Печальная весть быстро облетает город, передается из уст в уста.

…Поезд медленно подходит к перрону вокзала. Из вагона выносят гроб с останками доблестного летчика, устанавливают на гондоле аэроплана, заменившей катафалк. Гроб и гондолу покрывают авиационным флагом. Многолюдная траурная процессия движется по улицам города. Кажется, все население Киева провожает в последний путь своего земляка.

Во Владимирском соборе происходит отпевание. Затем под звуки военного оркестра процессия направляется к Выдубецкому монастырю. В небе появляются три самолета. Они летят на низкой высоте, долго кружат над толпою. Это товарищи по оружию отдают последний долг безвременно погибшему воздушному витязю.

Когда кладбище пустеет, к могиле[5], осыпанной цветами, подходит молодая женщина. Лицо ее бледно, веки опухли от слез. Она становится на колени. Губы ее что-то шепчут…

В эти печальные дни мать героя Каролина Карловна обращается в штаб Верховного главнокомандования с просьбой увековечить память безвременно погибшего сына утверждением фонда его имени и стипендией для выпускников военных училищ. Сама она бедна и не в состоянии выполнить задуманное. Начальник штаба отвечает матери летчика, что для этого нет средств, но что он "предложил командирам частей организовать добровольную подписку на стипендии и фонд имени Евграфа Николаевича Крутеня".

Военные летчики горячо откликнулись на этот призыв, стали отчислять часть своего денежного содержания в фонд его имени. Текущий счет фонда имени Крутеня был открыт в Могилевском банке.

Летчики многих отрядов обратились к командованию с просьбой не исключать имя капитана Крутеня из списков авиачасти.

Много противоречивых суждений изложено о причинах гибели Е. Н. Крутеня. Но самое верное из них, пожалуй, объяснение Ивана Константиновича Спатареля. Катастрофа произошла на его глазах, и он считал, что командир погиб потому, что из-за ранения потерял в воздухе сознание.

…На Юго-Западном фронте наступила горячая пора — 16 июня началось широкое наступление русских войск [6].

Активность авиации с той и другой стороны усилилась. В воздухе появилось много немецких самолетов, они стали часто летать группами, демонстрируя численное превосходство.

Трудно приходилось истребителям 2-й авиагруппы, трудно без капитана Крутеня. Но они сражались отважно.

17 июня 1917 года, через десять дней после гибели Крутеня, командир 7-го истребительного авиаотряда Иван Александрович Орлов вступил в бой с четырьмя немецкими самолетами. Высота —3000 метров. Орлов спикировал сверху на крайнего из "фоккеров", потом зашел снизу под брюхо самолета. Враг избежал смертельной очереди переворотом через крыло. Остальные "фоккеры" яростно нападали на "ньюпор". Со всех сторон к нему тянулись нити пулеметных очередей. Силы были явно неравные. Можно было пикированием уйти от преследования немцев, попытаться сесть на своей территории. Но Орлов — воспитанник Крутеня, который так не поступил бы. Он продолжает бой. Уходит из-под ударов, сам ведет огонь.

Атаки противника — все злее, защищаться все труднее. Грудь пронзает несколько пуль, ручка управления вываливается из рук, и самолет беспорядочно падает на землю к западу от села Козово.

Ему было всего двадцать два года. Уроженец Петроградской губернии, Орлов получил среднее образование в императорском Александровском лицее, поступил в Петербургский университет. Война изменила сто планы. Он стал военным летчиком. Фронтовая жизнь закалила его. В марте 1916 года Орлов назначен начальником 7-го истребительного авиаотряда. 28 мая 1916 года поручик сбил свой первый немецкий самолет, ранив летчика, несколько позже — второй аэроплан противника. Четверка "ньюпоров" во главе с Орловым сопровождала шестнадцать русских самолетов на бомбометание по станции Подвысокое, занятой противником. Русские летчики сбросили 43 пуда бомб, которые попали в немецкие эшелоны и вызвали пожар. Орлов в паре с Янченко завязал бой с "фоккерами". Они не дали противнику атаковать строй своих самолетов.

Во время стажировки во Франции Орлов и Крутень крепко сдружились. Капитан передал молодому летчику многие секреты боевого мастерства. И Орлов сам написал работу "Приемы ведения воздушного бои".

За смелость, стойкость и самоотверженность в боях И. А. Орлов награжден Георгиевским крестом IV и II степеней, орденами св. Анны IV степени, Станислава III степени, Георгиевским оружием.

И снова звучит реквием погибшему герою русской боевой авиации. Его тело увозят в Царское Село для предания земле.

Начальником 7-го авиаотряда истребителей назначен корнет Георгий Владимирович Гильшер. Жизнь его — суровый подвиг.

В отряд Гильшер прибыл в марте 1916 года, после окончания военной авиационной школы. До этого он учился в Московском Алексеевском коммерческом училище, окончил Николаевское кавалерийское училище.

Есть люди, которым будто на роду написано принимать удары судьбы. Таков Гильшер.

Первое несчастье с ним случилось в Одесской авиационной школе еще в 1916 году, где он переучивался на самолете "моран". По оплошности товарища, работавшего с ним, при запуске мотора он получил закрытый перелом костей правого предплечья. Но уже через два месяца летчик снова в строю. В судьбу Георгия Гильшера вмешивается великий князь Александр Михайлович, распорядившись перевести его в 7-й авиационный отряд истребителей. "Отличный боевой летчик, решительный, хладнокровный, смелый. Высоких нравственных качеств. Серьезно относится к порученному делу", — так записано в его служебной аттестации.

В отряде Г. В. Гильшер изобрел для тренировки летчиков в меткой стрельбе качающуюся установку. Его систему одобрило вышестоящее начальство. Георгий Владимирович успешно проводит воздушные бон в паре с летчиком Шкариным, передает свой опыт товарищам.

И вот второе несчастье. 27 апреля 1916 года он вместе с наблюдателем Квасниковым выполнял на "вуазене" разведывательное задание. Их атаковал немецкий самолет. На высоте 1000 метров отказал мотор, аэроплан свалился в штопор. Летчик приложил все усилия, чтобы выровнять тяжелую машину. Отчасти ему это удалось, но все же "вуазен" упал на землю. Кроме прочих ран, Гильшер получил тяжкое увечье — у него оторвало стопу левой, ноги. В тяжелом состоянии оказался и Квасников.

Георгия Владимировича отправили в 526-й полевой госпиталь. Казалось бы, с авиацией покончено. Но не таков был характер мужественного летчика. Выздоровев и получив протез для ноги, он решил снова вер-нуться в боевой строй. Он много упражнялся в ходьбе, тренировался. Со стороны, только тщательно присмотревшись, можно было заметить небольшую хромоту. В октябре его освидетельствовала медицинская комиссия. Летчик убедил ученых мужей оставить его на военной службе.

В письме начальника Управления военно-воздушного флота от 29 октября 1916 года говорится: "Ко мне явился… корнет Гильшер, которому я выразил полнейшую готовность оказать всяческое содействие в осуществлении его доблестного желания возвратиться на фронт…"

Корнета направили в 7-й авиационный отряд истребителей. Командир с уважением относился к нему и при случае говорил летчикам: "Вот где настоящий героизм и патриотизм. Таких людей не сломят никакие невзгоды". И Гильшер оправдал надежды командира. Вскоре он сбил немецкий самолет.

Вершина доблести и самопожертвования летчика — его последний воздушный бой 7 июля 1917 года с превосходящими силами противника. В этот день он вылетел в паре с Янченко на патрулирование. В воздухе появилось восемь немецких самолетов, летящих строем. Что могут сделать два истребителя против восьми? Казалось бы, самое благоразумное — ретироваться, уйти с резким снижением на свой аэродром и вызвать подкрепление. Но такая мысль даже не приходит в голову Гильшера. Вражеские аэропланы летят на Тарнополь с намерением бомбить город. Значит, будут рушиться дома, гибнуть люди. Надо что-то сделать, помешать наглому врагу. И русский летчик первым врезается в строй немецких аппаратов. Пулеметные очереди метят противника.