В Лангхам Билдинг, всего в квартале от Дакоты, сидел певец Джеймс Тейлор и разговаривал по телефону с другом из Лос-Анджелеса. Когда Джеймсу было двадцать лет, его заметили «Битлз» и выпустили его дебютный альбом под лейблом «Эппл». Он чувствовал себя обязанным Леннону. Недавно они с женой, Карли Симон, на танцевальном вечере столкнулись с Джоном и Йоко и вместе сфотографировались. Йоко вела себя на удивление дружелюбно.

Вдруг с улицы донеслись выстрелы. Контркультурный опыт подсказал певцу, что это полиция опять устроила перестрелку.

Эллен Чеслер жила на втором этаже Дакоты, окна ее выходили на Семьдесят третью улицу. По силе грохота она сразу поняла, что стреляли неподалеку.

В этот миг Эллен разогревала молоко в бутылочке для шестимесячной дочери. Схватив малышку, она бросилась вон из комнаты.

Ее муж позвонил консьержу, узнать, что случилось. Каким-то чудом Джей Хейстингс ответил и сказал, что застрелили Джона Леннона.

— Пожалуйста, вызовите полицию, — попросил он.

Полицейские Питер Каллен и Стив Спиро стояли на углу Семьдесят второй стрит и Бродвея, когда поступило сообщение о вероятной перестрелке у Дакоты. Сидящий за рулем Спиро сразу нажал на газ.

— Не спеши так, — посоветовал Каллен. — Небось, окажется, что в Центральном парке запускают фейерверки.

Машина летела по дороге. Полиция оказалась на месте через считанные секунды. Едва заехав в парк, Каллен увидел человека, бегущего от Дакоты. Но это был не преступник, а просто испуганный человек.

— Офицер, будьте осторожны, там стреляют, — заорал он, когда Каллен вышел из машины.

Каллен со Спиро редко работали вместе, и в профсоюзных вопросах занимали разные позиции. Но это не мешало им прикрывать друг друга. Они без всяких слов знали, что дальше делать. Ко входу в Дакоту они подошли с разных сторон.

— Все как будто застыли на месте, — вспоминал Каллен. — Мы не видели тел на земле, не видели вообще ничего необычного. Там стоял мужик в рубашке с галстуком, а еще я заметил привратника Хосе — единственное знакомое лицо.

— Хосе, что случилось? — спросил Каллен.

Пердомо указал пальцем.

— Вот он застрелил Джона Леннона.

Полицейский глазами проследил за рукой привратника. С виду приличный мужик о чем-то спорил с латиносом в грязной одежде. Тот возбужденно размахивал руками и что-то втолковывал на смеси испанского и английского.

Каллен навел пистолет на латиноса.

— Да нет, не он, это наш рабочий, — поправил его Хосе и показал на Чепмена. — Вот он!

Спиро поставил подозреваемого к стене и обыскал.

— Где Леннон? — спросил Каллен у Хосе.

— Его пулями втолкнуло в дверь, — он махнул в сторону проходной. — Вон там, — на глазах у привратника снова выступили слезы. — У него же пятилетний сын.

Чепмен не сопротивлялся, поэтому Каллен сказал:

— Стив, держи этого парня.

Сам он пошел на проходную, где сразу заметил очень расстроенную азиатку. Каллен узнал Йоко Оно, но не обратил на нее внимания. У дверей на ковре лицом вниз лежал Леннон, изо рта у него текла кровь.

— Стив, — окликнул Каллен напарника. — Давай его в наручники.

Чепмен положил руки на голову, закрывая лицо предплечьями.

— Не бейте меня, — взмолился он.

— Никто тебя не бьет, — Спиро прижал ладони Чепмена к стене, еще раз обыскал его и надел наручники.

Марк увидел на земле свой томик «Над пропастью во ржи».

— Возьмите, пожалуйста, мою книгу, — тихо попросил он.

Каллен вызвал подкрепление, и тут же неподалеку завыли сирены. Леннон выглядел ужасно, как кровавое месиво, но он еще дышал, и его надо было немедленно доставить в больницу. Скорую помощь решили не ждать. Полицейский Тони Палма взял Джона за руки, а его напарник, Герб Фрауэнбергер, за ноги, они дотащили его до патрульной машины и положили на заднее сидение.

Такое нарушение правил — перенос тела до прибытия врачей и пожарных — легко может обернуться штрафами и отставками. Но полицейских это не заботило.

— Надо было спасать человеку жизнь, — объяснил Каллен.

Йоко, вытерев слезы, поинтересовалась, насколько оправданны их действия.

— Думаете, его можно двигать? — спросила она.

— Леди, — ответил Фрауэнбергер, — если мы оставим его лежать, он точно умрет.

— Скорая помощь все не ехала, — вспоминает Каллен. — И что мы должны были делать? Встать вокруг него и молиться?

Тут выяснилось, что автомобиль, куда погрузили Леннона, не может выехать — его заперли другие патрульные машины. Пришлось снова двигать раненого — перекладывать в крайнюю.

За рулем сидел Джим Моран. Его напарник устроился спереди. Сзади, с Ленноном, никого не было. Они поехали в больницу Рузвельта.

Моран заметил, что люди на улицах уже в курсе — вслед патрульной машине выкрикивали имя Леннона. Полицейский заговорил с окровавленным пассажиром, помогая тому оставаться в сознании.

— Вы помните, кто вы такой? — спросил он.

С булькающим стоном Джон кивнул.

Морган связался по рации с больницей:

— Отправьте пару медиков ко входу встречать нас.

Тони Палма и Герб Фрауэнбергер повезли в больницу Йоко. В зеркале заднего вида отражалась испуганная беспомощная женщина. Она не говорила ни слова, полицейские тоже молчали. Им не впервой было присутствовать при трагедиях. Разговоры ничего не изменят.

Спиро с Чепменом остались у Дакоты.

— Я действовал в одиночку, — сообщил подозреваемый, заранее опровергая теории заговора.

— Не уходите, я боюсь, вдруг меня будут бить, — молил Чепмен.

Полицейские не нашли в себе жалости к подозреваемому, чтобы его успокоить.

— Мне очень жаль, — продолжал Чепмен. — Я совсем не хотел портить вам вечер и причинять неприятности.

Каллен и Спиро переглянулись, не веря ушам.

— Это ты перед нами извиняешься? — рявкнул Каллен. — Да ты понимаешь, что натворил? Ты же себе всю жизнь испоганил! У тебя с головой все в порядке?

— Он мне ничего не сделал. Сам не знаю, что на меня нашло.

— А зачем тогда стрелял?

— Мои Оплот и Основа — Холден Колфилд. Но рядом с ним притаился Дьявол. И сегодня он победил.

Чепмен рассказал полицейским, что раньше «Оплот и Основа» всегда брали верх — Марку не хватало смелости выстрелить в жертву. Странным образом Каллен понял его логику. Подозреваемого явно терзала мания, но по оценке Калена, он был «не таким уж сумасшедшим. Вел себя вежливо. Никаких там „эй, чувак, куда ты лезешь“ и прочей хрени. Хорошо одет. Мысль о том, что этот человек способен в тебя выстрелить, приходила в последнюю очередь».

В участке Спиро предлагал Каллену оформить задержание.

— Запиши его на себя.

— Нет, Стив, он твой.

Несмотря на разногласия они выказывали друг другу уважение. Каллену со дня на день должны были дать сержанта, и он счел, что галочка в отчете Спиро нужна больше.

— Не переживай ты, оформляй арест, — предлагал он. — Эта запись в личном деле останется с тобой до конца жизни. Я и так, считай, сержант. А тебе пригодится.

В итоге они решили разделить заслугу.

К этому времени CNN, молодое детище Теда Тернера, уже сообщило, что Джон Леннон ранен, состояние пока неизвестно.

Кен Дэшоу, «Кузен Кен», захлопнул дверь белого фургона. Съемки рекламы Хилтона прошли успешно. Теперь он, как помощник режиссера, должен был, мотаясь между круглосуточными складами оборудования, сдать камеру, штатив, тележку, мешки с песком.

Он ехал на окраину города, куда-то на Амстердам-авеню, и слушал нью-йоркскую рок-станцию WNEW. В районе Семидесятой стрит затормозив на светофоре, он увидел, что люди бегут в сторону Центрального парка. Вскоре мимо текла настоящая толпа.

— На машине было не проехать, — описывал он впоследствии эту сцену. — Люди кричали, плакали и бежали. Вдали завывали сирены. Я занервничал, подумал: «Теракт, что ли? Может, надо прятаться?»