-- И тот же ответ?
-- Тот же. И Лакшми, похоже, расстроилась.
-- Пусть она чаще бывает у нас. Гита не даст ей скучать.
Мать Гиты выкатила на передвижном столике большой торт и подала дочери десертный нож. Под восторженные аплодисменты приглашённых именинница разрезала воздушное сооружение из вафель и крема и стала раздавать кусочки торта гостям.
С кусочком торта Лакшми ушла в сад, присела на скамейку и вдруг тихо заплакала. Никто не видел переживаний девушки, да она и не хотела, чтобы кто-то вторгался в её личную жизнь. Но, соблюдая этикет, она спустя время вернулась в шумную компанию.
Чандар разговаривал с какой-то женщиной. Случайно увидев печальную Лакшми, стоявшую в сторонке, он направился к ней, извинившись перед собеседницей за прерванную беседу.
-- Ты не заболела случайно? Тебе здесь скучно? - обратился он к племяннице.
- Я хочу домой, - попыталась она улыбнуться. - Дайте мне ключи от машины, я поеду.
-- Неловко уезжать так быстро.
-- Я хочу побыть одна...
-- Одну я тебя не отпущу!
- Дядя Чандар, не стоит из-за меня покидать празднество. Я благополучно доберусь до дома.
- Всё! Решено. Ещё десять минут - и мы возвращаемся. А теперь улыбнись, не то хозяева подумают, что тебе у них не понравилось... Вот и молодец. Они поднялись и подошли к Субхашу.
-- Спасибо за чудесный вечер, - поблагодарил Чандар, сложив ладони в традиционном жесте.
- Всё было замечательно: вкусный торт, чудесная музыка, - Лакшми с трудом выдавила из себя улыбку.
-- Что произошло? - спросил Чандар, по дороге домой.
-- Мне кажется, что отец жив... - задумчиво произнесла девушка.
-- Вот оно в чём дело. Так ты об этом думала весь вечер?
- А вдруг он ещё жив и находится в плену? Вдруг у него тоже теплится надежда, что его когда-нибудь разыщут и освободят?... Вы обещали рассказать о нём. Расскажите сейчас.
-- Хорошо, - согласился Чандар и тяжело вздохнул.
13
В университетских коридорах было шумно: закончилась лекция. Студенты начали выходить из аудитории. Некоторые направились в холл послушать по телевидению последние новости и счёт футбольного матча. К ним присоединилась и Лакшми.
- Правительство Голдаира вновь отказалось проводить выборы в стране, - говорил диктор. - ООН пытается повлиять на выполнение резолюции по правам человека, однако "железный занавес" не даёт свободно посетить страну, а переговоры с генералом ни к чему не приводят... По его утверждению, граждане довольны нынешней жизнью. О нарушении их прав человека не может идти и речи. Генерал Акдир по-прежнему отрицает факт нахождения на территории Голдаира иностранных пленных, настаивая на том, что у них нет политических заключённых, и количество тюрем сокращается. На дипломатические ноты со стороны нашего правительства по поводу захвата трёх индийских граждан в дни переворота пятнадцать лет назад он отвечает, цитирую: "Это провокация. Нам не нужны чужие журналисты: хватает своих". Судьба наших обозревателей неизвестна до сих пор. Но будем надеяться, что они живы...
Лакшми снова загрустила.
Покинув университетские стены, она долго ходила по городу: разглядывала витрины магазинов, афиши кинотеатров. Потом зашла в храм, помолилась, и домой вернулась с намерением отправиться в Голдаир и, во что бы то ни стало, найти отца. Вечером Лакшми решила сказать об этом дяде.
-- И думать забудь! - горячился Чандар. - Это не загородная прогулка и даже не просто заграничная. Если ты туда и попадёшь, обратно вернуться - шансов нет. Рахул пропал без вести пятнадцать лет назад. Если бы у него была возможность вырваться, неужели бы он не воспользовался ею?
- Я чувствую, что он жив. Он жив, дядя! Я уверена в этом. Одно дело искать, находясь здесь, и совсем другое - искать его на месте, в Голдаире. Ну, поймите же! Неужели господину Варма он нужен больше, чем нам?
- Ты думаешь, у них там сидят идиоты? Рассчитываешь на чудо? А его нет. Это мир не грёз и иллюзий. Мы живём в мире зла и насилия. Выживает только тот, кто сильнее, а не тот, кто мудрее! В лучшем случае, они вышлют тебя из страны, если узнают твои намерения. Остальные варианты предсказать невозможно, но исход один...
-- Вы не хотите, чтобы я нашла своего отца?! - проглатывая слёзы, вдруг выпалила Лакшми.
- Что?.. - вскипел Чандар. - Что ты сказала?.. А может, ты просто хочешь сбежать, оставив меня одного? Решила облагодетельствовать... Я уже видел таких благодетелей. Они так заботились о моём счастье, что оставили одного с пятилетней девочкой на руках! - оскорблённый он отвернулся от Лакшми к окну.
- Я благодарна и обязана вам за это. Вы поставили меня на ноги, дали образование...
- Которое ты, кстати, ещё не закончила, - буркнул Чандар.
- Но я должна, должна это сделать!
- Почему ты такая упрямая? - он взял её лицо в ладони и, заглянув в заплаканные глаза, продолжил уже совершенно спокойно:
- Если тебе не дорога твоя жизнь, подумай хотя бы тогда обо мне. Каково мне жить одному в мире среди чужих людей? Если тебя рядом не будет, ради чего мне жить? - он отвёл взгляд в сторону. - Я всегда старался быть сильным и мужественно переносил все тяготы жизни. Но я устал быть сильным. Как всякий нормальный человек, я хочу обрести семью, знать, что вечером меня кто-то ждёт. Если бы ты знала, как мне приятно твоё внимание, твоя забота. Почему ты хочешь лишить меня этой единственной радости? Рахул тоже любил и Рати, и тебя, но всё же поехал в Голдаир, наплевав на семью!
Лакшми изумлённо посмотрела на дядю. Последняя фраза резанула её слух.
- В результате лишил свою дочь и матери, и отца. Он не подумал, как будет жить жена, которая любила его, как будет расти его дочь, что будет с бабушкой?! Он знал, что Чандар поможет, позаботится, что Чандар не оставит, если что-то случится... И ты становишься на эту тропинку?
Лакшми опустила голову.
- Да, я старался говорить тебе об отце только хорошее. Но, видно, без этого его портрет неполон, - Чандар тяжело вздохнул и вышел из кабинета.
Девушка закрыла лицо ладонями и зарыдала. Ей было стыдно за свои слова и жалко дядю.
* * *
Лакшми заметно нервничала в ожидании телефонного звонка. Сегодня должно было решиться, чего она добивалась так долго и упорно.
Наконец зазвонил телефон. Лакшми схватила трубку.
- Да, это я... Что, не так?... Мне очень надо. Я дочь этого журналиста - Лакшми Райа... Когда? Хорошо, я буду.
Лакшми схватила документы и помчалась добывать выездную визу. Когда она вернулась, дядя уже был дома.
- Добрый вечер, - игриво поприветствовала она, чтобы дядя ничего не заподозрил, и стала подниматься по лестнице к себе в комнату.
-- Добрый. А где ты была? - спросил Чандар и хитро улыбнулся.
-- Это моя маленькая тайна, - ответила племянница.
Она спрятала паспорт в тайничок и, переодевшись, спустилась в столовую. Стол уже был накрыт.
-- К нам сегодня прибыли новые курсанты.
-- А я думала, самолёты, - пошутила девушка.
- Скоро будут и новые самолёты из России. МИГи хорошие машины. А вот курсанты-то - мальчишки прямо-таки. Чувствую, кое-кто из них нервы потреплет.
-- Уже нашлись?
- Нашлись. Такие всегда находятся. Ох, не люблю работать с новичками! В прошлом выпуске такие парни были, а эти что? Ни одного достойного жениха.
Лакшми засмеялась.
-- Всё с вами ясно, господин генерал.
- Да вроде бы мне пора и дедом уж стать. Как думаешь? А? - он подмигнул племяннице.
Та лишь вздохнула и снисходительно улыбнулась.
-- Не хочешь за военного?
-- Не хочу...
Семья поужинала, и каждый занялся своим делом: Чандар сел перед телевизором в ожидании фильма, Лакшми поднялась к себе тайно собирать чемодан. Сложив некоторые вещи, она спрятала его под кроватью и вышла в зал. Начался фильм, и девушка села рядом с дядей. Чандар увлечённо смотрел на экран, переживая за героя, словно ребёнок. Лакшми поглядывала на него и думала: " Ты, как всегда, прав, мы дети своих родителей. И я тоже... Милый дядя Чандар, я вас очень люблю, но я должна лететь. Вы поймёте меня. Я знаю. Простите, но я не могу иначе..." - она тихо встала с дивана и пошла к себе.
