Позднее А.П. Окладников и Л.А. Рагозин (1978) на основании геологической ситуации и примитивности каменных изделий сочли возможным отнести Улалинку к плиоценовому времени. Проведенный палеомагнитный анализ отложений позволит установить возраст слоя, содержащего артефакты, в широких пределах — верхний плиоцен — нижний плейстоцен (Поспелова Г.А., Гнибиденко З.Н., Окладников А.П., 1980).

Находки представлены преимущественно гальками желтовато-белого кварцита с аморфными плоскостями раскалывания. На многих расколотых гальках не видно сколько-нибудь отчетливо выраженного ударного бугорка или раковистого излома, поэтому о раскалывании галек при помощи удара в ряде случаен следует говорить с осторожностью. Вместе с тем в Улалинке найдены бесспорные, хотя и очень немногочисленные предметы. Это — прежде всего нуклеус со скошенной ударной площадкой и следами снятий на одной из сторон, не доходящими до конца гальки (рис. 64, 2). Присутствуют и настоящие чоппинги (Окладников А.П., 1972, рис. 4, 3), чопперы (рис. 64, 5) и грубые скребла, изготовленные из галек с односторонне (там же, рис. 4, 4) и двусторонне (рис. 64, 1) обработанными лезвиями.

Следовательно, какова бы ни была точная геологическая датировка памятника, нет оснований не соглашаться с А.П. Окладниковым в том, что Улалинка представляет древнейший на территории Сибири из известных до настоящего времени памятник своеобразной галечной культуры, совершенно отличной от материалов алтайских мустьерских стоянок.

Сложнее обстоит дело с древнейшими памятниками Дальнего Востока. Из них наиболее выразительны материалы, собранные на бечевнике левого берега Амура ниже с. Кумарского, по другим данным — в древнем галечнике, который перекрывается толщей супесей и суглинков мощностью 10–15 м. Из массивных галек изготовлены чопперы (рис. 64, 4), чоппинги, орудия с «носиком» (рис. 64, 3), аморфные нуклеусы без подготовленных ударных площадок Характер края, с которого наносились сколы, свидетельствует, что такие нуклеусы могли служить скобелями. На рис. 64, 6 изображен чоппер из Филимошек, представляющий как бы прототип для изделий из Кумар.

Большая древность этой серии каменных изделий предполагается не только условиями залегания, но и формой изделий, примитивностью обработки и глубокой патиной поверхности снятий. Высказано предположение, что местонахождения этой галечной культуры могут быть отнесены к первой половине среднего плейстоцена, но вопрос еще далек от окончательного разрешения, как и хронологическое сопоставление находок в Кумарах и Филимошках с ашельской культурой (Окладников А.П., Деревянко А.П., 1973а, б).

Исключительный интерес представляет находка ручного рубила у с. Богородского на бечевнике у подножия самой высокой (18–20 м) в этом месте террасы правого берега Амура, которая по геологическим данным относится к среднему плейстоцену. Орудие изготовлено из плотной и тяжелой изверженной породы черного цвета. Форма его сердцевидная, сечение — симметрично-выпуклое, края извилистые, обработанные короткими сколами с двух сторон. На фотографии отчетливо видна корка, покрывающая пятку, и часть плоскости. По форме и технике изготовления орудие представляет собой «классическое рубило, превосходный образец аббевилиенской техники» (Окладников А.П., 1979, с. 14).

В 1969 г. после образования Братского водохранилища на высоких террасах правого берега р. Ангары впервые обнаружены изделия раннепалеолитического облика. В дальнейшем разведки и сборы были продолжены. В настоящее время установлено три района находок: напротив устья р. Белой от с. Олонки до с. Буреть; на правом берегу нижнего течения р. Иды; на левом берегу нижнего течения р. Осы и прилежащем участке Ангары от с. Середкино до горы Игетей (Медведев Г.И., 1975). Каменные изделия встречаются или на вспаханной поверхности плоскогорий, или на пляжах, или в рыхлых толщах склонов. Последние имеют наибольшее значение, поскольку именно здесь может быть решен вопрос о геологическом возрасте находок. Так, слое в естественном обнажении речной террасы у горы Тарахай, в котором было найдено обработанное и патинизированное изделие, С.М. Цейтлин считает перигляциальным аллювием зарянского оледенения (Цейтлин С.М., 1975а, б). Но такие находки единичны.

Рассмотрим вкратце материал, происходящий из первого района местонахождения. По многим признакам местонахождения аналогичны, и каменный инвентарь, насчитывающий 373 экз., принимается за единый комплекс. Среди них выделено 70 нуклеусов, в составе которых Г.И. Медведев отмечает серию архаичных изделий, характеризующих процесс перехода от радиальной системы расщепления к параллельной (рис. 65, 6–8). Имеются дисковидные двусторонние, а также одноплощадочные и двуплощадочные нуклеусы. Два целых и 13 фрагментов пластин с сильно эродированной поверхностью отличаются большим разнообразием. Из 173 отщепов 45 имеют выраженные площадки и ударные бугорки. Среди орудий отмечаются чопперы и серия разнообразных скребел (рис. 65, 1, 2, 4, 5). Единичные остроконечники не выразительны и скорее также являются скреблами (рис. 65, 3).

Археологический возраст этого комплекса недостаточно ясен. Он обнаруживает, по словам Г.И. Медведева, разрозненные черты леваллуазской техники, «… отдельные четкие элементы ашело-мустьерских индустрий в морфологии» (Медведев Г.И., 1975, с. 16). Но, несмотря на такую расплывчатость датировки, значение находок чрезвычайно велико. Для некоторой части их возможен домустьерский возраст. Находки на Ангаре представляют также исключительную методическую ценность для поисков местонахождений раннего палеолита в районах водохранилищ, где затопление низких речных террас привело к размыву и распашке высоких склонов, ранее задернованных и облесенных.

В последние годы успешно изучаются памятники высоких террас в среднем течении Ангары (Ангаро-Окинская группа), где среди сборов выделяется комплекс находок, сопоставимый с древнейшими верхнеангарскими материалами (Волокитин А.В., 1982).

Таким образом, даже беглый обзор пока еще немногочисленных древнейших памятников на территории азиатской части СССР показывает несомненные успехи советской археологии в этой области.

Последующая мустьерская эпоха также изучена неравномерно. Если в Средней Азии это наиболее изученный этап палеолита, то в Сибири он представлен пока еще единичными, хотя и очень выразительными памятниками. В настоящее время в Средней Азии известно более 80 местонахождений с остатками мустьерской культуры. Наибольший интерес представляют пещерные стоянки — Тешик-Таш, Ходжакент, Обирахмат, Огзи-Кичик. Среди стоянок на открытом воздухе первостепенное значение имеют многослойные памятники Кульбулак и Кутурбулак; стоянка в отложениях галечника Кара-Бура; материалы, собранные на поверхности в Кайрак-Кумах и других местах; каменоломни-мастерские Капчигай, Учтут и т. д.

Изучение мустьерской эпохи в Средней Азии ведется 40 лет со времени открытия в 1938 г. замечательного грота Тешик-Таш, но до сих пор не выработано единой хронологической схемы. Исследование идет главным образом по линии установления культурной принадлежности стоянок или выявления фаций (технических вариантов). Еще в 1940 г. А.П. Окладников отметил сходство инвентаря грота Тешик-Таш с ближневосточными леваллуа-мустьерскими комплексами (Окладников А.П., 1940а). Открытая В.А. Рановым стоянка Кара-Бура полностью отличалась по своим материалам от Тешик-Таша я аналогичных ему памятников. Это позволило В.А. Ранову высказать предположение о существовании в Средней Азии двух групп мустье; леваллуа-мустьерской и мустье-соанской. Дальнейшие исследования показали, что первая группа не однородна и может быть подразделена на три фации, или технических варианта. Таким образом, согласно В.А. Ранову, мустье Средней Азии делится на четыре варианта: 1) леваллуа, куда входят Ходжакент, Джар-Кутан, Обирахмат, позднее был добавлен Кутурбулак; 2) леваллуа-мустье: Кайрак-Кумы, Капчигай, Тоссор, стоянки Ферганы; 3) мустье (горное или типичное): Тешик-Таш, Семиганч, Огзи-Кичик; 4) мустье-соан: Кара-Бура, Кухи-Пиез, Ак-Джар (Ранов В.А., Несмеянов С.А., 1973).