Я предположил, что Пенни не захочет, чтобы я отыскал обратную дорогу, и отвезет меня подальше от дома. В темноте и тесноте было трудно ориентироваться во времени, и я гадал, сколько времени пройдет до того, как мы доберемся до места и где мне искать себе пропитание.

Однако мои размышления были прерваны, когда вскоре коробка со стуком опустилась на пол.

Мы шли не больше минуты, возможно, даже и меньше, и я разглядел свет сквозь поднявшиеся картонные крылья. Я поднял голову и увидел пальцы, открывавшие коробку. Внутрь коробки заглянуло знакомое лицо, а я никак не мог понять, что же происходит.

«Пузик! – закричала Эшли, и слезы покатились у нее из глаз. – Мамочка! Я об этом и мечтала!»

Мы пришли в гостиную, в которой оказалась Эшли, одетая в праздничное платье в честь дня своего рождения. Она была ошеломлена, потрясена таким подарком. Секунду она смотрела на меня, потом бабушка подсказала ей взять меня на руки. Я был точно так же поражен. Эшли подняла меня и крепко обняла. Сквозь шерсть я чувствовал ее слезы, и это были слезы счастья. Я взглянул на Пенни, которая снимала нас на видеокамеру. Мне показалось, что и она готова расплакаться.

«С днем рождения, Эшли! – с улыбкой произнесла она и обернулась ко мне. – И добро пожаловать в твой дом, Пузик! Кое-кого ты сделал сегодня самой счастливой девочкой в мире».

6

Быть с кем-то рядом всю жизнь – вот цель нашего существования. Об этом мечтает каждый пес.

Наконец я обрел дом! И не просто дом, а то место, в каком мне и хотелось оказаться. Я был так же поражен, как и Эшли, но чувствовал огромное облегчение. Все мои страхи о бездомном будущем рассеялись. Моя мама, наверное, уже знала о планах Пенни. Когда я прибежал, чтобы рассказать ей, она последний раз вылизала мне уши и сказала, что с этой минуты я сам за себя отвечаю.

«Теперь у тебя есть обязанности, – сказала она мне. – Жизнь Эшли зависит от того, насколько преданным ты будешь другом».

Об этом мечтает каждый пес. Быть с кем-то рядом всю жизнь – вот цель нашего существования. Я серьезно отнесся к своим обязанностям, сопровождая ее на каждом шагу дома и тосковал по ней, пока она была в школе или дома, исчезая с моих глаз хотя бы на десять секунд. Когда Эшли принимала ванну или душ, я знал свое место и томился, безутешный, по другую сторону закрытой двери. Я был так счастлив тем, как все обернулось.

Даже собаки сверху были мне рады. Когда мои братья и сестры разъехались, Пенни убрала воротца с лестницы, и мы смогли свободно общаться. Когда Оби и Инди впервые спустились вниз, они поприветствовали меня осторожным, но вполне дружественным обнюхиванием хвоста. Ныне все в этом доме были столь дружественны.

«Спотыкай-пятка?» – столкнувшись со мной, Красавчик Брэд казался удивленным. Он проскользнул в заднюю дверь, пока Пенни на дворе развешивала белье. Я лежал на плиточном полу кухни, тренируясь принимать собачий виноватый вид и ожидая Эшли из школы. У рыжего кота шерсть на загривке встала дыбом, когда он увидел меня.

«Так ты вернулся…»

«Я и не уходил, – объяснил я ему, не поднимая головы. – Я теперь здесь живу. Я – пес Эшли».

Брэду понадобилось время, чтобы переварить это известие. Мне показалось, что оно оставило у него во рту неприятный привкус, если только перед этим он не съел что-то отвратительное из помойки.

«Тогда у нас проблема», – заявил он и подошел к нашим мискам, чтобы взглянуть, не осталось ли там чего-нибудь вкусненького.

«Знаешь ли, все животные в этом доме живут по моим правилам. Уж так это устроено. И я боюсь, тебе нельзя было переезжать сюда без моего согласия».

«Но я не переезжал, – ответил я. – Я здесь родился».

Брэд огляделся и пристально уставился на меня.

«Дом не слишком велик для нас двоих, – предупредил он меня. – Не заставляй меня выбросить тебя на улицу».

«Послушай, Брэд, – вздохнув, я приподнял голову с пола. – Давай начнем все заново. Я правда думаю, что мы могли бы быть друзьями».

«Друзьями?» – переспросил он и направился к моей корзине. Мама была на прогулке с Пенни и колли. Это значило, что у Брэда было время свернуться где-нибудь калачиком и подремать.

«Ты – пес, я – кот. Мы рождены, чтобы враждовать. У нас разное отношение к жизни. Ты, как помешанный, высунув язык, несешься за добычей; мы же действуем хитростью и умом. Когда твоя хозяйка уходит, тебя для твоей собственной безопасности запирают дома. Нам же доверяют и разрешают гулять самим по себе. Надеюсь, мы оба понимаем, о чем речь, но я повторю еще раз, потому что ты пес. Да, ты – собака. Когда мы, коты, произносим это слово, мы подразумеваем глупость».

«Но ты же дружишь с Оби и Инди», – возразил я, чувствуя себя слегка задетым.

«Нет уж, терплю их», – возмутился Брэд, устраиваясь.

«Хорошо, я готов делать то же, что и они, – согласился я, подбираясь к входной двери. – Если ты дашь мне такую возможность».

Кот не отозвался, что я принял за ответное обещание. Мне не хотелось войны с Брэдом. Мне хотелось тихой жизни. Конечно, это было непросто – каждый раз, когда он являлся, я чувствовал себя обязанным уступить ему.

Были и приятные новости: я больше не был привязан к дому.

«Сегодня большой день, – однажды утром сказала Эшли. – Тебе наконец можно гулять!»

За несколько недель до этого мы съездили к ветеринару, сделали второй курс вакцинации и получили ветеринарное свидетельство; теперь я мог спокойно выходить из дома, не рискуя мгновенно умереть.

«Ты слышала? – обратился Оби к Инди: они лежали на своей подушке рядом с корзинкой, в которой мы отдыхали вместе с мамой. – Мальчик привит, здоров и может вместе с нами идти гулять!»

При последнем слове уши Инди напряглись. Через секунду мама и оба бордер-колли, бешено лая, прыгали вокруг Эшли.

«Да успокойтесь же! – смеялась Эшли. – Пузик все равно не сможет пока уходить далеко. Щенок не должен переутомляться!»

«Тогда понеси его! – предложил Оби, начиная подвывать. – Ну давай, Эшли. Нельзя обещать собакам прогулку и не выполнить обещания».

«Она ничего не говорила о прогулке, – сказала мама и вернулась в свою корзину. – Это ты сказал».

Оби посмотрел на Инди, которая разочарованно отряхивалась.

«Первое правило Клуба Прогулки, – напомнила она ему, – никогда не говорить о Клубе Прогулки. Если ты точно не уверен в том, что прогулка состоится. Иначе автоматически собаки начинают скрестись в дверь. Это наше проклятие, но так уж заведено испокон веку».

Оби со вздохом пошел за Инди на место.

«Почему все удовольствие достается щенку? – проворчал Оби. – Брэд будет недоволен».

Когда собаки вновь устроились на своих местах, я вместе с Эшли подошел к задней двери. От волнения мое сердце колотилось. Настал поворотный момент моей жизни. Наконец-то я смогу гулять и дышать свежим воздухом.

«Вот что нам осталось сделать», – объявила она и сняла сумку с придверного столика. Я увидел модный ошейник, украшенный сверкавшими на солнце пластиковыми бриллиантами. Соглашусь, не самый мужественный ошейник на свете, но, когда Эшли застегнула его на мне, ее лицо озарилось улыбкой. В конце она вынула из кармана серебряную бирку с выгравированным на нем моим именем, адресом и телефоном.

«На случай если ты потеряешься, – пояснила она. – Или тебя украдут!»

Мне стало не по себе, и я успокоился, лишь поняв, что гулять мы будем пока только в саду. Неделями глядя в окно, я не ожидал там найти никаких сюрпризов. Однако побегав недолго по лужайке, я понял, что ошибался. Сначала я услышал незнакомые звуки. Они шли от домика в другом конце сада. С одной стороны к нему был пристроен длинный загон за проволочной решеткой, скрытый кустами, если смотреть из окна. Изнутри домика доносились громкий писк и визг. Кто бы это ни был, голосов было много.

Эшли от ворот наблюдала, как я осторожно прошел по саду, остановившись только однажды, не в силах противиться желанию поскрести задними лапами землю за собой. Я обошел кусты и увидел то, что искал. От удивления я взвизгнул и отступил на шаг назад, опрокинув при этом горшок с геранью.