- Ай, - возмущенно и преувеличенно морщась, воскликнул Бриннэйн, - больно же!
- Займитесь делом, лорд Бриннэйн, - с фальшивой суровость ответила я.
- Айлин, ты злая девчонка, пожалей старика, отдай папочку, - произнес со стариковским дребезжанием в голосе.
- Нет, - непреклонно ответила и демонстративно отодвинула дело Джинти Кормэг. - Вы опытный, вы все сможете.
- А-айли-ин, - заныл Алаис.
- Я в вас верю, лорд Бриннэйн. Покажите пример подрастающему поколению, - наставительно произнесла я и совершила то, отчего мы с лордом Алаисом застыли с открытыми ртами. Поцеловала его в щеку, звонко и от души.
- Обалдеть, - выдохнул маг, трогая щеку. - Скажу Рону, удавится.
- Простите, - тут же стушевалась я.
- Так не за что, я всегда в твоем распоряжении, кроха, - все так же весело поблескивая глазами, ответил Бриннэйн, и я совсем смутилась и уткнулась носом в дело магини Кормэг.
Алаис хмыкнул, еще мгновение смотрел на меня и, с тяжелым вздохом, взялся за первую папку из своей стопки. Я постепенно увлеклась жизнью Джинти Кормэг. Ничего особо яркого в этой жизни не было. Родилась, училась, на некоторое время исчезла, не поддерживала связи с домом. Я на секунду отвлеклась, задумалась и поняла, что это было время обучения в Воинстве. Домой вернулась спустя два года после своего исчезновения. Замуж не вышла, детей не было. После смерти совершила экстравагантный поступок - завещала хрустальную чашу королевской сокровищнице. Иного ценного имущества у магини не было.
Я еще раз перечитала последние строки и вскинула голову. Хрустальная чаша! И она здесь, совсем рядом! Вскочив, я стремительно вышла из зала для чтения. Архивариус отсутствовал на месте, и я некоторое время нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, ожидая его появления. Меня терзали сомнения, стоит ли спрашивать о чаше у архивариуса, но не в саму же сокровищницу идти с вопросом: "А где тут у вас лежит одна любопытная вещица? Вам без надобности, а нам сгодится". Архивариус пришел, когда я уже устала его ждать.
- Вы что-то желаете? - спросил он, с вежливым интересом поглядывая на меня.
- Скажите... - я замялась. - А у вас есть сведения о судьбе дара, который Джинти Кормэг завещала королевской сокровищнице?
- Хм... - архивариус потер подбородок и задумчиво посмотрел на меня. - А какой дар оставила госпожа Кормэг?
- Хрустальную чашу, - ответила я, уже жалея, что полезла со своими вопросами.
Архивариус кивнул и удалился. Я с затаенным ужасом ожидала, что он сейчас приведет призрака - охранника, и меня арестуют за мой интерес к королевским сокровищам, но старик вернулся с пожелтевшим листом бумаги. Он положил свою находку на стойку и запустил светлячок, обнаружив этим магический дар.
- Чаша Света - так называется дар магини Кормэг, - сообщил архивариус. - Никто так и не понял его назначения, но отказать в посмертном желании, даже таком странном, было невозможно. Потому чашу убрали в запасники вещей, не имеющих ценности. Она и сейчас там находится. Никто за сто сорок лет не заинтересовался ей, полезных свойств определено не было. По истечении обязательного времени, положенного для хранения, чаша будет или продана с аукциона, или уничтожена.
- И какой обязательный срок хранения? - холодея от ужаса за возможное кощунство, спросила я.
- Двести лет, - ответил архивариус с вежливой улыбкой. - Вам известно назначение сего предмета? Какая от него польза?
- В общем-то, никакой, - почти не соврала я.
- Что-то еще желаете? - спросил старик.
- Спасибо, больше ничего, - я поклонилась и вернулась в зал для чтения.
Бриннэйн неодобрительно взглянул на меня, когда я села на свое место и начала барабанить пальцами по столу. Особого внимания я на него не обратила, и черноволосый маг демонстративно подвинул ко мне вторую стопку, появившуюся за время моего отсутствия. Но прежде, чем взяться за дело, я раскрыла дело Джинти Кормэг и ткнула пальцем в нужную строчку. Бриннэйн быстро пробежал ее глазами и воззрился на меня.
- До сих пор здесь и будет уничтожена через шестьдесят лет за своей бесполезностью, - добавила я полезную информацию.
- Вандалы, - сокрушенно прошептал маг. - Однако, дело пока не выглядит особо сложным. Можно даже официально приобрести вещи, хранящиеся в подобном запаснике. Обсудим позже.
Я кивнула и взялась за первую папку, готовую рассказать мне о жизни Грэйма Дави. Я перелистывала документ за документом, погружаясь в события чужой жизни. В этой стопке оказались сведения не только о самом хранителе, но и о его детях, внуках и правнуках. Устав читать все подряд, я рассортировала сведения. Потомки, лишенные дара, были отложены мной без всяких сомнений. Для контакта с чистым Светом требовалось наличие источника. Уменьшив стопку примерно на треть, я начала откладывать более слабых, рано умерших и не оставивших наследников. Ушла еще треть. И вот оставшуюся треть я начала изучать более подробно. Грэйм Дави прожил неплохую жизнь. Он служил на благо королевства до сорока лет, выйдя в отставку женился на женщине, не обладающей даром. Потому из троих их детей только один был магом. Он-то и стал наследным хранителем реликвии - Свет пламени. Значит, Бриннэйн сейчас изучает дело хранителя последней части артефакта - паука. Не знаю, как его окрестили, Алаис скажет позже. Так вот сын Грэйма Рьяр Дави женился рано. От брака с магиней - целительницей прижил, аж, пятерых детей. Плодовитый Рьяр основательно подпортил настроение, потому что из пяти трое обладали даром, следовательно хранителем мог стать любой из них. Пришлось основательно изучить биографии всей троицы. Один из сыновей с даром погиб, сорвавшись со скалы в возрасте двадцати пяти лет. Рьяр на тот момент был еще жив, потому оставалось двое. Если мыслить логически, то передать реликвию он должен был тому, чей дар был больше. Методом сравнения и исключения, я пришла к выводу, что хранителем стал Вирас Дави. Отложив временно папку с биографией второго возможного наследника, я принялась изучать жизнь Вираса. Долго изучать не пришлось. Бедолага погиб, сражаясь со слиром. Наследников он не оставил, а стало быть... Я отложила папку Вираса и взялась за дело его брата Маркаса Дави. Маркас оказался наиболее счастливым и живучим, умер он своей смертью в возрасте ста двух лет. Оставил двух наследников и, слава Святителям, магом был только один. Жил он в южной провинции, здравствовал по сей день, чего и всем желал. И если "пламя" не попала к одному из одаренных потомков не одаренных детей Грэйма, то наш путь лежал на юг. Я захлопнула папку и удовлетворенно потянулась.
Сложив папки в аккуратную стопочку, я повернулась к Бриннэйну, сидевшему мрачнее тучи. Изумленно вздернув бровь, я сунула нос в его документы.
- Вот не уважаю я таких, - презрительно выпятив губу, сообщил маг. - Три жены, уйма любовниц, и пятеро из них родили от этого... Ангаса. Одна даже двойню, и оба одаренные!
- А жены? - поинтересовалась я.
- Двое детей от одной, трое от другой, и, слава Свету, один от третьей. - тяжко вздохнул Бриннэйн.
- А дар у скольких? - мрачнея, спросила я.
- Почти у всех! - воскликнул мужчина, с яростью стукнув по столу кулаком.
- Рассуждаем? - внесла я предложение, невольно копируя тон самого Бриннэйна.
- Рассуждаем, - с готовностью кивнул маг.
Мы принялись сортировать потомков Ангаса Гормлэйта. Отделили незаконных детей от законных, убрали троих, лишенных дара, разделили дар по силе, затем из оставшихся убрали двоих: один умер при загадочных обстоятельствах, второй пропал без вести. В результате, перед нами легли на стол пять папок наиболее вероятных хранителей. Вскоре двое из пяти отпали сами собой. У обоих не было детей и, стало быть, даже если реликвия досталась одному из них, то "паук" должен был вернуться к одному из оставшихся трех. Затем "отвалился" еще один кандидат, оба его ребенка родились без дара. Теперь мы плотно налегли на изучение биографий последних двух кандидатов. Ушло у нас на это еще пара часов, потому что жизнь потомков Гормлэйта была не менее бурной, чем у их славного отца и деда. Взмокшие, уставшие и злые мы с Бриннэйном закончили одновременно, глядя друг на друга потрясенными глазами. На нынешний момент ни одного потомка этих двух магов в живых НЕ БЫЛО! Яростно рыкнув, Бриннэйн схватился на отложенные нами папки. Теперь мы перешли на более слабых магов, перелистывали, уже не вчитываясь, просто выхватывая нужные даты и имена. Вскоре стопка тупиковых вариантов значительно превышала возможных кандидатов. И, как результат, мы схватились за папки с не одаренными. Здесь потомков с даром было пересчитать по пальцам, и эта ниточка привела нас к Брэди Гормлэйту, магу довольно слабому, достаточно молодому и бесконечно мертвому вот уже три месяца.
