В баре играла приглашенная для увеселения публики группа тяжелого рока. Септаккорды ритма сменялись тягучими звуками соло-гитары. Бас четко очерчивал динамику композиции, отстукиваемую на ударной установке. Барабанщик неистово колотил ногами по педалям, поддерживая жесткий ломанный саунд, проходясь время от времени по тарелкам и двум ведущим альтам. Хриплый вокалист, терзая струны, рычал в два поставленных перед ним микрофона. Остальные исполнители подхватывали его голос на коротком припеве, обозначающем суть всей песни. Длинные спутанные волосы мотались из стороны в сторону во время виртуозных пассов соло-гитариста, извлекающего из своего инструмента бодрящие кровь подголоски и брэки. Толпа, подступая к сцене со всех сторон, бесновалась, выкрикивая знаки высшей похвалы, размахивая руками и нечесанными патлами. Сигаретный дым клубился в лучах прожекторов, направленных на музыкантов. Лампочки весело мигали, разбегаясь разноцветными огнями по всему залу. Мыльные пузыри летали в воздухе, вырываясь из труб двух ангелочков, паривших под потолком на бесцветных невидимых лесках. Не долетая до земли, пузыри лопались на головах и плечах танцующих, попадая иногда кому-нибудь в глаз и вызывая слезы.
Джей Пи издали наблюдал за своим детищем, радуясь успешным делам и притопывая кованым ботинком в такт музыке. За стойкой он заметил молодую девушку в розовом открытом платье и кудряшками светло-желтых волос. Она сидела на банкетке и потягивала молочный коктейль через полосатую пластмассовую соломинку. Девушка была хороша, казалось, она вся дышала свежестью и чистотой. Она впервые посетила подобное заведение — это было видно по ее глазам, но упорно притворялась безразличной ко всему, удерживая на своем личике маску томной усталости.
Джей подождал, пока попадет в поле зрения разливающего напитки бармена и подозвал его к себе взмахом руки.
Бармен послушно оставил свои дела и, перекинув салфетку через руку, подошел к нему.
Монро показал глазами на молодую особу. Бармен кивнул и скрылся в проеме подсобки для обслуживающего персонала.
Девушка допила свой коктейль и задумчиво постукивала ногтями по пустому бокалу. Подведенные голубым карандашом глаза удивленно расширились, когда перед ней появился бармен с прекрасной белой розой в руке и протянул ей цветок.
— Спасибо, — смущенно поблагодарила она. — Это от вас?
Хихикнув, бармен потер гладко выбритую щеку.
— Это от хозяина…
Джей Пи не заставил себя долго ждать и вскоре объявился сам, вырулив из танцующей толпы.
— Добро пожаловать, — ставя руки на стойку, сказал он.
— Ты Джей Пи Монро? — заинтересованно посмотрела на него девушка. — Правильно?
— Точно, — подтвердил Джей, мысленно думая: «Клюнула рыбка!»
— Это твой клуб? Прекрасное место. Мне здесь нравится, — обрадовалась девушка, прижимая розу к груди. — Меня зовут Одри.
— Спасибо за лестный отзыв. — Про себя: «Мне наплевать как тебя зовут».
— Это тебе спасибо за розу.
— Я дарю их только женщинам исключительной красоты.
— Да ладно, — чуть покраснела Одри. — Здесь полно девушек красивее меня.
— Нет-нет, не говори так. Никогда не нужно принижать свои достоинства. Если у тебя есть какое-то качество — нужно гордиться им. Выставлять его на показ… А у тебя это качество есть.
— А теперь, — послышался хриплый голос из динамика, — по просьбе слушателей мы исполним незаслуженно забытую песню из репертуара «GRAVE DIGGER»!
Ритм-гитарист перебрал струны, вызывая печальную мелодию старого хита «Вчера».
— Пойдем, потанцуем? — предложил Джей Пи девушке.
Одри легко поднялась с банкетки и, зажав нежную розу между пальцев, повисла на шее у нового ухажера. Не веря свалившемуся на нее счастью, она медленно кружилась в танце, прикрыв глаза, с головой погруженная в музыку, чувствуя, как бережно обнимают ее руки партнера.
ГЛАВА ПЯТАЯ
— Это снова Джоун Соммервиль, — произнесла репортер в телефонную трубку, держа ее у уха и развалившись на кровати. Она который раз пыталась дозвониться до института Женерро и уже начинала испытывать легкое раздражение.
Терри, привычно поджав под себя ноги, щелкала переключателем каналов телевизора, стараясь найти развлекательную программу.
Джоун зажала трубку ладонью и попросила ее сделать звук потише. Терри неохотно подчинилась.
— Да, я еще здесь, — отнимая ладонь от трубки, грубовато сказала Джоун. — Вы уже полчаса дурака валяете, да, по поводу видеопленки. Я знаю, что уже поздно… Мне что, управляющему телестанции звонить? Последний раз прошу — соедините меня с начальником.
Видимо, получив категорический отказ, Джоун осведомилась:
— А кто мне может дать видеоархивы вашей лечебницы?
— Минуточку, я сейчас узнаю, — голос у диспетчера был сиплый и унылый.
— Хорошо, — Джоун, держа трубку у уха, посмотрела на кресло, в котором устроилась Терри, выбрав наконец сериал про Тома и Джерри.
После продолжительных гудков на другом конце провода, Джоун наконец-то соединили:
— Доктор Харрис слушает.
— Здравствуйте, — сказала она. — Сейчас секундочку…
Джоун цыкнула на теребящую ее Терри и продолжила разговор:
— Доктор Харрис, извините. Мне нужна пленка Керсти Коттон. Ваш помощник все знает… Ну хорошо. Большое спасибо.
Джоун бросила трубку на рычаги аппарата и, несильно толкнув кулаком Терри, воскликнула:
— Есть!
— Ну, наконец ты получила, что хотела… — то ли грустно, то ли обиженно произнесла Терри, вставая с кресла.
Джоун кивнула головой.
— Значит, все в порядке. So Long. Тогда я пойду…
— А куда тебе идти? — спросила Джоун.
Терри печально опустила голову, закрывая большие и темные, как ночь, глаза.
— Знаешь, у меня есть лишняя комната, — как-будто между прочим сказала Джоун. — Ты всегда можешь переночевать в ней, если хочешь.
— Да? — оживилась Терри. — Вот здорово! Я буду тебе завтрак готовить… помогать тебе во всем…
Джоун хотела было запротестовать, но Терри быстро добавила:
— Если ты разрешишь… Ты ведь научишь меня, правда? Я тоже хочу так, как ты…
Джоун прижала голову девушки к себе. Терри обвила ее руками и пролепетала:
— Я буду стараться. Научи меня, пожалуйста…
Джоун стало жаль девушку, еще не совсем взрослую, но уже не ребенка. Сколько же ей пришлось пережить за свою короткую жизнь…
* * *
Джей Пи сидел на обнаженной Одри, одной рукой лаская ее юную, еще не сформировавшуюся грудь, а другой сжимая тлевшую сигарету. На шее у него висел тяжелый серебряный крест на массивной цепочке и покачивался в такт любовным движениям. Одежда девушки валялась около кровати, а сама она, закатив глаза, мяла пальцами белоснежную простыню с кровавым пятном посередине. Ей казалось, что она все отдала бы за эти мгновения, только бы всегда принадлежать Джею. В страсти она кинулась на него, вонзая ногти ему в спину и обжигаясь о горящую сигарету. Монро оттолкнул ее, повалив обратно на низкую кровать. Одри, падая, раскинула руки по сторонам, выгибая свое нежное тело с тонкими незагорелыми полосками от купальника. Мышцы напряглись, выплеснув целый каскад сладостных ощущений. Сжимаясь и разжимаясь, они вызвали целую бурю из многочисленных волн, которые охватили все ее сознание, проникая в каждую клеточку ее организма. Это было так восхитительно, что ни о чем другом она думать больше не могла, отдавшись оцепенению экстаза.
— Я люблю тебя, Джей! — хрипло произнесла она, чуть приоткрыв глаза.
Монро слез с нее и прошел в другой угол комнаты за новой сигаретой.
Белая роза, потеряв несколько лепестков, лежала у подножия статуи, смотревшей на нее десятками диких барельефных глаз. Что-то переменилось в ней. Что-то заставляло трепетать от ее пугающего присутствия. Но что?
* * *
— Терри, а от чего умерли твои родители? — бестактно спросила Джоун, но, смутившись, добавила: — ты извини, я, наверное, не должна была спрашивать об этом?
