Наибольшее сходство, доходящее до тождества в технике обработки камня у Михайловского местонахождения, прослеживается со вторым ком апексом находок в Хрящах и с Бессергеновкой. Это неудивительно, если учесть, что все три памятника расположены поблизости, и относятся к одному времени — внутририсскому (одинцовскому) потеплению.

За пределами Нижнего Дона близкие аналогии можно найти в материалах Круглика на Днепре, раскапывавшегося В.Н. Даниленко. Однако коллекции Круглика засорены разновременной примесью. Обычно относимые к этому кругу материалы Ненасытна на Днепре (Ефименко П.П., 1953, с. 166–167), хотя и обладают некоторыми общими чертами, производят впечатление более поздних. Здесь уже имеются почти правильные грубопризматические нуклеусы, больший процент пластинчатых форм, зачастую с тонкофасетированными ударными площадками (Праслов Н.Д., 1968: Смирнов С.В., 1973).

По уровню обработки орудий и по условиям залегания намечается некоторое сходство материалов Михайловского хутора также с местонахождением Королево в Закарпатье.

В технике расщепления камня и в оформлении орудий таких местонахождений, как Михайловское и Королево, уже встречаются элементы, характерные для мустьерской эпохи. Все это дает основание относить их к позднему ашелю по археологической периодизации, хотя датируются они второй половиной среднего плейстоцена.

Сложнее обстоит с доказательством возраста отдельных случайных находок, которые по своей морфологии могут считаться ашельскими. К таким находкам относятся ручные рубила из Амвросиевки и Макеевки в Донбассе и несколько предметов у с. Кочуров недалеко от г. Гайсин в Винницкой обл.

Амвросиевское ручное рубило найдено В.М. Евсеевым в 1930-е годы в одном из оврагов Казенной балки на водоразделе, примерно в 2 км от р. Крынки и недалеко от известной Амвросиевской позднепалеолитической стоянки. Это рубило[13], впервые опубликованное С.Н. Замятнинным (1951), изготовлено из желвака темпо-серого кремня верхнемелового возраста, хорошего качества без включений. Поверхность орудия неравномерно покрыта интенсивной голубовато-белой патиной на выпуклой стороне и менее интенсивно на уплощенной стороне. Верхняя более выпуклая сторона блестящая, заглаженная. Люстраж перекрывает патину. Нижняя сторона сохранилась лучше — грани между фасетками четкие, а в одном из негативов скола имеются остатки прикипевшей извести, указывающие на то, что это орудие находилось в суглинках и выпало из стенки оврага незадолго до его находки. Обработано оно обычными приемами изготовления ашельских бифасов (Bordes F., 1961). Размеры его: длина 10,5 см, ширина 7,3 см, толщина 3,2 см. Оно слегка асимметрично, имеет широкую пятку, оформленную тремя встречными широкими сколами с одной стороны и серией мелких сколов с другой (рис. 40, 1). Последние носили характер легкой подправки края. Лезвия орудия слегка извилистые, типичные для среднеашельских бифасов. Они оформлены попеременными сколами то с одной, то с другой стороны. Края неровные, без дополнительной вторичной подправки лезвий, что обычно характерно для позднеашельских и мустьерских бифасов. Ретушь широкая, ступенчатая. Фасетки перпендикулярны линиям лезвий. Все это вместе взятое, если рассматривать данный экземпляр как типичное изделие раннепалеолитических охотников, позволяет согласиться с выводом С.Н. Замятнина о его ашельском возрасте по археологической периодизации (Замятнин С.Н., 1951, 1953).

Гораздо совершеннее по технике обработки и по форме ручное рубило, найденное случайно при земляных работах близ Макеевки там же в Донбассе (Цвейбель Д.С., 1979). Это орудие изготовлено на массивном кремневом отщепе (рис. 40, 2). Поверхность его покрыта глубокой до 2 мм белой патиной и вся с зеркальным блеском люстража, даже в глубине негативов ретуши. Дистальный конец отщепа сохранил на спинке участок меловой корки. Этот толстый конец превращен в пятку и оставлен практически без дополнительной обработки. Но оба лезвия, сходящиеся к острому концу, тщательно обработаны вначале широкими плоскими сколами с обеих сторон, а йотом дополнительно подправлены ретушью, наносившейся с плоской стороны брюшка. Нижняя сторона его обработана серией плоских сколов только с левого края, на правом краю имеется лишь один негатив. Начальные части этих негативов срезаны вторичной обработкой лезвий. Негативы на более выпуклой верхней стороне — широкие и располагаются перпендикулярно краю, однако ближе к острому проксимальному концу начинают поворачивать к центру орудия и становятся более узкими. Рубило удобно держать в правой руке. Его основное лезвие выправлено двусторонней ретушью.

Аналогии этому орудию на территории Восточной Европы нет. Подобные формы характерны для позднего ашеля, и поэтому можно предположить его верхнеашельский возраст. Оно совершеннее амвросиевского рубила, и, основываясь на его типологической характеристике, нужно признать его более поздним, чем амвросиевское.

Бифасы позднеашельских типов в единичных экземплярах встречены и на других местонахождениях: в Донбассе недалеко от хут. Сазонова, в бассейне Северского Донца (рис. 41, 1), на Беглице в Приазовье (рис. 41, 4), в гроте Выхватинцы (рис. 41, 3) и в Кишлянском Яру на Днестре (рис. 41, 2). Все они, кроме бифаса из грота Выхватинцы, представлены обломками и трудно поддаются типологической характеристике. Из них наиболее интересно изделие, найденное Н.К. Анисюткиным в местонахождении Кишлянский Яр вместе с сопровождающим инвентарем, который позволяет допустить позднеашельский возраст. Судя по находке бифаса микокского типа в гроте Выхватинцы, памятники этого типа были распространены и на Русской равнине.

Несомненный интерес представляют также находки П.И. Хавлюка у с. Кочуров недалеко от г. Гайсин Винницкой обл. Здесь на левом берегу р. Киблич на высоте около 30 м над урезом, на склоне террасы собрано около десятка кремневых изделий, среди которых выделяются три бифаса. В овраге, прорезающем этот склон, хорошо видно, что на высоте около 30 м обнажаются среднечетвертичные суглинки и мощная ископаемая черноземовидная почва, скорее всего микулинского времени. Такое строение склона позволяет допустить раннепалеолитический, а точнее верхнеашельский возраст найденных здесь изделий. Особенно выразительны два бифаса. Один из них овальной формы с четкой двусторонней обработкой. Другой, сердцевидный, массивный, длина его 11,5 см, ширина 9,3 см при толщине 3,5 см. Он симметричен, в сечении линзовидный. Лезвия его оформлены широкими сколами, идущими от краев к центру (рис. 41, 5). Одно лезвие зигзагообразное, второе более прямое, линейное. Пятка оформлена также широкими сколами без дополнительной подправки. Особенностью данного бифаса являются два параллельных широких скола, идущих вдоль длинной оси орудия с острого конца. На противоположной стороне эта часть оформлена одним широким и глубоким сколом. На конце имеются следы утилизации в виде небольших выщербинок.

Типологический анализ находок у с. Кочуров позволяет предположительно отнести их к верхнеашельскому времени.

Помимо упомянутых местонахождений, к верхнеашельскому времени А.П. Черныш (1965) относит находки единичных кремневых изделий в бассейне Днестра у с. Гура Каменка, Рогожане, Ченуша, Полна, Бабин и др. К сожалению, они представлены не типичными формами и не поддаются хронологической расшифровке ни в типологическом, пи в стратиграфическом плане. Находки у с. Выхватинцы на уровне галечника III надпойменной (рисской) террасы было бы заманчиво сопоставить с отложениями этой террасы (Иванова И.К., 1977). Однако все находки сделаны только на поверхности и ни очного изделия не найдено в террасовых отложениях.