Я увидел в нем свое отражение. Свое прежнее лицо. Красивое, с гладкой кожей и голубыми глазами. Во сне я до сих пор видел себя таким. Я схватил зеркало обеими руками, словно девчонку, которую собираешься поцеловать.

Изображение стало таять. Вскоре из зеркала на меня глядела моя нынешняя мохнатая морда. Неужели я схожу с ума? Я поднял зеркало, собираясь швырнуть его на пол.

— Погоди!

Голос доносился прямо из зеркала. Я медленно опустил руку.

Отражение опять изменилось. Теперь на меня глядело лицо ведьмы Кендры.

— А ты что здесь делаешь?

— Хотела тебя предупредить. Не вздумай разбивать зеркало, — сказала она. — Оно обладает магической силой.

— И дальше что? — огрызнулся я.

— Я не настроена шутить. Я больше месяца наблюдала за тобой. Вижу, ты убедился, что никакие пластические хирурги, никакие дерматологи тебе не помогут. Впервые отцовские деньги оказались бессильны. Я знаю, что твой отец связывался даже с клиникой в Коста-Рике, где он недавно проходил тщательно засекреченную процедуру омоложения. И везде ты слышал одно и то же: «Извини, парень. Мы не в силах тебе помочь. Учись жить в своем новом обличье. Обратись к психологам».

— Откуда ты…

— Не перебивай. Я знаю и про твой план использовать Слоан.

— Я ее не использовал. Просто успел поцеловать раньше, чем она меня увидела.

— И как видишь, чуда не произошло.

Я покачал головой.

— И не могло произойти. Я тебе говорила: поцелуй без любви ничего не изменит. Вы должны любить друг друга. Ты любишь Слоан?

Я не ответил.

— Сомневаюсь, чтобы ты ее любил, но теперь это значения не имеет. Береги зеркало. Оно действительно обладает магической силой. С его помощью ты сможешь увидеть любого человека, где бы тот ни находился. Достаточно мысленно произнести имя. Возможно, это будет кто-то из твоих бывших друзей… — Она ухмыльнулась, произнося слово «бывших». — Попроси, и зеркало покажет тебе этого человека, даже если он на другом краю земли.

Мне никого не хотелось видеть. Я вообще не хотел делать то, что предлагает ведьма. Однако в голове сама собой мелькнула мысль о Слоан. И сейчас же в зеркале появилась комната Слоан. Та самая, где мы с ней развлекались после бала. И диван был тот же, только теперь Слоан трахалась на нем с другим парнем.

— Подумаешь, удивила! — закричал я, не зная, слышит ли меня Слоан.

В зеркале вновь появилось лицо Кендры.

— Она меня слышала? — шепотом спросил я.

— Нет. Не слышала и не видела. Такое доступно только мне. Зеркало покажет тебе кого угодно, но видеть их будешь ты один. Это односторонняя связь. Хочешь еще кого-нибудь увидеть?

Я хотел ответить, что не хочу, но мое подсознание успело подумать о Трее. И сейчас же в зеркале вновь появилась комната Слоан. Значит, на диване с ней был Трей. Далеко не красавчик. Но не чудовище.

— Что ты намерен делать дальше? — спросила Кендра, глядя на меня из зеркала. — Вернешься в школу?

— Нет, конечно. Как я туда вернусь таким уродом? Отец обещал что-нибудь придумать.

Раньше я не задавался мыслью, действительно ли отец сутками пропадает на работе или у него есть своя жизнь. После случившегося я часто думал, что работа — удачный предлог, чтобы пореже бывать дома. Мы с ним никогда не проводили вместе так много времени, как в эти несколько недель, когда мы ездили по врачам. И то вынужденно. Как обычно, в основном я видел отца на телеэкране. Раньше у меня была своя жизнь, и я радовался, что он в нее не лезет. Теперь у меня не было никакой жизни и никого, с кем бы я мог поговорить.

— У тебя появились идеи, как снять заклятие? — спросила Кендра.

— Идея прежняя. Снять его можешь только ты.

— Не могу, — возразила она, глядя в сторону.

— Не хочешь.

— Нет, не могу. Это особое заклятие. Я могла наложить его, но не в моей власти его снять. Снять его можешь только ты. И единственным способом: найти настоящую любовь.

— О чем ты говоришь? Я же урод.

Ведьма слегка улыбнулась.

— Хорошо, что теперь ты это сознаёшь.

Я встряхнул зеркало.

— Я сознаю, что ты сделала меня таким!

— Я лишь показала твою истинную суть, нутро юного мерзавца, привыкшего ненавидеть всех, кто недотягивает до его стандартов.

Она поморщилась. Наверное, вспомнила бал.

— И перестань трясти зеркало! — сердито сказала Кендра.

— А тебе-то что? — криво усмехнулся я и снова встряхнул зеркало. — Или ты думаешь, что я теперь буду выполнять все твои указания?

— Да, я не напрасно превратила тебя в чудовище. Но возможно, сейчас я поспешила с помощью тебе.

— О какой помощи ты болтаешь? Что толку от тебя, если ты не можешь вернуть мне прежний облик?

— Я могу давать тебе советы. И первый совет: береги зеркало. Оно не раз тебя выручит.

С этими словами Кендра исчезла. Я осторожно положил зеркало на ночной столик.

Глава 5

Они есть везде. Но в Нью-Йорке на них натыкаешься чаще, поскольку Нью-Йорк переполнен людьми. Я говорю о тех, кто передвигается в инвалидных колясках, у кого ноги ампутированы по колено или выше. И о тех, кто ходит на своих ногах, но их лица изуродованы ожогами. Я никогда не задумывался о том, где и как с этими людьми случилось несчастье. Может, кому-то оторвало ноги на войне или в автомобильной катастрофе. Может, кому-то плеснули в лицо кислотой. Если я и замечал таких людей, то старался поскорее пройти мимо и не соприкасаться с ними. Калеки вызывали у меня отвращение. Но сейчас я постоянно думал о них. Ведь они тоже пережили превращение: только что они были вполне здоровыми и нормальными, возможно, красивыми, а в следующее мгновение все в их жизни резко изменилось. И не просто резко — непоправимо. Кто-то стал калекой, кто-то уродом, и каждому пришлось учиться жить в новом состоянии. Не знаю, что хуже: потерять ноги или превратиться в такое чудовище, как я. Но я знаю, что пятьдесят, шестьдесят или семьдесят отпущенных мне лет я проживу чудовищем. И все из-за какого-то мгновения, когда Кендра наложила на меня свое заклятие.

Теперь о ведьмином зеркале. Оно затягивало почище компьютерной игры. Я брал его в руки и забывал обо всем. Даже о своем уродстве. Сначала я подсматривал за каждым из своих друзей (бывших друзей, как заметила Кендра). Я заставал их в самые неподходящие моменты. Например, когда они получали взбучку от родителей. Или совали нос в чужие дела. Иногда я видел их голыми. Все они и думать забыли обо мне. Я наблюдал за Слоан и Треем. Они держались вместе, но у Слоан был и другой дружок, не из Таттл. Похоже, с тем парнем она была знакома уже давно. Может, Слоан и меня обманывала, как теперь Трея?

Потом мне стало интересно посмотреть на других ребят. Времени для этого у меня было предостаточно. Августовские дни тянулись медленно. Магда оставляла мне приготовленную еду, но из комнаты я вылезал, только когда домработницы не было дома или когда она убиралась в другом конце квартиры. Я помнил ее слова, которые она мне сказала накануне бала: она заявила, что боится не меня, а за меня. Возможно, теперь она думала: «Щенок получил по заслугам». Я ненавидел ее за это.

Я доставал школьный справочник, наугад открывал страницу и так же наугад выбирал фамилию. Как правило, это был какой-нибудь лузер, на кого мне раньше и смотреть не хотелось. Потом я читал о его увлечениях и интересах. Я думал, что знаю в Таттл всех. Оказалось, далеко не всех. Но теперь я знал каждого по имени.

Игра моя проходила так. Я выбирал кого-то и пытался угадать, в какой обстановке увижу его (или ее) в зеркале. Иногда это было легко: технари постоянно сидели за компьютером, а любители здорового образа жизни где-нибудь бегали.

Воскресным утром я добрался до Линды Оуэнс. Ее лицо мне показалось знакомым. Потом я вспомнил: да это та самая девчонка, которой я подарил измятую розу. Как она обрадовалась, сколько эмоций у нее было! Из-за этой Линды ведьма дала мне шанс вернуть себе прежний облик. Я посмотрел, чем она интересуется. Ого! Такое ощущение, будто серая мышка родилась в семье интеллектуалов. Я посмотрел, в каких организациях она состоит: Национальное почетное общество, Французское почетное общество, Английское почетное общество

[14]

… Сплошные почетные общества!