Он думал о ней. Более того, совершил то, что не стоило, израсходовав два ее волоска из пяти. Для чего? Он не мог внятно это объяснить. Как и проанализировать, чем ему помогло то, что теперь он был в курсе о страхе и отчаянии, которые Инга продолжала испытывать на протяжении этой недели.

Безумный бред, как его убеждали психологи и работники социальных служб? Может и так. Тогда он становился совсем сумасшедшим. И у Лютого имелись догадки, от чего это может происходить. Пример матери и сейчас не забылся. Как и все, о чем рассказывала бабка.

Лютый не помнил своего отца и ничего особо не знал о нем. По рассказам бабушки его отец пришел откуда-то с Кавказа. Они не спрашивали его: как и зачем он оказался в Карпатах. Судьба так распорядилась. Что Лютый знал, так это то, что и его отец походил на мать и бабку, веря в силу, которой обладают природа, горы, и они сами.

Бабка говорила, что отец с матерью сразу поняли – судьба привела их друг к другу. И сама бабушка только одобряла такой союз. Так они и жили, семья мольфаров, пока однажды отец не вернулся домой из леса. Его разодрал медведь, проснувшийся из-за слишком теплой зимы. Лютому тогда было два года.

И с тех пор, если верить бабке, мать начала понемногу погружаться в безумие, совершая глупые и опасные ошибки. Она всегда была слабее своей матери, но жизнь с мужем, которого она обожала, вроде бы даже усилила ее способности. Потому, потеряв его, мать Лютого начала от отчаяния и горя кидаться в крайности. И в итоге, ища опоры хоть в ком-то, потому как бабка слабость презирала, посягнула на чужое. Она попыталась приворожить одного из жителей ближайшего села, который напоминал ей погибшего мужа. И не остановило женщину наличие у мужчины жены и своих детей. Сделав это, применив силы, которые не стоило трогать, его мать, по словам бабки, принесла беду на все их головы.

Не подарила ей счастья одержимая тяга, всколыхнувшаяся в мужчине. Он избивал и насиловал ее, не контролируя то темное, что ворожба матери вытянула из его подсознания. Тогда мать Лютого, еще больше отчаявшись, решилась на крайний шаг. Она попыталась перенести свою ворожбу на ребенка, зачатого в этом насилии. И убив его, оборвать связь.

У нее не вышло. Эту ночь и урок своей бабки Лютый помнил и сам.

Как и то, что происходило дальше, когда этот мужчина продолжал приходить к матери. Бабку он боялся, и в ее присутствии вел себя смирно. Но она считала, что ее дочь должна расплачиваться за свои ошибки самостоятельно, и не вмешивалась. Наоборот, все чаще уходила в горы, забирая с собой и внука. Она учила его, передавая знания, которым ее учили отец и мать. Показывала травы, учила наводить ворожбу.

Но иногда они все же возвращались в свой дом.

В одну из таких ночей, когда Лютый вернулся домой вместе с бабушкой после нескольких недель блуждания по лесам и горам, он впервые убил человека. Когда ему только исполнилось десять. Убил, помня все уроки и наставления бабки, но при этом он испытывал дикую ярость и бешенство, когда увидел, до какого состояния доведена его мать. Конечно, он сумел это сделать только потому, что мужчина, имени которого Лютый так и не узнал за все эти годы, был беспробудно пьян и спал. А его мать, избитая, с переломанным носом и разбитой головой, жалась в одном из углов дома, не имея сил даже уползти.

Он убил его. Ему не помешала ни мать, ни бабка. Вот только последняя, смерив внука разочарованным взглядом, заметила:

– Ты слишком похож на нее. Такой же неуправляемый и теряешь контроль. Только она слаба и ищет подчинения, а ты сильный. В отца.

После этого она ушла в горы. Одна. Больше он ее никогда не видел.

На следующее утро они с матерью кое-как оттащили тело к сараю. На большее их в тот день не хватило. Но закопать не успели. Пришла милиция. Видно права была бабка – каждый должен нести наказание за совершенное. И именно в тот день жена этого человека написала заявление о его пропаже, пусть раньше он и неделями не возвращался. А в селе все знали, куда тот любил наведываться.

Ясное дело, Лютого никто не и не подумал подозревать в убийстве. Мать арестовали. Но в итоге, признав сумасшедшей, закрыли в психушке. Лютого же определили в интернат, так и не найдя его бабушку.

И с того момента, он долгие годы потратил на то, чтобы полностью взять под контроль нечто темное и бешеное, что пыталось управлять его сознанием. Жил между двумя сознаниями и мирами, ощущая себя шизофреником. Хоть ни одна экспертиза и не выявила у него и малейшего психического отклонения. Обдумывал каждый шаг и вздох, чтобы не допускать в разум нечто, что психологи детского дома называли выдумками и «бабьими сказками». Никогда и ни с кем не говорил об этом. Правда, даже без разговоров, командир спецподразделения не единожды перед сложным заданием подходил к своему снайперу и, прикурив сигарету, просил как-то «подсобить» ничего не уточняя и не конкретизируя. Лютый никому ничего не говорил, но окружающие, все равно, будто подсознательно ощущали в нем это «нечто».

Но сейчас, как и его мать, похоже, Лютый вернулся к тому, с чего когда-то начал, позволяя захватить свое сознание чему-то настолько первобытному и дикому, что и сам не до конца понимал его природу. Оттого, когда Боруцкий позвонил и сказал, что Соболева просит проверить, как там Инга, Лютый не отказался, вопреки разуму. Наоборот, без всяких возражений согласился в том, что это необходимо.

Возможно, еще раз встретившись с ней лицом к лицу, он поймет, что это все глупости и не в Инге дело? Не она будоражит его прошлое и настоящее?

Да. Именно. Потому он сам и цинично смеялся над собой в уме, наверное.

Ничего во дворе перед домом не указывало на то, что внутри кто-то живет. Не было никаких признаков присутствия человека. Она даже закрыла ставни, оставшиеся от прошлых хозяев. Он практически не сомневался, что Инга опустила и установленные им роллеты. Выходила ли она, вообще, на двор за эту неделю?

Он не стал бы спорить на это. Лютый не забыл то ощущение ее страха, которое пришло к нему во время ритуала.

Поступок, который не стоило совершать. Результат, который следовало забыть.

Но он сделала все наоборот.

Недалеко от покосившегося забора, почти у самого яра, начинавшегося чуть ли не сразу за домом, отделяя его от леса, он заметил собачьи следы. Не особо свежие. Видно, бродячие псы наведывались, он подкармливал их время от времени, когда бывал здесь. Не найдя, чем поживиться, животные дальше на двор не заходили.

Зачем он обходил все пространство? Чтобы держать все под контролем и не пропустить важных мелочей.

Или чтобы оттянуть время встречи лицом к лицу?

Глупости. Лютый никогда не уклонялся от трудностей. Но не мог позволить себе роскошь быть невнимательным. И потому, только после того, как проверил все снаружи, он тихо и осторожно подошел к входной двери. Ключи у Лютого имелись. Но он вполне допускал, что Инга могла что-то заметить и, не разобравшись в личности «гостя», предпринять нечто, что лучше предупредить.

Аккуратно открыв двери, он замер на пороге, практически моментально осматриваясь и анализируя обстановку. Внутри было холодно. Казалось, даже холоднее, чем снаружи, где весеннее солнце уже начало прогревать и землю, и воздух. Тихо и пусто. Вот, что еще Лютый успел отметить.

И плавным, быстрым движением отступил в бок, перехватив ее руку.

– Это я, – тихо и четко проговорил Лютый, глядя прямо в ее в карие глаза.

При этом крепко сжимал запястье Инги так, что чувствовал тонкие кости. Второй рукой он обхватил ее затылок (это становилось автоматикой) и надежно заблокировал любое ее движение, сильно надавив.

Кровь вспыхнула огнем, обжигая вены, разбегаясь по мышцам. Тени заметались по углам полутемной комнаты, раздражая периферию зрения своим мельканием.

Он не был готов к чему-то подобному. Настолько выраженному. Мощному.

Но быстро перегруппировался, стараясь адаптироваться к новым реалиям.