– Каким слухам? – притворно удивился Чез, и уже серьёзнее добавил. – Они просто не видели, какие ты сплетаешь заклинания. Сила – это далеко не всё. Вспомни нашего огненного мальчика.

Мы невольно рассмеялись.

Я постучал в дверь кабинета Ромиуса, и дёрнул ручку. Тщетно. Дверь была заперта.

– Где‑то твой дядя гуляет на ночь глядя, – констатировал Чез.

– Пойдём, спросим у Кейтена, может быть, он знает, – с сомнением предложил я.

– А почему именно к нему?

– Да потому, что я здесь больше никого не знаю, – устало ответил я.

Кабинет нашего куратора так же оказался закрыт.

– У меня странное предчувствие, что завтра произойдёт нечто очень неприятное, – простонал я. – Пойдём обратно.

– Ну, мы можем подождать, – с сомнением в голосе предложил Чез.

– Нет уж, – не согласился я. – Завтра будет очень тяжёлый день, поэтому мне нужно выспаться, чтобы хоть немного восполнить свои силы.

На ужин мы с Чезом слегка опоздали, и наших друзей уже не застали. Жаль, серьёзный разговор с Алисой опять откладывается.

Настроение у меня настолько испортилось, что кусок в горло просто не лез. Но я всё равно насильно запихнул в себя всё, что было на подносе, потому как предполагал, что силы мне завтра ох как понадобятся.

Когда я вернулся в свою комнату, огненный шар продолжал освещать её, лишь чуть‑чуть уменьшившись в размерах. Спустя пару часов он совсем исчезнет, ведь Алиса ушла, и не производит его периодическую подпитку «магами».

Ладно, дракон с ним. Меня сейчас уже ничего не волнует, и тушить его я не буду. Да и сил у меня сейчас даже на «змейку» не хватит. Так что пусть горит себе, он нисколько не помешает моему сну, а даже наоборот, привнесёт хоть какое‑то разнообразие, ведь темень за окном порядком остодраконила. Пусть огненный шар будет своеобразной заменой солнышку…

Как там сказал Чез? В семь часов утра быть в столовой? В семь, так в семь…

Действие 4

Странная женщина в тёмном костюме, с короткой стрижкой и очень худым лицом смотрела злым взглядом прямо мне в глаза и декламировала, чеканя каждое слово:

– Сегодня мы узнаем, кто мешает всем учиться, кто тратит драгоценное время учителей зря, кто ни на что не способен, кто является позором всей Академии, кто предаст друзей в любой момент…

Было ещё много этих «кто », но очень быстро они слились для меня в один монотонный гул.

Наконец гул прекратился, и женщина резюмировала:

– Итак, кто же самое слабое звено ?

* * *

Подробно рассказывать о том, что было утром, я не буду – не помню. Каким‑то чудом мы с Чезом, поддерживая друг друга под руки, дошли до Медитативного Зала и даже провели в нём положенные несколько часов. Того, что мы с Чезом в совершенно невменяемом состоянии, никто и не заметил, потому как утром, по сути, хорошим самочувствием и настроением не мог похвастать никто. С медитации нам пришлось уйти на час раньше, чтобы успеть к указанному нам времени в столовую.

Мы вяло добрели до столовой, с кем‑то поздоровались, что‑то выслушали, и на полном автомате начали что‑то делать. Сначала нам сказали мыть овощи, потом резать, потом носить… Полностью проснулся я только часа через полтора.

– Это издевательство, – зевнул я. – Нас хоть на завтрак‑то отпустят?

– Размечтались, – хохотнула проходящая мимо нас дородная кухарка в белом фартуке. – Во время завтрака вы должны будете разносить тарелки, забирать тарелки, мыть их перед приходом следующей смены, а потом опять разносить…

Мы с Чезом переглянулись и хором взвыли.

– Не нравится мне это, – проворчал Чез, нарезая очередное огородное чудо.

– Подожди ещё, – криво усмехнулся один из работающих с нами учеников. – Я на тебя вечером посмотрю.

Между прочим, на кухне нас было восемь человек – провинившихся. Как нам объяснили, на кухню отправляют за одну единственную провинность – использование магии вне Медитативных Залов, и Залов Силы. Поэтому мы довольно легко нашли общий язык со всеми шестью учениками, несмотря на то, что трое из них были из школы воды и трое из школы воздуха.

По ходу общения выяснилось, что у нас с ними схожие проблемы. На практике предпочтение отдаётся поединкам, и почти не остаётся времени на работу над заклинаниями. Поэтому они, так же как и мы, пробовали заниматься в своих комнатах. Только один из восьми человек был наказан за то, что ради шутки окатил кого‑то водой в коридоре.

Мне тут же вспомнился парень, который пошутил надо мной в первый день обучения. Интересно, его тоже наказали? Очень на это надеюсь. Собственно, он был наказан и до того случая, ведь познакомились‑то мы с ним в столовой…

Но самое неприятное началось, когда наступило время завтрака. По негласному правилу, которое специально ради нас с Чезом всё же провозгласили, провинившиеся не обслуживали своих сокурсников. Поэтому, наших обслуживали парни из сферы воды, а мы подрядились на обслуживание их факультета.

Спустя один час постоянного мытья посуды, пришла наша очередь таскать тарелки. Мы даже обрадовались, порядком устав от монотонной работы. Но радовались мы зря.

Я уже давно забыл о новом дружке Лиз, поэтому заметил всю их компанию далеко не сразу. Только когда поставил к ним на стол тарелки с завтраком.

– Где‑то я этого официантика уже видел, – злорадно произнёс блондинистый Ленс.

– Да, действительно стоило поступать в Академию, чтобы еду разносить, – хихикнул Энжел.

Ух, я бы сейчас этому хлюпику шею‑то свернул.

– Правильно, надо же кому‑то это делать, – заметил Найджел. – Видимо, это его настоящее призвание.

Я молча расставил тарелки на столе, и поспешил удалиться.

– Куда же ты? – схватил меня за рукав Ленс. – Может, мы ещё что‑нибудь закажем. Постой, подожди.

Спокойно, не нервничать. Если я не сдержусь, то меня точно выгонят из Академии. Как пить дать. А я ещё даже не решил, хорошо это или плохо – быть выгнанным из Академии.

Я всё так же молча высвободил рукав из руки блондина и покинул зону боевых действий.

– Что это у тебя руки дрожат? – осведомился Чез, когда я вернулся на кухню.

– Нервы, – буркнул я, садясь на стул. – Твоя очередь относить тарелки. Двенадцатый столик.

Наши старые знакомцы, между прочим, сидят за тринадцатым столиком! И после этого вы мне будете говорить, что несчастливых чисел не существует?

Чез вернулся с пустым подносом минут через пять.

– Чегой‑то ты такой красный? – злорадно спросил я.

– Ну, я им щас, – пробормотал Чез, швырнув поднос на стол. – Никакие правила Академии этих уродов не спасут…

– Успокойся, – посоветовал я. – Пусть их обслужат воздушные ребята, а мы им потом поможем «землю» обслужить.

– Вот ещё, – взрыкнул Чез. – Из‑за каких‑то недоумков?! Мы их обслужим, мы их так обслужим. Ещё посмотрим, кто будет смеяться последним!

Никогда я ещё не видел Чеза таким злым, должно быть, его действительно сильно задели.

Покуда, у нас образовался небольшой перерыв, до тех пор, пока голодные студенты (вот привязалось слово, сказанное странным голосом при входе) не набьют свои животы, я решил вздремнуть. Ночного сна оказалось явно недостаточно для восстановления моих сил, и я до сих пор чувствовал себя выжатым, как лимон.

Но едва я закрыл глаза, как кто‑то толкнул меня плечом, потом задел подносом, наступил на ногу… в общем, я быстро понял, что дремать на кухне просто невозможно. За неимением другого занятия, я присоединился к активно обсуждающим жизнь в Академии ученикам. Самое активное участие в обсуждении принимал, конечно же, Чез.

– Не будьте глупцами, – вещал он. – Не зря же нас готовят исключительно к поединкам. Значит, скоро намечается какая‑то заварушка, в которой каждый боевой Ремесленник будет на счету.