Действовали в Москве и «национальные бригады». Одна из них — «латышская группировка». Во главе ее стояли Александр Соло («Донатыч») и Меднис («Кнабе»). Шайка располагала разнородным набором воровских инструментов и оружия, действовала в центре города, имела постоянных богатых скупщиков. В квартирах были устроены заделанные в стены тайники для хранения ворованного. Вот неполный перечень преступлений этой банды:
«Вооруженное ограбление… закройной мастерской Центросоюза… где похищено 173 гросса ниток и 3 воза мануфактуры. Несколько позднее то же преступление было повторено и из того же учреждения вывезено 190 гросс ниток и 4 000 аршин мануфактуры… Ограбление склада белого металла на Кузнецком мосту, откуда похищено несколько десятков ящиков металлической столовой посуды… Ограбление склада народного образования… по Салтыковскому переулку, откуда вывезено 18 000 аршин шерстяной мануфактуры…»
«…пойманы и расстреляны»
Бандиты вносили страх, неуверенность в души людей, пытались дестабилизировать социальную и экономическую ситуацию, подорвать неокрепшую власть. Террором. Насилием. Разбоем. Изготовлением фальшивых денег.
Листая, как сказали бы сейчас, оперативные сводки тех лет, невольно удивляешься высокой эффективности (опять же по современной терминологии) работы сотрудников МЧК. Немногочисленные, плохо вооруженные, почти не имея средств передвижения, наблюдения, плохо одетые и обутые, зачастую голодные, они тем не менее затрачивали по сравнению с сегодняшними «сыщиками» очень мало времени на обнаружение банд и их ликвидацию. У них не было за плечами многолетнего опыта «гениев сыска» прежнего царского режима. Но они были одержимы, зачастую работали по 30–40 часов без сна и отдыха. Они опирались на население. А еще они были искренни, доверчивы, порой наивны и расплачивались за это своими жизнями.
Но несмотря на «протоколы», неимоверные трудности, ранения и потери, московские чекисты взяли верх над бандитами. «В начале этого года в Москве существовал невероятный грабеж, борьба с которым была почти бесплодна… Не проходило ни одного дня без грабежей и убийств. У бандитов были свои автомобили, свои шоферы и своя прекрасная организация. Наглость бандитов достигала крайних пределов. Теперь уголовный отдел поставил дело так, что мы можем спокойно сказать, что у нас больше не существует бандитизма, и что все те бандиты, которыми раньше пугали, пойманы… и расстреляны», — заявил заместитель начальника МЧК В.Манцев в докладе на заседании Пленума Моссовета, состоявшегося накануне 1920 года. А к концу 1921 года в результате упорной, бескомпромиссной борьбы преступность в Москве удалось снизить настолько, что с уголовной средой стали справляться и розыскные учреждения. Поэтому уголовную секцию МЧК сократили до минимума, оставив там всего пять сотрудников.
Правда, вскоре тревожные сообщения стали поступать из Петрограда. Туда перебрались остатки разгромленных московских банд. Они, соединившись с местными уголовниками, вновь воспрянули духом, пополнили ряды свежими силами и развернули свою преступную деятельностью. Московские чекисты тоже выехали в северную столицу и совместно с питерскими коллегами продолжили беспощадную борьбу с бандитизмом.
Оборотни
На них чекистов вывело вооруженное ограбление квартиры Булавинцевых, совершенное 11 января 1922 года. Налетчиков подвела чересчур хорошая осведомленность о том, «что где припрятано»: в числе награбленного они прихватили с собой ювелирные изделия и… подушку. Да не простую, а с сюрпризом — в ней вместо пуха, как выяснилось, хозяева держали ценные меха. Это дало основание предположить о причастности к преступлению кого-либо из близких к семье Булавинцевых. За подозреваемым установили наружное наблюдение. Оно выявило адреса двух активных участников ограбления: Трахмана и Васильева. А слежка за ними, в свою очередь, привела к ювелирному магазину, где, по всей видимости, и сбывались краденые драгоценности…
Для проверки этой версии Мартынов, руководитель группы, под видом богатого покупателя в сопровождении нескольких переодетых сотрудников ЧК явился в магазин. Привередливые «покупатели» долго выбирали, торговались, пока, наконец, в числе предложенных изделий не опознали часть похищенных у Булавинцевых драгоценностей. Остальное, как говорится, было уже делом техники. Во время обыска у бандитов изъяли немало награбленного добра, а также богатый арсенал оружия. Из допросов и запросов установили, что большинство налетчиков из этой шайки ранее служили в особых отделах на Кавказе, отчего и дело получило наименование «Шайка особистов». Кстати, у чекистов был шанс обезвредить еще одного опаснейшего преступника: во время операции по ликвидации банды случайно был задержан некто Пантелеев, у которого изъяли револьвер и бомбу. Но предъявленный им документ удостоверял, что он служит в органах ГПУ г. Пскова, и его как чекиста освободили из-под стражи. Сыграло свою роковую роль и отсутствие связей между петроградской милицией и розыскными учреждениями, что не позволило своевременно выявить причастность Алексея Пантелеева к описываемому и другим преступлениям и своевременно его нейтрализовать.
В общем бандит, у которого уже тогда на счету было немало кровавых дел, упорхнул. А впоследствии одного его имя наводило ужас на обывателей. Пантелеев свои налеты сопровождал перестрелками и убийствами, оставляя на месте преступления визитные карточки с указанием своей фамилии.
Тем не менее, розыскникам удалось-таки выйти на след Пантелеева, установить притоны оборотня. Операция по его задержанию была кровавой, сопровождалась перестрелкой, во время которой он был убит.
Прерванная свадьба
«Ударной группой по борьбе с бандитизмом были получены агентурные данные о том, — говорится в «Обзоре…» об еще одной успешной операции, — что на квартиру артиста музыкальной комедии гр-ки Диза, проживающей в доме № 17 по Большой Сергиевской улице, подготовляется вооруженное ограбление шайкой бандитов, долгое время оперирующей в районе Лиговки и Коломенской улицы… На квартире Диза выставили засаду. Но в самый последний момент получили дополнительное сообщение о решении бандитов при входе в жилище открыть стрельбу и убить потерпевших. Во избежание возможных жертв в ночь с 30 на 31 января провели операцию в притонах Лиговки и выловили всю организацию, специализирующуюся на вооруженных ограблениях и убийствах»[17]
Как выяснилось на следствии, эта преступная организация включала 75 человек. Во главе банды стоял неоднократно судимый в прошлом Андрей Коковин. Шайка начинала свою деятельность с уличных ограблений, затем перешла к налетам на квартиры и кооперативы. Грабежи в большинстве случаев сопровождались человеческими жертвами. Вот лишь краткий перечень их кровавых дел.
21 декабря 1921 года — вооруженное ограбление портняжной мастерской Левинова. Во время налета бандиты убили сына портного, а другому портному, Оленникову, нанесли удар ножом в шею и утюгом проломили голову. 30 декабря той же участи подвергся владелец магазина Травников. 2 января бандиты расправились с бывшим милиционером Поросенковым, узнавшим о существовании «малины». Они пригласили его в кафе и в проходном дворе на Коломенской улице убили двумя выстрелами из нагана. 3 января преступники пытались ограбить склад с сахарином П.Е.П.С. в доме № 30 по Лиговской, но были замечены сторожем и ретировались, однако при отходе выстрелами из нагана ранили его в грудь. 29 января налетчики Евсеев, Галахов, Васильев и Шатов собрались на квартире одной из сожительниц и решили совершить новое вооруженное ограбление на Литейном проспекте. По дороге они были засечены агентами уголовного розыска, при попытке к задержанию открыли отчаянную стрельбу и скрылись.
Но скрыться им, как видим, удалось ненадолго. Кстати сказать, одна из групп этой наводившей ужас на жителей Петроградской стороны шайки (17 человек) была «накрыта» прямо на свадебном пиршестве. Жениха, отъявленного бандита, чекисты из-под венца прямиком препроводили в тюрьму, как и других его подельников, хотя при аресте, как отмечается в документе, налетчики оказали отчаянное вооруженное сопротивление. У бандитов было отобрано большое количество огнестрельного оружия и патронов. Организация располагала большим арсеналом оружия, хорошо законспирированными притонами и постоянными барышниками, помогавшими «выкидывать» награбленное на рынок.
