Да, в это утро я был в очень мрачном настроении.

Около десяти часов я позвонил на Белтон-Смитовский завод и попросил позвать Олни, сказав, что я его близкий друг и что он мне очень нужен. Это было все-таки лучше, чем пытаться опять проникнуть на завод или вызывать Олни за ворота. Я долго ждал у телефона, потом дежурная сказала, что Олни до сих пор нет и он, видно, опять заболел, как несколько дней назад. Заключив из этого, что я сейчас застану Олни дома, я решил не терять даром драгоценного времени.

Не рискуя идти пешком без шляпы и пальто, я вызвал такси и, когда мы подъехали к дому N_15 на Раглан-стрит, сказал шоферу, чтобы он меня подождал.

Миссис Уилкинсон, к счастью, оказалась дома. Она нерешительно посмотрела на меня и промолвила:

– Поднимитесь наверх, в его комнату.

Я подумал: «Наверное, Олни предупредил ее, что я приду снова», – и, ни о чем больше не спрашивая, пошел наверх.

В комнате Олни, заполнив всю ее собою, сидел массивный рыжеватый человек, выражением лица напоминавший буйвола, жующего жвачку. На столе, на самом видном месте, лежали мои пальто и шляпа.

– О! – воскликнул я, растерявшись от неожиданности. – Где же Олни?

– А на что он вам? – спросил он хмуро.

– Нужен. Вчера вечером мы должны были с ним увидеться, но он не пришел.

– А вы приходили? Сюда, а?

– Приходил. Мы с Олни встретились днем на заводе, и он попросил меня прийти сюда в половине десятого.

Великан кивнул головой.

– Вот это прямой ответ. Пальто и шляпа ваши?

– Мои.

– Я так и знал, что не его. Слишком велики. Так это вы вчера вечером выскочили отсюда в окно?

– Я.

– Глупая выходка? Зачем это вам понадобилось?

– Затем, что мне не нравится ваш сержант и я не хотел объяснять ему, для чего я здесь.

– Мой сержант?

– Да, – сказал я с усмешкой. – Если вы не имеете отношения к местной полиции, значит, моя наблюдательность мне на этот раз изменила.

– Та-ак, – протянул он. Все в нем было как-то тяжеловесно, но он не производил впечатления тупицы. Он мне понравился, хотя я предпочел бы не видеть его здесь. – Нет, ваша наблюдательность, как вы это называете, в полном порядке. Я полицейский инспектор Хэмп. А вы кто такой?

– Меня зовут Хамфри Нейлэнд.

– Американец?

– Канадец. Кстати, меня внизу ждет такси и, если мы останемся здесь, я, пожалуй, отпущу его.

– Нет, мистер Нейлэнд, лучше мы попросим шофера отвезти нас ко мне в управление, – сказал инспектор, медленно поднимаясь. В нем было пудов шесть весу и при этом немного жира. – Можете надеть пальто и шляпу.

Дорогой в такси он не сказал ни одного слова, и я тоже молчал, так как еще не решил, насколько мне следует быть с ним откровенным. Наш отдел всегда предоставляет нам действовать по своему усмотрению, и, как я уже объяснял, обычно нам рано или поздно приходится прибегать к услугам местной полиции. Но, когда только начинаешь работу, лучше, чтобы полиция о тебе ничего не знала.

– Такси нанимали вы, – ухмыльнулся Хэмп, когда мы подъехали к главному полицейскому управлению.

– Конечно, – сказал я и расплатился с шофером.

Кабинет инспектора Хэмпа был для него маловат; когда инспектор расположился за письменным столом, свободного пространства уже не осталось. Мне пришлось довольствоваться маленьким жестким стулом, втиснутым между столом и окном. На бюваре лежала записка; минуты две Хэмп вникал в ее содержание, после чего уставился на меня щелочками умных глаз, теребя свои желто-серые усы. И я окончательно утвердился в мысли, которая приходила мне в голову и раньше: инспектор Хэмп не из тех, кого можно обмануть баснями.

– Ну-с, мистер Нейлэнд, – начал он, – хотел бы узнать от вас некоторые подробности. Давно ли вы в Грэтли и что здесь делаете?

Я ответил, что ищу работу и уже побывал в Электрической компании Чартерса и на Белтон-Смитовском заводе. Назвал людей, к которым обращался и тут и там.

– Так, – произнес он. – А с Олни вы были знакомы прежде?

– Нет, вчера днем я встретился с ним впервые, и он пригласил меня к себе. Я ведь уже объяснял вам…

– Совершенно верно. Но что побудило его пригласить вас к себе?

– Нам нужно было потолковать об одном деле.

– Гм… И важное было дело?

– Да, очень важное. И мне необходимо как можно скорее увидеться с Олни. Поэтому я и ходил к нему на квартиру сегодня. Я звонил на завод, и мне сказали, что его там нет и что он, вероятно, заболел.

– Нет, он не заболел, – сказал инспектор медленно. – Он умер. Вчера вечером, в темноте, попал под автомобиль и погиб на месте.

– Я с самой той ночи, когда приехал сюда, знал, что из-за вашего проклятого затемнения может случиться что-нибудь ужасное! – воскликнул я. – Вот и случилось! Бедняга Олни! Это был мастер своего дела. И я так ждал разговора с ним! А, будь оно все проклято!

Я рассеянно смотрел в затуманенное дождем окно, вспоминая. Ведь я все это время чувствовал, что с Олни случилось несчастье и наш разговор никогда не состоится.

– Вы говорите, он был мастер своего дела, – сказал, помолчав, инспектор. – А какое;е у него было дело?

Я сделал удивленное лицо.

– Как какое? Вы же знаете, он работал на Белтон-Смитовском заводе.

– Если он был только заводским мастером, значит, погиб из-за несчастного случая в темноте, – произнес инспектор, и на этот раз я удивился по-настоящему.

– Что вы хотите сказать?

– Вы, очевидно, что-то знаете. И мне тоже кое-что известно. Если вы мне расскажете то, что знаете, я, может быть, сообщу вам то, что мне известно… Да, даже наверное сообщу.

– Ну, хорошо. Мне известно, что Олни – или, может быть, его настоящая фамилия не Олни – был сотрудником Особого отдела и работал здесь на Белтон-Смитовском заводе. Я поехал туда вчера в надежде наладить с ним связь. И мне это удалось.

– Да, – сказал инспектор, – ваша информация только подтверждает вот это донесение. – Он указал на записку. – Теперь скажите, мистер Нейлэнд, какое вы имеете ко всему этому отношение?

Я взял со стола блокнот и написал на нем несколько цифр: номер телефона в Лондоне и еще другой – просто номер.

– Если вы позвоните по этому телефону и назовете вот этот, второй номер, вам сразу дадут обо мне все справки.

– Я сейчас так и сделаю, – сказал инспектор и снял трубку. – Что, шпионов ловите?

– Да. Назовем это борьбой со шпионажем. Как-то лучше звучит. И не уверяйте меня, что в Грэтли не может быть никакого шпионажа, потому что, как нам удалось узнать, он тут есть.

– Я вовсе не собирался вас ни в чем уверять, – зарычал Хэмп. – А хотел я сказать и скажу вот что: не пойму, почему вы все делаете из этого такую тайну и не хотите работать совместно с полицией?

– Иногда работаем, – ответил я, – но ведь в конце концов и в полицию могут пробраться энергичные члены пятой колонны.

– Что такое?! – сразу ощетинился Хэмп и сжал свои громадные кулаки. – Позвольте вам заметить, мистер Нейлэнд, что в нашей стране полиция…

– Замечательная. Знаю. Я о ней такого же мнения, как и вы. Но мне пришлось раза два сталкиваться с высокими полицейскими чинами, которых от фашистов просто не отличишь.

Он усмехнулся.

– Встречал и я таких, парень, – сказал он шепотом.

В эту минуту его соединили с Лондоном, и я занялся своей трубкой.

– Ну, что ж, инспектор, – сказал я, когда телефонный разговор был окончен, – я вам сообщил то, что знаю. Теперь очередь за вами.

– Нам дважды повезло при расследовании этого дела, – не торопясь начал Хэмп. – Сначала мы думали – обыкновенный несчастный случай, каких уже немало было в Грэтли с тех пор, как на нас свалилось это затемнение. Но я случайно заметил, что на пальто у Олни налипли комочки глины, а глины-то нет нигде в том месте, где мы нашли его. Ну, и сегодня рано утром у меня мелькнула догадка, где именно его пальто могло испачкаться глиной. Сходил туда с двумя полицейскими, мы осмотрели местность и нашли записную книжку. Очевидно, когда Олни сшибли, он как-то успел ее отбросить подальше. Потом его втащили в машину и отвезли туда, где мы его нашли вчера вечером без четверти десять – в конце Маркет-стрит. Одним словом, на несчастный случай не похоже.