В этом инвентаре нет ни следов архаизма, ни микроорудий. Единственные предметы, которые можно отнести к последним, — микропластинки правильной огранки, соответствующие клиновидным нуклеусам. Они использовались как вкладыши без дополнительной обработки, о чем свидетельствует находка обломка рогового наконечника копья с пазом, в котором сохранились на месте тончайшие сечения микропластинок без ретуши.
Среди костяных, орудий много наконечников копий и дротиков с глубоким пазом. Найдены крупные плоские орудия типа кинжалов также с продольным пазом (рис. 131, 6). Из крупных обломков рога северного оленя изготовлены мотыги и выпрямители (рис. 131, 7). Встречены лощилообразные орудия, а также предметы непонятного назначения с треугольным концом, шилья, иглы (рис. 131, 1, 2), украшения в виде подвесок из зубов животных с просверлинами и бусы из камня и кости (рис. 131, 3), поделки, назначение которых неясно (рис. 131, 4, 5).
Наиболее примечательной находкой является обломок лопатки зубра, пробитый роговым наконечником дротика, большая часть которого обломилась при ударе и отсутствует, меньшая (острие) застряла в кости.
Для поселения Кокорево I имеется серия абсолютных дат: по древесному углю для 2-го слоя — 12940±270 (ЛЕ-526) и 13300±50 (ГИН-91), для 3-го слоя — 14450±150 (ЛЕ-628). Интересно сопоставить с ними даты, полученные недавно в третьей лаборатории по фракции коллагена для 2-го слоя — 13100±500 (ИГАН-103), для 3-го слоя — 13000±500 (ИГАН-102) и по древесному углю для 2-го слоя 15200±200 (ИГАН-105), для 3-го слоя — 15900±250 (ИГАН-104). Несмотря на некоторые расхождения, можно согласиться, что эти даты совпадают с геологической датировкой — вторая половина сартанского оледенения.
Своеобразие стоянки Кокорево I, заключающееся в специфическом устройстве очагов и особенно в характерном наборе инвентаря, позволило выделить на Енисее существование отличной от афонтовской кокоревской культуры (Абрамова З.А., 1979б). К этой культуре могут быть отнесены Кокорево IV (Сосновский Г.П., 1935; Астахов С.Н., 1966б), Аешка I и II (Абрамова З.А., 1969), Новоселове VI и VII (Абрамова З.А., 1979б), а также ряд памятников в районе б. села Батени и Подгорновского озера.
В верховьях Енисея, на территории Тувы, памятники палеолита не были известны до 1940 г., когда Г.П. Сосновский опубликовал 4 изделия из находок С.А. Теплоухова в 1926 г. на р. Ангачи к юго-востоку от г. Кызыла, отметив большое сходство этих находок с изделиями селенгинского и минусинского палеолита (Сосновский Г.П., 1940). При проведении разведок на р. Ангачи в конце 50-х годов Л.Р. Кызласов собрал большой подъемный материал, часть которого в местонахождениях II и III относится к позднепалеолитическому времени.
Позднепалеолитический комплекс был обнаружен на дюнных выдувах в долине р. Хемчик С.И. Вайнштейном в 1955 г. (Вайнштейн С.И., 1956). На ограниченной площади стоянки Ийме были собраны отщепы, пластинки, микропластинки правильной огранки, клиновидные нуклеусы и ряд орудий, обнаруживающих аналогии в позднем палеолите Минусинской котловины. В 1960 г. М.Х. Маннай-Оол нашел единичные палеолитические изделия на р. Торгалык (Маннай-Оол М.Х., 1963).
Новый этап в изучении каменного века Тувы начался в 1965 г. с началом работ палеолитического отряда Саяно-Тувинской экспедиции под руководством С.Н. Астахова. При подведении итогов за 6 лет работ С.Н. Астахов отметил, что только палеолитических стоянок и местонахождений было найдено 53 (Астахов С.Н., 1971). К сожалению, в Туве пока не обнаружено палеолитических памятников с сохранившимся культурным слоем из-за неблагоприятных условий почвообразования в этом засушливом полупустынном районе.
В долине Саглы местонахождения располагаются обычно на низкой 10-метровой террасе. Вместе с галечными и призматическими нуклеусами собраны клиновидные. Из орудий наибольшую группу составляют скребки из отщепов и укороченных пластинок, встречаются скребла, зубчатые орудия, проколки.
В Центральной Туве позднепалеолитические памятники залегают на террасах от 14 до 20–30 м высотой или на конусах выноса, иногда на более высоких уровнях. Для одной группы стоянок (Порог 1, Улуг-Бюк 2, Улуг-Бюк 5) характерно изготовление орудий из отщепов и грубых пластин, малое количество микропластинок, наличие серий долотовидных орудий и боковых скребел из отщепов (Астахов С.Н., 1969). Материал другой группы стоянок (Демир-Суг 6, Улуг-Хая 2, Улуг-Хая 4) сходен с саглынским. Здесь также встречаются конические и клиновидные нуклеусы, микропластинки, скребки, скребла, грубые рубящие орудия (Астахов С.Н., 1971, рис. 2). С.Н. Астахов замечает, что «это выделение двух групп стоянок является предварительным, но, будучи основано на конкретных признаках, оно, возможно, отражает хронологические или, скорее, культурные различия» (там же, с. 87, 89).
В последние годы открыт ряд памятников в Саянском каньоне с сохранившимися культурными слоями. Из них наибольший интерес представляют опубликованные лишь предварительно стоянки Голубая I и Кантегир I. Стоянка Кантегир I находится на левом берегу р. Кантегир, при ее впадении в Енисей. 5 культурных слоев залегают в серых супесях второй террасы. Фаунистические остатки включают кости зубра и сибирского козерога, позвонки рыб. Характер инвентаря, по-видимому, обычен для палеолита Енисея. Отмечено, что техника расщепления характеризуется изготовлением отщепов с одно- и двуплощадочных нуклеусов. Представлены микропластинки. Из орудий наиболее многочисленны скребки, в том числе высокой формы. Встречаются скребла, долотовидные и галечные орудия. Найден роговой наконечник копья с пазами (Астахов С.Н., 1976, 1979).
Отличается по своему облику от материала других стоянок Енисея инвентарь стоянки Голубая I, которая находится в 1,3 км от впадения реки Голубой в Енисей, напротив пос. Майна. Стоянка расположена на мысу II террасы, имеющей высоту 10–12 м. В песчаных и супесчаных отложениях обнаружено 3 культурных слоя, наиболее насыщенный 3-й слой лежит на глубине 4 м от поверхности. В нем расчищено скопление находок овальной формы размерами 7×5 м, в центре которого находится очаг диаметром до 1,5 м, оконтуренный плоскими валунами. Фаунистические остатки включают кости зубра (?), кулана, благородного оленя, зайца и птиц. Абсолютный возраст по древесному углю 13050±90 лет (ЛЕ-1101). Каменный инвентарь включает много отбросов производства, особенно чешуек. Вторичные ядрища для снятия микропластинок не типичны. Основная группа орудий — скребки, преимущественно концевые на пластинках. Скребла единичны и атипичны. Встречаются многофасеточные резцы, острия, проколки, пластины с ретушированными краями. Из костяных орудий найден обломок наконечника (Астахов С.Н., 1973, 1979).
Стоянки на Алтае группируются главным образом в районе г. Бийска. Наиболее полно исследована и опубликована стоянка Сростки в 36 км от г. Бийска по тракту на г. Горно-Алтайск. Материалы этой стоянки могут служить эталоном для выделения позднепалеолитической культуры Алтая, своеобразной и вместе с тем имеющей много общего с соответствующими культурами на Енисее и в Забайкалье. Стоянка расположена на III надпойменной террасе, возвышающейся на 50–80 м над уровнем р. Катуни. В слое лессовидной супеси залегали 3 культурных слоя, характер которых и каменный инвентарь не дают заметных различий (Сосновский Г.П., 1941). В нижнем слое вскрыты небольшие скопления находок, иногда вокруг остатков кострищ. Костей животных сохранилось мало, отмечены лишь зубы дикой лошади и обломки рога северного оленя.
На вскрытой площади около 200 кв. м собрано около 100 орудий и около 2500 отщепов и обломков камня. Основным материалом служили гальки различного состава, собранные на берегах Катуни. В инвентаре присутствуют желваки, только начатые обработкой, разбитые гальки и грубо оббитые нуклевидные орудия. Нуклеусы немногочисленные, односторонние одноплощадочные и двухплощадочные. Наряду с ними имеются микронуклеусы со следами снятий правильных узких микропластинок.
