаях эти идеалы были плохо

артикулированы и систематизированы их авторами и про-

60 «Первые американские мечты, зафиксированные в письменном виде,— пишет Стюарт Холбрук,— родились на борту маленького судна, пересекавшего бушующий Атлантический океан, судна, на котором плыли пассажиры, которые едва ли могли

представить себе, что когда-нибудь о них будут вспоминать как

о пионерах; и Мэйфлауэрское соглашение, хотя оно вскоре

стало игнорироваться и было отвергнуто, часто рассматривается как свидетельство о рождении демократии» (Holbrook S. Н.

Dreamers of the American Dream. N. Y., 1957, p. 35).

100

ппгапдйСтами, так что множество утопий остаются как бы

«утопиями-в-себе», скрытыми от историка. Если хроники

колониальных времен, или памфлеты периода революции, ii.ii к дискуссии, развернувшиеся в ходе обсуждения Конституции, будут когда-нибудь проанализированы под углом зрения содержавшегося в них социального идеала; если такие писатели, как, скажем, Купер или Мелвилл, иудут специально, а не походя исследованы именно как

создатели социальных утопий, возможно, что тогда мы

получим достаточно полную картину развития социально-

теоретической и литературной утопии в Соединенных

Штатах.

Как это показали В. JI. Паррингтон jb «Основных течениях американской мысли», В. JI. Паррингтон-младший

к «Американских мечтах» и ряд других авторов, одними

из первых заявили о себе так называемые «теократические» утопии, которые в условиях колониальной Америки

нанимали господствующие позиции в утопическом сознании. Идея создания в Новом Свете образцового теократического государства родилась еще в Европе. Пуритане, которые сыграли столь существенную роль в формировании американского общества, его культуры и сознания, отправлялись на новый континент, имея целью утвердить

там «богоугодные», т. е. идеальные в их представлении, порядки и, не претендуя на воссоздание земного рая

(о чем мечтали некоторые светски ориентированные утописты), попытаться построить своего рода образцовое

«государство-церковь». Значительный вклад в формирование национальной теократической утопии внесли такие

видные религиозные и общественные деятели колониального периода, как Джон Коттон61 и Джон Уинтроп. Но

логическим завершением утопических проектов, выдви-

01 «Самым авторитетным выразителем идеалов теократии в Новой

Англии был Джон Коттон, первый наставник бостонской церкви.

Еще в те дни, когда он был пастором церкви св. Ботольфа в

старом Бостоне, ему грезилась Утопия «святых», освобожденных от тирании прелатов, и, смакуя какой-нибудь отрывок из

сочинений Кальвина... он, без сомнения, прикидывал в уме, каким образом было бы лучше всего организовать такую Утопию

на практике... Построить государство в древнеиудейском духе, где политические права предоставлялись бы людям в зависимости от их религиозных взглядов, где магистраты избирались

бы из узкого круга лиц, а их власть не зависела бы от во!пи

народа, где священнослужители являлись бы своего рода судом высшей ипстаиции, разъясняющим божественное право

гражданам — подданным Иеговы,— такова была заветная цель

Джона Коттона» (Паррингтон В. Л. Указ. соч., т. 1, с. 68, 75).

101

гавшихся американскими теократами, принято считать

«Христианскую республику» Джона Элиота62, опубликованную в 1659 г.

Основываясь на Священном писании, Элиот «выдвигает

свой план создания государственного строя, полностью

отметающий сепаратистскую естественно-правовую теорию и замечательный своей наивной простотой. Поскольку закон, совершенно непререкаемый, был установлен раз